Соединенные Штаты сейчас очень обеспокоены ростом геополитической активности РФ и КНР в центральноазиатском регионе. И, разумеется, Вашингтон не смог упустить возможность вмешаться в спор Москвы и Минска вокруг тарифов на российские нефть и газ и дальнейших шагов к Союзному договору. Неравнодушен оказался Помпео и к перспективам лоббируемого Россией Евразийского Экономического Союза (ЕАЭС) в Центральной Азии. Но обо всем по порядку.
Американец в Минске: 25 лет спустя
Визит 1 февраля госсекретаря США Майкла Помпео в Минск стал первым появлением столь высокопоставленного американского чиновника на белорусской земле с 1994 года, когда в страну с коротким визитом заглянул президент Билл Клинтон. Таким образом, очевидно, что появление Помпео в Минске — событие знаковое. Визит главы госдепа прошел, что называется, в теплой и даже дружеской обстановке, гость не скупился на комплименты и дифирамбы в адрес принимающей стороны. Высокий гость буквально источал патоку и мед, напомнив, что Соединенные Штаты были одними из первых, кто в своё время признал независимость Беларуси. И добавил, что сегодня администрация США наблюдает «улучшение ситуации и считает, что нужно продолжить сотрудничество с Белоруссией, чтобы ещё больше её улучшить». Помпео также намекнул, что в будущем возможно точечное снятие санкций США с белорусских предприятий.
В ходе встречи с президентом Белоруссии Александром Лукашенко Помпео заявил, что США хотят, чтобы Белоруссия была «независимой, стабильной и процветающей страной». Он также подтвердил, что в самое ближайшее время будет назначен посол Соединенных Штатов в Белоруссии, — впервые после двенадцатилетнего перерыва. Тогда, в 2008 году, после введения США антибелорусских санкций в отношении нефтехимических белорусских предприятий Минск отозвал своего посла из Вашингтона. А также настоял на том, чтобы глава дипломатического представительства США Карен Стюарт покинула территорию Белоруссии. Статус дипмиссий был понижен до уровня временного поверенного. Минском был также установлен лимит на численность сотрудников американского посольства, который, правда, был впоследствии расширен с пяти до десяти дипломатов.
Почва для громкого заявления о назначении Вашингтоном своего посла после такого долгого перерыва была подготовлена еще в сентябре 2019 года во время визита в Минск заместителя госсекретаря США по политическим вопросам Дэвида Хейла. Американский дипломат тогда впервые анонсировал повышение статуса дипмиссий, особо подчеркнув при этом, что США идут на этот шаг не с целью «соревнования с какой-то другой страной», а лишь для того, чтобы в полной мере «реализовать потенциал двусторонних отношений». И весьма трогательно добавил, что для США «очень дорог этот регион» и они «очень внимательно относятся к угрозам безопасности», а также «очень сильно поддерживают суверенитет и независимость Беларуси».
Госсекретарь успел встретиться также и с белорусскими правозащитниками, — очевидно, чтобы придать своему посещению Минска некую внутреннюю логику, дабы оно не выглядело совсем уж откровенным антироссийским маневром. Кроме того, он специально подчеркнул в ходе визита, что у Белоруссии «длительная история с Россией» и США не ставят Белоруссию перед выбором между собой и РФ.
Между тем реакция Москвы на минский визит госсекретаря США вызвала очень эмоциональный ответ со стороны президента Белоруссии. «В России озаботились. А что, мы больше сделали с Америкой, чем с Россией? Тут целый скандал какой-то подняли: ах, приехал госсекретарь! Да, приехал, ну и что?» — процитировало Белорусское телевизионное агентство слова Александра Лукашенко. Белорусский президент также подчеркнул, что США и Белоруссия «не являются большими друзьями», но отметил, что «период вот этого вот холода, когда мы смотрели друг на друга через какую-то амбразуру, железобетонную стенку, закончился». А потом Александр Григорьевич добавил еще одну фразу, явно адресованную Москве: «И никому не надо в этом направлении стенать, переживать и рыдать». А на закуску проинформировал весь мир, что Белоруссия сейчас восстанавливает отношения с «величайшей империей — ведущей страной мира».
Трения между Москвой и Минском — музыка для Вашингтона
Подоплека всех громких заявлений из уст американских дипломатов в Минске легко считывается. У России и Белоруссии сейчас не самый простой период в двусторонних отношениях. Противоречия по поводу тарифов на нефть и газ между Москвой и Минском возникают регулярно. Отношения между странами близкие, поэтому, как в любой семье, периодически происходят громкие и эмоциональные конфликты. Белорусский президент — признанный мастер политического лавирования, однако в этот раз коса нашла на камень. Логика конфликта проста: России надоело переплачивать за интеграционный проект, не получая серьезных подвижек на этом направлении. Москва отказывается и дальше верить словам, не подкреплённым делом. Подписание так называемых «дорожных карт» на пути реализации договора о Союзном государстве продвигается крайне медленно. Здесь у Москвы и Минска интересы не то чтобы разнонаправленные, но лежат в разных плоскостях. Для Белоруссии выгода от интеграционного соглашения в экономических преференциях — поставки нефти и газа по выгодным ценам, выход на российский рынок и т.д. Для России же важнее всего именно политическая составляющая, союз как образец успеха интеграции на постсоветском пространстве. Поэтому важным Москве представлялось как раз создание единой наднациональной структуры, а также введение единого налогового кодекса и валюты.
Суть переговоров России и Белоруссии на уровне первых лиц — не в простом решении экономических вопросов. Речь идёт о заинтересованности Кремля в сохранении Белоруссии в орбите России. Хотелось бы получить и гарантии пророссийски ориентированной внешней политики Минска вне зависимости от того, кто именно будет возглавлять РБ в дальнейшем. Александра Лукашенко в свою очередь интересует сохранение всей полноты власти в своих руках при полном внутриполитическом суверенитете Белоруссии. На утрату этого суверенитета, в отличие от девяностых годов, сегодня не пойдет огромная часть населения республики. Сейчас политически активное поколение белорусов — это те, кто вырос уже не при Советском Союзе. И делиться национальным суверенитетом даже при самом лучшем отношении к братскому российскому народу многие из этого поколения не хотят. В декабре прошлого года в Минске при полном невмешательстве властей прошли четыре митинга против углубления интеграции. И хотя они были довольно немногочисленными, у Лукашенко теперь есть еще один аргумент в переговорном процессе с Москвой: видите, народ — против!
Москва же посчитала, что Белоруссия с российской орбиты все равно никуда не денется. РФ владеет 37,6% белорусского госдолга, 38% белорусского экспорта приходится на долю России, все поставки Белоруссией нефтепродуктов в страны ЕС полностью зависят от российской нефти-сырца.
Впрочем, и Лукашенко держит порох сухим: положение у него сейчас устойчивое, в республике нет серьезного финансового кризиса, стабильности власти изнутри ничто не угрожает, а значит, можно и проявить принципиальность. При этом позиция Лукашенко в споре с Москвой не такая уж шаткая, он отлично понимает, что в конечном итоге Россия заинтересована в том, чтобы любой ценой сохранить РБ в орбите своего влияния. Так что некоторое пространство для маневра у него есть.
Переговоры по нефти и газу
В конце прошлого года РФ и РБ подписали соглашение по цене на газ в 127 долларов за тысячу кубометров, но только до февраля 2020. Белоруссия настаивает на снижении цены до 100 долларов за тысячу кубов. Стороны так и не смогли достичь договоренностей по цене нефти с учетом премии для российских поставщиков, тарифам на её транзит и компенсацией белорусской стороне за налоговый маневр в нефтяной отрасли РФ. Имеется в виду перенос налогового бремени с переработчиков нефти на её добытчиков, что автоматически повышает отпускную цену нефти-сырца для Белоруссии. С 1 января в отсутствие подписанных договоров Россия перестала поставлять свою нефть Белоруссии. Минск заявил о необходимости диверсификации поставок нефти и анонсировал поиск альтернативных источников углеводородов. Пока была закуплена пробная партия нефти (80 тыс. тонн) в Норвегии. Но с учетом логистики и транспортных расходов стоимость этой далекой северной заморской нефти, мягко говоря, далека от желаемой. К тому же, остается нерешенным вопрос транспортировки. Первая партия была доставлена через литовский порт в Клайпеде, а затем по железной дороге на Новополоцкий НПЗ. Порт в Клайпеде имеет ограниченную пропускную способность и не может покрыть потребности Белоруссии в нефти. А они только на внутреннем рынке составляют 4,5 миллионов тонн в год. На переработку с последующей перепродажей на рынке ЕС нужны еще больше 20 миллионов тонн ежегодно, что составляет серьезный кусок белорусского бюджета. А долго закупать норвежскую нефть с учетом её конечной стоимости Белоруссия просто не сможет.
Во время брифинга по результатам прошедших в Минске переговоров Помпео неожиданно объявил, что США готовы обеспечить Белоруссию необходимым объемом нефти на «сто процентов по конкурентным ценам». Однако для США поставки нефти в таком объеме с необходимостью параллельно провести (а значит, и оплатить из своего кармана) нужную для этого модернизацию белорусских НПЗ становятся весьма и весьма затратным в финансовом отношении предприятием. Без возможности получить политическую компенсацию издержек в полном объеме. Президент Трамп — прагматик и бизнесмен, он привык считать деньги и как правило оперирует формулой «вложение — результат».
Так что скорее всего предложение Помпео не носило серьезный деловой характер. Его цель была скорее психологической: предоставить Лукашенко козырь для более жесткой позиции в переговорах с Москвой и притормозить по возможности процесс интеграции. Который, впрочем, и без искусственных препятствий будет серьёзно тормозиться из-за сложности согласования совершенно разных налоговой, банковской и финансовой систем РФ и РБ.
Выводы по визиту Помпео в Минск
Таким образом, визит главы Госдепа США в Белоруссию — это в первую очередь демонстративный шаг. Минск испытывает довольно сильное давление со стороны Москвы, и Соединенные Штаты решили воспользоваться ситуацией, попытавшись забрать часть выжатого этим давлением «сока» себе. И речь идет не просто о демонстрации «добрых намерений», этот визит и риторика госсекретаря США могут рассматриваться как своего рода частичная реабилитация Лукашенко со стороны Вашингтона. Недаром Помпео и Лукашенко выглядели по результатам встречи искренне довольными. Лукашенко получил сильный стратегический козырь в переговорах с Москвой, а Вашингтон — зондирование почвы, а также возможность заявить, что он «потоптался на российской делянке». А заодно и бросить камушек в образцово-показательную белорусско-российскую витрину, демонстрирующую привлекательность интеграции с РФ, пока та находится в стадии переоформления экспозиции.
Естественно, ни о каком переходе Лукашенко «на другую сторону» речь идти не может. Решительного разворота на Запад не произойдет, белорусский президент прекрасно понимает, что это для него значит утрату как минимум власти, а может, и свободы вместе с жизнью. Россия в состоянии предоставить Белоруссии не только многомиллиардные кредиты в той или иной форме. Россия —единственная страна, которая может обеспечить стабильность той власти в Белоруссии, которая получит ее, российскую, поддержку. И в этом заключается главная привлекательность модели интеграционных отношений с Россией на постсоветском пространстве для правящих элит этих стран.
Блиц-визит в Центральную Азию
Во время своего короткого визита в Казахстан и Узбекистан и участия в переговорах в формате «5+1» Помпео встретился с президентом Узбекистана Шавкатом Мирзиёевым, а также с первым президентом Казахстана Нурсултаном Назарбаевым и действующим президентом Касым-Жомартом Токаевым. Помимо обсуждения возможных инвестиций из США, перед Помпео стояла задача оценить готовность местных элит к экономической, и, что для США представляется гораздо худшим вариантом — политической интеграции с Россией.
Особенно беспокоит Вашингтон расширение Евразийского Экономического Союза (ЕАЭС), в котором еще Хиллари Клинтон в бытность свою госсекретарем США увидела не что иное, как новое издание Советского Союза. В этом плане Вашингтон могли и потревожить участившиеся заявления официальных лиц в Узбекистане о разных вариантах взаимодействия этой крупнейшей по населению страны Центральной Азии с ЕАЭС. Так, в частности, по сообщению ТАСС, первый заместитель главы МИД Узбекистана Илхомжон Неъматов заявил, что «Узбекистан изучает целесообразность своего участия в интеграционных объединениях на постсоветском пространстве, в том числе в Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС), через призму национальных экономических интересов». А президент Узбекистана Шавкат Мирзиеев за пять дней до этого предложил вынести вопрос формы участия Узбекистана в ЕАЭС на обсуждение в парламенте страны. Все это не могло не беспокоить Помпео, относящегося к ЕАЭС не лучше г-жи Клинтон.
После политического отдаления стран Центральной Азии от России вторая задача для США — это воспрепятствование планам Китая по экономической интеграции стран региона с КНР. В этом плане Помпео действовал мягко — он не запрещал, а постарался убедить своих собеседников в Центральной Азии, что у их торговых связей с Китаем есть альтернатива. Для администрации Трампа на самом деле главная болевая точка во внешней политике — именно Китай, а точнее — развернувшееся соперничество США и КНР за глобальное лидерство. Предлогом для попытки помешать финансово-экономическому сотрудничеству региона с Китаем стала тема дискриминации мусульман-уйгуров в КНР, которую Помпео всячески педалировал во время своего визита. В частности, глава Госдепартамента призвал все страны региона «присоединиться к США в стремлении добиться немедленного прекращения репрессий КНР». Он также рекомендовал собеседникам предоставить политическое убежище беженцам из Китая. Однако эта миссия успеха не имела. 3 февраля министр иностранных дел Узбекистана Абдулазис Камилов весьма прямолинейно озвучил пожелание своей страны «не ощущать на себе неблагоприятные политические последствия некоего соперничества в регионе между крупными державами».
Китай со своей стороны немедленно обвинил США в попытках вбить клин между Поднебесной и государствами Центральной Азии. Посольство КНР в Узбекистане выступило с крайне эмоциональным заявлением. В нём дипломаты подчеркнули, что «данное турне Помпео по евразийским странам, насыщенное злонамеренными подстрекательствами и клеветой, полностью разоблачило его личную враждебность и предубеждение в отношении Китая».
Позиции США в регионе
Между тем позиции США в центральноазиатском регионе не так уж и сильны. Так, Помпео упомянул во время пребывания в Казахстане, что общий объем американских инвестиций в эту страну достиг 45 миллиардов долларов. Это правда. Но предпринимаются в «сердце Евразии» и попытки выйти из-под влияния далекой, находящейся на другой стороне глобуса Америки. Так, у Казахстана были планы по серьезному увеличению своего экспорта в Иран после создания зоны свободной торговли между ЕАЭС и Исламской республикой Иран в 2019 году: ведь эта зона предполагала льготный ввоз товаров для стран-участниц Евразийского Экономического Союза. После ликвидации по приказу президента Трампа влиятельного иранского генерала Сулеймани усилившееся санкционное давление на Иран со стороны США усилилось, ставя планы Казахстана под угрозу. Под вопросом оказываются и перспективы расположенного в Казахстане банка низкообогащенного урана под контролем МАГАТЭ, который был создан как раз для нейтрализации ядерной программы Ирана.
Но, как видно, кроме кнута, нужен и пряник, а потому Помпео в разговорах с узбекскими коллегами не скупился на улыбки и обещания. Благо, выбранный для переговоров формат «5+1» с участием Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана дает США возможность закрепиться в регионе даже на фоне роста там геополитической активности России и Китая. Круг обсуждаемых в этом формате вопросов весьма обширен: поддержка бизнеса, климатические изменения, транспортные проблемы, борьба с терроризмом, ситуация в Афганистане. Последний пункт крайне важен для США и носит приоритетный характер для Узбекистана. Заинтересованы Соединенные Штаты и в решении вопросов военной логистики для своих сил в Афганистане, и в установлении режима открытого неба.
Гость говорит и зазывает, хозяин помалкивает
Насколько такой вояж госсекретаря США (который к тому же входит в круг ближайших советников Трампа) по постсоветскому пространству может серьёзно изменить расклад сил в регионе? Госдепартамент, очевидно, руководствовался формулой Артура Кларка: «Единственная возможность определить границы дозволенного — выйти за их пределы». Эта фраза могла бы послужить и девизом действий администрации Дональда Трампа, причем не только в области внешней политики. Однако пример трудно поддающегося разрешению украинского конфликта, который является источником постоянной головной боли и для ЕС, и для Вашингтона и уже вызывает там явную «усталость», заставляет и американцев действовать в зоне интересов России все более осторожно. Да и самих руководителей стран Центральной Азии накоплен большой жизненный опыт взаимодействия с великими державами учит осторожности. (А среднеазиатам довелось пожить и под царской российской, и под советской империями, а теперь вот приходится иметь дело с китайской, не забывая о США и о силящемся стать «державой нового типа» ЕС)
Так что пока в Центральной Азии предпочитают больше смотреть и слушать, чем действовать.
Время романтики в международных отношениях, когда в основе союзов лежала либо общая система ценностей, либо «денежные вливания» в идеологически близких союзников, — это время безвозвратно ушло. Мировая политика становится крайне прагматичной, на первый план выходят национальные интересы. Стало сложнее, чем раньше «покупать» лояльность обещаниями, должна быть реальная взаимная выгода от сотрудничества. Будущее за теми, кто сможет таковую предложить. В том числе и в Центральной Азии.