Когда и как началось празднование Новруза, праздника, который стал с незапамятных времен средством самоидентификации иранцев как единой нации? А также — в чем заключается «философия» его основных символов, таких, например, как знаменитый хафтсин?
Праздник Новруз, который обычно ассоциируется в сознании с весенним временем года или с пробуждением природы после зимы, является наследием далекого прошлого, о котором, к тому же, вспоминают сейчас в самых разных уголках мира, а вовсе не только в самом Иране. Что касается Ирана и Афганистана, то в этих двух странах мира данный праздник официально считается первым днем нового календарного года, а не просто праздничным днем. В некоторых других государствах это — официально праздничный, и соответственно, выходной день, например, в Таджикистане, России (на самом деле, только в некоторых регионах России — прим. перев.), Казахстане, Кыргызстане, Грузии, Турции, Республике Азербайджан… Везде в этих странах, народ готовится к этому весеннему празднику и отмечает наступление этой даты. При всем этом, Новруз имеет именно иранское происхождение, а его празднование у разных народов свидетельствует о культурной, и отчасти, генетической связи между ними.
Новруз празднуется в разных регионах и областях по-разному, есть разные обряды, обычаи и церемонии. Но каково же его происхождение, и каков глубинный смысл или философия выполнения его различных традиций и обрядов? Давайте посмотрим, почему же этот праздник стал отмечаться и в чем заключается его смысл.
Известная исследовательница Мэри Бойс, в своей статье под названием «Праздник Новруз в доисламскую эпоху»…, пишет об очень древнем происхождении данного праздника. Она пишет так: «Новруз, или буквально, (в переводе с древнеперсидского языка — прим. перев.) „новый день", это наиболее священный, и, в то же время, самый веселый праздник у древних последователей зороастризма. При этом, Новруз является как бы отправной точкой года у зороастрийцев, с ним связаны все прочие священные и значимые дни зороастрийского года. Но его празднование имеет в то же время два аспекта, одно религиозное, а другое — внерелигиозное. Эти оба его содержания развивались в течение веков, при этом одно накапливало в себе церемонии и ритуалы, другое же развивало в себе разные завораживающие и поэтичные традиции. Большая часть из них и составила особенности этого дня. Но очевидно, что все эти традиции и ритуалы не были статичными, они подвергались заметным изменениям».
В любом случае, на празднование Новруза (тем более, в той форме, как он празднуется сейчас) нет никаких отсылок и указаний ни в самых древних священных текстах, которые связывают с возникновением религии зороастризма, ни в так называемой «Новой Авесте».
Но, как указывают различные другие источники, Новруз, как в своих внешних проявлениях, так и в глубинном смысле, означал и чествовал, прежде всего, наступление весны — времени года, когда солнце, побеждая зимнюю тьму, зимние холода и морозы, начинало снова набирать силу и увеличивать светлое время суток. С другой стороны, это время, когда просыпается, пробуждается природа, ищет и находит в себе силы для повторного обновления.
Хафтсин
Другой исследователь, Сейид Мухаммад Али Дадхах, в своей книге «Новруз и философия Хафтсин», обращает внимание на те предметы, которые составили знаменитый хафтсин (в переводе «хафтсин» означает семь предметов, начинающихся на букву «с», которые обязательно используются в праздничной церемонии — прим. перев.) и описывает их эволюцию в период уже после принятия персами ислама: «Другим свидетельством о переходе нашей древней культуры к другим верованиям и обычаям является наличие хадиса, предания, которое встречается в большинстве молитвенных книг или сборников молитв и славословий шиитов».
Эти слова писались мусульманами шафраном на белой бумаге, их писали на кубке со смесью сиропа из настоя шафрана с добавлением сахара и воды, и в дни Новруза, в момент наступления нового года отпивали из этого кубка глоток, и при этом верили в то, что год будет счастливым, принесет здоровье, исцеление, силу и величие, а процветание продлится весь год.
Также автор данной книги упоминает букву «син», когда говорит о мистике «познающих Всевышнего», или суфиев. Он пишет следующее: в радениях суфиев самое первое радение (молитва) начиналась также с буквы «син», и радеющие вешали себе на шею ожерелье и произносили «Хвала Всевышнему» (изречение начиналось с буквы «син» и звучало как «Субхануллах», прим. перев.), далее, с пением молитв, они простирались ниц на молитвенных ковриках….
Еще автор рассуждает о так называемой науке джоммал (или науке о числовых значениях букв арабского алфавита — прим. перев.) и букву «син» он уподобляет числу 60, которое, в свою очередь, обозначает соразмерность или симметрию (гармонию). Вместе с тем, автор, говоря о причинах выбора буквы «син» при обозначении хафтсина, указывает на традиционное иранское поверье, которое звучит следующим образом: «пусть все начинается на букву «син», пусть взойдет трава, да будет эта трава весь год доступна всем на земле Парс (историческое название центральной области Ирана — прим. перев.).
Хаджи-Фируз
Доктор Мехрдад Бахар, личность Хаджи-Фируза (персонаж традиционного иранского фольклора, который появляется на улицах городов и селений в Иране в дни празднования Новруза — прим. перев.) связывает с празднованиями в честь Сиявуша (мифический герой из книги Авеста —прим. перев.), и, вероятно, почитание героя связано с днями чествования богини плодородия, растениеводства и животноводства Теммос в Древней Месопотамии. Далее автор утверждает, что черное или вымазанное черной краской лицо Хаджи Фируза указывает на его чудесное возвращение из земли мёртвых или на победу над смертью, что также олицетворяет весну или празднование Нового года. А костюм красного цвета Хаджи Фируза указывает на цвет крови Сиявуша (по легенде, мученически погибшего, прим. перев.). Он также упоминает, что само имя Сиявуш может быть переведено как «черный человек» или «человек с черным ликом» (лицом).
Однако, не все исследователи в этом отношении высказывают единую точку зрения. Некоторые исследователи придерживаются точки зрения, что тот шутовской персонаж, которого мы в эти дни встречаем на улицах городов и сел Ирана, не имеет никакого отношения к легендарному Хаджи Фирузу из древних легенд, и что это персонаж — из современности, и он больше присущ Тегерану, городу, который сравнительно поздно стал столицей Ирана, а также его окрестностям, что возник он именно там, и лишь после этого распространился по всему Ирану.