За несколько недель коронавирус распространился из эпицентра, китайского города Ухань в провинции Хубэй, по всему миру. Все страны включились в борьбу с вирусом, который представляет большую опасность, прежде всего, для систем здравоохранения, поскольку из-за резкого увеличения количества зараженных эти системы могут рухнуть. Подавляющее большинство стран избрали для борьбы с вирусом комплексные меры: запрет на передвижения, изоляцию населения, карантин. Кроме того, проводится максимально возможное число тестов (хотя многие страны в этом отстают), и экстренно организуются новые места для размещения больных (прежде всего, это спортивные арены).
Некоторые страны ввели более строгие меры. Например, Китай на протяжении двух месяцев держал Хубэй в строжайшей изоляции. Некоторые страны, напротив, поступили чрезвычайно либерально.
Во многих государствах, что ожидаемо, были ограничены гражданские свободы, а также усилилась авторитарная политика. Так, венгерский премьер Виктор Орбан получил от правительства бессрочные полномочия (кое-кто уже задается вопросом, останется ли у него новые права и после преодоления нынешнего кризиса?).
Из Турции приходят вести о том, что людей арестовывают после публикации постов в социальных сетях (наказывают за все, что можно истолковать или как распространение паники, или как распространение дезинформации).
Что касается стран и их мер, то, вероятно, дальше всех (пока) зашел Туркменистан, который, как передают СМИ, запретил любое употребление слова «коронавирус» и упоминания о нем. Отмечу, что, по официальным данным, в Туркменистане нет ни одного случая заражения этим вирусом.
Звучит несколько удивительно (даже в нынешних обстоятельствах). Но это Туркменистан — страна, которая выделяется своей авторитарной, а зачастую и странной политикой. Некоторые наблюдатели сходятся во мнении, что режим в этой стране даже более суровый, чем в Северной Корее.
Так ли это? Эти заявления недалеки от истины. Сегодня мы поговорим об этой стране, которая как минимум является «курьезом» на международной арене.
Правда, «международный» — это понятие, которое трудно применять к Туркменистану, поскольку это, пожалуй, самая изолированная страна в мире.
Это один из «станов» на территории Средней Азии. Страна граничит с Ираном на юге, Афганистаном — на юго-востоке. У Туркменистана протяженная граница с Узбекистаном на севере и чуть менее протяженная — с Казахстаном. Почти вся западная часть страны — это побережье Каспийского моря.
В большом по размерам Туркменистане проживают всего около 5,8 миллионов человек (это одна из самых малонаселенных стран мира). Для сравнения: в соседнем Узбекистане, который по площади чуть уступает Туркменистану, проживают почти 34 миллиона человек (в Иране на юге —около 83 миллионов). Значительная часть страны занята пустыней Каракумы («черный песок»).
Как и другие многочисленные «станы» в этом регионе («стан» — персидское слово, означающее «место», «местонахождение»), Туркменистан входил в состав Советского Союза (вместе с Казахстаном, Узбекистаном, Киргизией и Таджикистаном).
На территории современного Туркменистана в разные века пересекались самые разные цивилизации. Туркменский город Мерв был одним из важнейших (персидских) городов исламского мира, а также важным пунктом на Шелковом пути.
Большинство граждан Туркменистана — туркмены (около 80%). Это тюркский народ, который пришел на эти земли приблизительно в XII веке. Около десяти процентов населения страны — узбеки, около трех процентов — русские.
В 1925 году в составе СССР появилась Туркменская Советская Социалистическая Республика и оставалась в нем до самого распада союза в 1991 году.
Туркмены, как и другие народы Средней Азии, не сразу смирились с советской властью, и восстание, которое постепенно охватило соседние «станы», началось именно в Туркменистане (правда, вскоре оно было подавлено). К 30-м годам ХХ века советская реорганизация сельского хозяйства полностью искоренила остатки кочевой жизни, привычной для местного населения в прошлые века.
В 1919 году советские власти переименовали столицу из Ашхабада в Полторацк (в честь Павла Полторацкого, который курировал экономику в Туркменистане). Однако в 1927 году городу вернули его оригинальное название. С тех пор Ашхабад стремительно развивался в промышленном отношении, росла численность горожан. Но шестого ноября 1948 года произошла трагедия: в Ашхабаде случилось сильнейшее землетрясение магнитудой 7,3 по шкале Рихтера. Тогда погибли от 110 до 176 тысяч жителей (около 70% населения).
Следующие 50 лет Туркменистан продолжал играть экономическую роль, которую ему отвела Москва, и за эти 50 лет «почти ничего» не случилось. Даже курс на либерализацию, который был взят в России в 80-е годы (гласность и перестройка), в Туркменистане не нашел отклика.
Что произошло в Туркменистане после распада СССР? Туркмены вдруг оказались, вольно или невольно, в своих национальных границах. Туркменский лидер Сапармурат Ниязов, коммунистический лидер Туркменистана с 1985 года, не хотел распада Советского Союза. Но наступил 1991 год, и выбора не оставалось.
Внезапно Туркменистан оказался независимым государством, и Сапармурат Ниязов просто продолжил правление. Конечно, теперь ему пришлось приспособиться к новой ситуации и адаптировать к ней страну. Коммунизм он заменил новинкой — уникальной комбинацией независимого национализма и тоталитарного культа личности.
По отношению к окружающему миру Туркменистан также занял интересную позицию: страна нейтральна ко всему и всем. Появилось государство, которое не хочет, чтобы его о чем-то спрашивали, и не хочет ни с кого спрашивать само. Откуда такое желание, чтобы все их «оставили в покое»? На то есть одна важная причина: Туркменистан, по оценкам, занимает четвертое место в мире по запасам природного газа!
Президент Ниязов, закоренелый советский коммунистический бюрократ, родился в 1940 году во влиятельном племени под Ашхабадом (согласно официальной биографии, его отец погиб на фронте, сражаясь с фашистами, а остальная семья погибла во время землетрясения 1948 года, и поэтому он, сирота, воспитывался в советском интернате). Ниязов понял, что его новоиспеченный режим может невероятно обогатиться и укрепить свою позицию при условии, если он сохранит абсолютную власть. Так он и поступил. Как только Туркменистан обрел независимость, Ниязов избавился от инакомыслящих и провозгласил себя Туркменбаши (Отец всех туркменов).
Так сформировался один из самых жестких режимов в современной истории, но о нем всегда мало что было известно и мало говорилось за пределами Туркменистана. Таков результат его совершенно нейтрального отношения к внешнему миру.
Ниязова никто не критиковал за то, что он поддерживал одинаковые экономические отношения и с Соединенными Штатами, и с Россией, и с Ираном, и с Афганистаном… Например, в Афганистане Ниязов поддерживал абсолютно корректные отношения и с талибами, и с противостоящим им Североатлантическим альянсом.
Президент Туркменистана намеренно хитро отказался вступать в Шанхайскую организацию сотрудничества, а также в другие экономические и военные альянсы, придерживаясь строгого нейтралитета, чтобы никто не сказал, что он «чей-то».
Таким образом он решил вопрос внешней политики и уклонился от потенциальной внешней угрозы. Внутренние же вопросы он решал и устранял потенциальные внутренние угрозы тотальными репрессиями, которые, как я уже упомянул, возможно, даже превосходят меры в Северной Корее.
В 2002 году на Ниязова было совершено покушение, после чего на некоторое время обострились отношения с соседним Узбекистаном, но уже в 2004 году отношения урегулировались благодаря ряду билатеральных соглашений.
По многим параметрам Ниязов был «типичным диктатором». Он написал свою автобиографию, которую обязательно проходили в школах и университетах. При трудоустройстве на государственную службу кандидаты отвечали на вопросы о деталях его биографии.
Ниязов принял целый ряд авторитарных и странных решений. Так, в 2005 году он законом запретил использовать фонограмму на живых музыкальных выступлениях, заявив, что она наносит вред «развитию музыки».
Ниязов также запретил держать дома собак во всем Ашхабаде. Тысячи врачей и медицинских работников вдруг остались без работы из-за их якобы «неприятного запаха».
Отдельная история — его закон 1997 года. Тогда он перенес операцию на сердце, и врачи порекомендовали ему отказаться от курения. Он так и сделал, но отвыкать от курения в одиночку он не захотел и поэтому принял закон о том, что бросить курить должны и все остальные жители Туркменистана. Поэтому сейчас табакокурение в этой стране строго запрещено (впоследствии запретили и жевать табак).
В 2001 году Ниязов запретил оперу, балет и цирк, заявив, что это нетуркменские виды развлечений. В 2004 году он запретил мужчинам носить бороды и длинные волосы. Также он запретил телеведущим наносить макияж, так как они якобы должны выглядеть естественно. Это только некоторые из законов, которые он принял.
В начале 2005 года Ниязов распорядился закрыть все больницы в стране, кроме столицы Ашхабада. Тысячи врачей и медицинских работников вдруг остались без работы. «Зачем нам столько больниц? Если люди больны, то пусть приезжают в Ашхабад», — заявил тогда президент.
Некоторые полагают, что на этот радикальный шаг он решил пойти, когда стало понятно, что в государственной казне недостаточно средств. Но как такое возможно в стране, столь богатой газом? Когда есть деньги, их можно тратить, а Ниязов тратил их, не скупясь.
В столицу он вложил столько денег, что многим эти цифры покажутся фантастическими. Были построены огромные и многочисленные здания — все из белого мрамора (вообще Ашхабад входит в книгу рекордов Гиннеса как город, где больше всего мрамора).
Конечно, виды Ашхабада впечатляют. Нет другого такого же города на Земле. Однако по улицам ходят мало людей, и большие мраморные здания тоже зияют пустотой (большинство жителей проживают в бедных районах вдали от этой красоты).
Туркменистан строил большие планы на туризм, но им не суждено было сбыться. Даже Серверную Корею ежегодно посещают больше туристов, чем Туркменистан.
Во-первых, в Туркменистан очень сложно попасть… Кто пробовал, в особенности путешественники, объезжавшие Среднюю Азию, знают, что порой эта «миссия не выполнима». Пересечь границу со стороны Ирана трудно, потому что нет отлаженного механизма проезда. Путешественник должен сам найти средство передвижения, то есть заплатить кому-нибудь за то, что его поднимут в гору к пограничному переходу. На самом переходе ждать иногда приходится часами. Многие прибывшие рассказывают, что на границе им измеряли температуру тела (мы говорим о периоде до коронавируса, а теперь почти никто не может пересечь границу).
Также в Туркменистан теоретически можно попасть на корабле из Азербайджана по Каспийскому морю (в город Туркменбаши), но и этот путь проблематичен (хотя некоторым это удавалось).
Туркменистану, конечно, есть что предложить туристам. Наиболее известная достопримечательность — газовый кратер Дарваза («Врата ада»), который посещают организованные туристические группы. На самом деле это скважина, которую туркменские геологи подожгли еще в 1971 года, чтобы предотвратить выделение метана. Но газ продолжает гореть.
В общем, планы по развитию Туркменистана были, но многие так и не сдвинулись с мертвой точки.
В конце 2006 года Ниязов внезапно умер, и после него воцарился полный политический вакуум. Кто станет наследником? Кризис вокруг преемника мог опасно обостриться, но этого не произошло. Решили, что власть перейдет к заместителю премьер-министра Гурбангулы Бердымухамедову. Его полномочия подтвердились на выборах 2007 года, а затем 2012 и 2017 года. Тот факт, что Гурбангулы Бердымухамедов на «выборах» регулярно получает 97% голосов, исчерпывающе характеризует «демократию» в Туркменистане. Иными словами, Бердымухамедов принял уже существующий режим, выстроенный его предшественником Ниязовым, и продолжил править в почти том же стиле, пользуясь абсолютной властью. Конечно, как и его предшественник, он присвоил себе соответствующий статус. Бердымухамедов провозгласил себя Аркадагом, то есть по-туркменски Покровителем.
Якобы репрессивные меры в стране были смягчены. В 2008 году отменена смертная казнь. В Туркменистане не работает ни одна организация, которая могла бы сообщить о реальном положении дел в стране. Продолжают действовать драконовские ограничения, касающиеся СМИ, права на вероисповедание и другого.
Недавно поступила новость о том, что в Туркменистане запрещено слово «коронавирус». Об этом сообщает авторитетный источник — организация «Репортеры без границ», хотя сами они ссылаются на Chronicles of Turkmenistan (туркменское диссидентское онлайн-издание, работающее за пределами страны). Уже хотя бы поэтому к этой информации следует относиться с осторожностью. Правда, учитывая порядки, которые завела власть Туркменистана, начиная с Туркменбаши и заканчивая Аркадагом, подобный запрет не удивил бы.
Анонимные корреспонденты американского «Радио Свободная Европа» в Ашхабаде сообщили, что полиция хватает тех, кто носит маски или открыто говорит о пандемии.
Глава французской организации «Репортеры без границ» Жанна Кавелье отмечает: «Запрет на информацию не только угрожает туркменским гражданам, но и подтверждает авторитаризм президента Гурбангулы Бердымухамедова».
Напомню, что именно Туркменистан на протяжении многих лет стоит на последнем месте в ежегодном рейтинге «Индекс свободы слова», который составляют «Репортеры без границ».
Есть ли в Туркменистане коронавирус? Скорее всего, да, как и в любом другом уголке мира. Согласно источникам, заразу завезли на упомянутом пассажирско-грузовом корабле из Азербайджана (а учитывая продолжительный инкубационный период коронавируса, туркменские пограничные службы не могли выявить зараженных). Говорят, что перед тем, как ввести запрет на упоминание коронавируса, президент Гурбангулы Бердымухамедов предложил решение — книгу, которую сам написал о лечебных травах.
Как Туркменистан справится с этим кризисом, нам еще предстоит увидеть… Хотя, скорее всего, мы так ничего не узнаем, поскольку чем бы ни обернулся кризис для страны, Туркменистан оставит всю информацию при себе!