Я рад, что на наших страницах после многолетнего перерыва вновь публикуется Хенрик Горышевский (Henryk Goryszewski), который в 1990-е годы входил даже в редакционный совет «Мысли польской». Тема, которую он поднимает в своем тексте «Белоруссия в польской политике», звучит в нашем издании уже не первый год.
Напомню только, что в 2010 году мы даже выпустили книгу под названием «Война с „режимом" Лукашенко», в которой мы критиковали бессмысленную конфронтационную политику Варшавы в отношении Минска, сводившуюся к провокациям, поддержке так называемой демократической оппозиции и расколу польского меньшинства в этом государстве.
С тех пор мало что изменилось. Любопытно, что робкая попытка главы МИД Витольда Ващиковского (Witold Waszczykowski) изменить курс очень быстро провалилась, когда оказалось, что гораздо более сильной позицией, чем министр польского правительства, обладает на первый взгляд не слишком влиятельная Агнешка Ромашевска (Agnieszka Romaszewska) с телеканала «Белсат». Так что в этом вопросе я с Хенриком Горышевским полностью солидарен: политика в отношении Белоруссии требует не просто корректировки, а полного пересмотра.
Проблема появляется тогда, когда он начинает объяснять, чему должна служить эта новая политика. «После распада Советского Союза за нашей восточной границей сложилась новая политико-географическая ситуация. С подобным раскладом Польша сталкивалась только в период между распадом Киевской и появлением Московской Руси — государства, обретшего в конце XV века статус региональной державы. В современной политической конфигурации ключевое значение для нашей государственной безопасности имеет не Украина, а Белоруссия, поэтому поддержка белорусской независимости должна выступать одним из основных, если не основным приоритетом польской восточной политики. Спустя 500 лет Польша вновь оказалась отделенной от России барьером суверенных государств. Правда, у нас есть граница с Калининградской областью, но в нынешних условиях ее территория не может быть использована для нанесения стратегического удара. Она могла бы лишь играть вспомогательную роль в случае развязывания масштабного конфликта, в котором силы России выступят против американского присутствия в Европе».
На мой взгляд, эти тезисы мало отличаются от высказываний тех, кого, как кажется, критикует Горышевский. У него получается, что мы должны создать нечто вроде «санитарного кордона» между Польшей и Россией, «барьер», который отделит нас от нее, и заняться поиском решений, защищающих поляков от «российской агрессии». Идеи такого рода звучат у нас уже много лет. Они призваны убедить общественность, что с востока на нашу территорию покушается «агрессивная Россия», а поэтому нам следует «вырвать» из ее сферы влияния такие страны, как Белоруссия и Украина. Концепция Горышевского выделяется на этом фоне тем, что он считает более важным освободить из-под российской опеки первую, а не вторую.
Хуже того, автор осторожно обходит в своих рассуждениях самый важный факт: то, что польская восточная политика в отношении Белоруссии и Украины, выступает политикой США/НАТО. Они в его тексте вообще не упоминаются, из-за чего складывается впечатление, будто мы ведем игру в формате Варшава — Минск — Москва. Между тем на самом деле она разворачивается на оси Вашингтон — Москва, а Польша и страны Балтии имеют в ней лишь роль пешек. Милитаризация Калининградского анклава и шире — милитаризация российской политики — это не что иное как ответ на расширение НАТО и систематическое передвижение натовской инфраструктуры во главе с базой в Редзиково на восток, а не проявление неких мифических амбиций России. Разумеется, Москва, что совершенно естественно, старается сохранить свои влияния на Украине и в Белоруссии, но в отношении нашей страны «имперских планов» она не вынашивает.
В связи с этим я не могу согласиться со следующим утверждением: «Если Москва подчинит себе Белоруссию, уровень военной угрозы в Польше резко возрастет. Мы вновь окажемся в ситуации, напоминающей ту, что существовала до 1990-го года». Ликвидировать военные угрозы следует другими методами, посредством снижения напряженности в отношениях между НАТО и Россией и демилитаризации Восточной Европы. Тогда роль Калининградского анклава изменится: он станет пространством экономического сотрудничества, а не крепостью, которую осаждает Альянс.
В 2010 году в тексте «Осталась только Борис», я писал: «Белоруссия — единственная страна за нашей восточной границей, которая не пытается стирать следы польской культуры и наследия. Она, вкладывая огромные средства, восстанавливает Несвижский замок (из национального музея в Варшаве туда уже привезли копии всех портретов Радзивиллов), прекрасно содержит музей Адама Мицкевича в Новогрудке. Также она провела реконструкцию музея-усадьбы Тадеуша Костюшко. Белорусские власти стараются поддерживать максимально хорошие отношения с Католической церковью, вскоре в Белоруссию должен приехать Бенедикт XVI. Между тем в Варшаве этого совершенно не замечают, продолжая следовать политическому плану, родившемуся при Джордже Буше, когда американская администрация властным голосом Кондолизы Райс поручила нам „бороться за демократию" в Белоруссии. Исполняя поручение, Польша решила, что белорусский Союз поляков не может оставаться политически нейтральным и должен поддержать рахитичную, не обладающую никакими влияниями „демократическую оппозицию". В рамках реализации плана следовало сместить руководство Союза: эту задачу выполнила группа Анжелики Борис. С тех пор организация занимается практически только тем, что стравливает, провоцирует и запугивает поляков, которым не нравится подобная „политика"».
Идут годы, а механизмы «польской» стратегии в отношении Белоруссии остаются неизменными поскольку они, что скрывать, вписаны в стратегию США в отношении России. Вопрос в том, есть ли у нас вообще шансы проводить на востоке суверенную политику? На что она должна быть направлена? Выполнение поручений, которые нам спускают сверху, польским интересам, определенно, не отвечает. Однако Горышевский не предлагает ничего другого, кроме смягченной версии политики в отношении Киева, хотя она, как мы видим, оказалась провальной.
Уже Роман Дмовский (Roman Dmowski) в 1930 году писал, что в отрыве от России Украина может преуспеть, однако, неизвестно, выиграют ли от этого сами украинцы. То же самое может оказаться справедливым в отношении Белоруссии, чего белорусскому народу я не желаю.
Когда Хенрик Горышевский пишет о том, как должна выглядеть польско-белорусская разрядка, и о том, что главным партнером в этом процессе должны выступать белорусские власти, а не рахитичная оппозиция, с ним можно согласиться. К этому списку верных тезисов я бы добавил еще один: у Минска не должна даже закрадываться мысль, что наша цель состоит в ослаблении его связей с Россией. В цивилизационном, историческом, ментальном плане Белоруссия всегда будет, скорее, тяготеть к России, чем к Польше, хотя со временем это может измениться. Одновременно белорусское государство могло бы превратиться из поля конфронтации и соперничества в территорию (в том числе польско-российского) сотрудничества, мост, соединяющий Запад с Востоком. Такую политику в отношении этой страны проводит, например, Китай, который заинтересован в сохранении белорусского суверенитета, но не вступает по этому вопросу в конфронтацию с Россией. Ту же стратегию я рекомендовал бы избрать и нашему руководству.