Министр иностранных дел Томаш Петршичек впервые рассказал изданию «ДеникН» о том, почему Чехия решила выслать двух российских дипломатов. Он объясняет, что между ними шла личная борьба, которая вылилась в расследование Службы безопасности и информации (BIS) и ухудшение отношений между Прагой и Москвой. «На самом деле между ними двумя был конфликт. Это привело к тому, что нашим разведывательным службам пришлось работать с вымышленной информацией», — говорит в интервью глава чешского МИДа.
- DeníkN: Почему правительство выслало двух российских дипломатов?
Томаш Петршичек: Как заявил на пресс-конференции господин премьер-министр, решение основано на информации, поступившей от наших спецслужб. Вся эта история об угрозе для жизни наших муниципальных политиков возникла из-за того, что между двумя сотрудниками российского посольства в Праге разгорелась борьба.
- Их обоих выслали?
— Да.
- Можете ли вы подтвердить, что это Андрей Кончаков и Игорь Рыбаков?
— С вашего позволения я воздержусь от комментариев.
- Можете ли вы по крайней мере сказать, работали ли они в Российском центре науки и культуры?
— Я не хочу называть имен и должностей этих двух сотрудников российского посольства. Мы хотели бы выйти из этой ситуации без лишней огласки. На самом деле объявление дипломата персоной нон-грата в дипломатических отношениях — это просто исключительный шаг.
- Почему решить проблему дипломатическим путем не получилось?
— Мы рассматривали варианты, когда нам не пришлось бы прибегать к столь исключительным мерам. Мы хотели решить проблему без лишней огласки. Эту историю затеяли два сотрудника российского посольства, и, к сожалению, она повлияла на отношения между Чехией и Российской Федерацией.
- Почему Россия вам отказала?
— Я не могу это прокомментировать. Это дело российской стороны.
- Вероятно, ваши предложения отклонили, дав какие-то объяснения…
— Разумеется, да, но это тема для обсуждения с господином послом, а темы дипломатических переговоров я не хочу раскрывать в СМИ.
- То есть вы обсуждали это непосредственно с господином послом?
— Я не раз встречался с господином послом, чтобы поговорить на эту тему.
- В последние дни или недели?
— Да, последние переговоры состоялись сегодня утром.
- То есть еще сегодня вы предпринимали попытки договориться?
— Без комментариев.
- Какое решение предлагала чешская сторона?
— Всегда есть вариант, когда другая сторона в опережение формальных шагов сама отзывает своих сотрудников.
- А Россия отказалась?
— Мы говорили об этом с господином послом. Предложение российской стороны для нас было неприемлемо.
- Сегодня господин посол пробыл в Чернинском дворце (здание МИД ЧР — прим. перев.) 15 минут. Вы все успели?
— За последние десять дней я встречался с господином послом три раза.
- Как вы оцениваете работу Россотрудничества, где работали оба высланные дипломаты, в нашей стране?
— Я должен сказать, что не располагаю информацией о его работе. До сих пор мне не приходилось соприкасаться с сотрудниками Россотрудничества. Как говорил господин премьер Бабиш, мы заинтересованы в корректных отношениях с Российской Федерацией. Мы призвали начать консультации, согласно пятой статье, о чем я говорил и с депутатами и сенаторами. Мы не хотим подливать масла в огонь, но усилия должны быть обоюдными. Уважение должны проявлять обе стороны.
- Не кажется ли вам, что эта организация занимается больше разведкой, чем культурой? В мире с таким уже несколько раз сталкивались, например, в США.
— Я могу подтвердить, что мы в Министерстве иностранных дел давно пользуемся информацией, поступающей от наших спецслужб. Служба BIS сыграла важную роль и проявила большой профессионализм при работе с этим делом.
- Я повторю вопрос. Не кажется ли вам, что эта организация занимается разведкой?
— Мне не кажется, что она занимается преимущественно разведкой.
- Но вы не отрицаете, что это, по-видимому, часть ее работы.
— Конечно, мы с помощью наших разведывательных органов следим за деятельностью российских спецслужб, и не только, в нашей стране. Это вопрос нашей национальной безопасности.
— Мы проконсультировались с членами правительства, а также с премьером Андреем Бабишем.
- Спрошу снова. Знал ли об этом господин президент?
— Без комментариев.
- Кто предложил вам и господину премьеру выслать этих людей?
— Сначала мы хотели все решить без огласки. Мы все поддержали этот вариант, но в итоге он оказался невозможным. Тогда мы с господином премьером обсудили данные службы BIS и решили пойти на этот шаг, придерживаясь Венской конвенции.
- Вам пришлось уговаривать господина премьера?
— Господин премьер-министр, как и все мы, сотрудники Министерства иностранных дел, очень прислушивается к информации, поступающей от спецслужб. На пресс-конференции он высоко оценил работу BIS. Думаю, что это важно, и мы серьезно относимся к этой информации.
- Как ваше решение скажется на наших отношениях с Москвой?
— Мы должны понимать, что российская сторона отреагирует симметрично. Сотрудников нашего посольства могут выслать. Мы не раз подтверждали заинтересованность в продолжении переговоров и хотим корректных отношений с Российской Федерацией.
- Не опасаетесь ли вы, что переговоры могут провалиться, раз до сих пор они толком не начались?
— Мы будем продолжать этот процесс, хотя пока переговоры так и не начались в полном объеме. Мы обсуждаем повестку и формат консультаций. Я уверен, что обе стороны заинтересованы в обсуждении этого чувствительного вопроса на дипломатическом уровне и в его решении. Стоит найти позитивные моменты в наших отношениях и возобновить консультации и диалог на правительственном уровне.
- Может ли российский ответ коснуться Чешского дома в Москве?
— Как правило, другая сторона реагирует симметрично. У меня нет информации, какой будет эта реакция. Сейчас мы вынуждены ждать.
- Когда вы с господином премьером решили выслать обоих дипломатов? На этой неделе?
— Мы действовали сообразно тому, как реагировала российская сторона. О деталях принятия этого решения я рассказывать не намерен.
- Вызвано ли решение о высылке подозрениями, что оба дипломата работают в спецслужбах?
— Я сказал, что оно связано, прежде всего, с историей, которая повлияла на наши отношения с Россией. Двое сотрудников российского посольства, судя по всему, сводили личные счеты. И то, что в итоге это стало предметом расследования, конечно, повлияло и на нынешнюю ситуацию.
- Нужно понимать это так, что высланный дипломат Кончаков, о котором так много писали, не представлял угрозы для трех наших пражских политиков, которым выделили полицейскую охрану?
— По информации, которую мы получили, действительно имел место конфликт между ними двумя. Он привел к тому, что нашим разведывательным службам пришлось работать с вымышленной информацией.
- Вы имеете в виду информацию о мнимом рицине в чемоданчике?
— Нам пришлось действовать превентивно. Мы не имеем права недооценивать получаемую нами информацию. Особенно если речь идет о столь серьезных вещах. Мы, несомненно, поступили правильно. Поэтому крайне неприятно, что такое вообще произошло.
- Вы говорите о том, что эта информация стала достоянием общественности?
— Нет, я говорю о том, что вся эта история возникла из-за конфликта между двумя сотрудниками посольства.
- Теперь есть вероятность, что полиция прекратить охранять трех пражских политиков?
— Решение остается за полицией. Оно вне компетенции Министерства иностранных дел. Мы не выполняем задачи спецслужб и полиции.
- Можете ли вы подтвердить или опровергнуть информацию о том, что кто-то из российского посольства привез в Чешскую Республику какой-то яд? Есть ли у чешских спецслужб данные об этом?
— Учитывая, что это секретная информация, я только могу подтвердить, что вся эта история возникла из-за вымышленной информации, которую нашим спецслужбам передал сотрудник российского посольства.
- Не будут ли теперь коммунисты настаивать на вашей отставке?
— Для меня важно, что я пользуюсь поддержкой председателя социал-демократической партии и ее членов.
- Господин премьер тоже вас поддерживает?
— То, что мы с господином премьером рассматриваем такие вопросы, подтверждает эффективность нашей совместной работы. Наша цель — отстаивать интересы Чешской Республики и выполнять программные установки нашего правительства. И, как я думаю, я вношу в это свой вклад.