Соединенные Штаты и Россия движутся к противостоянию в сфере контроля над вооружениями, несмотря на то, что правительства обеих стран сконцентрировались на борьбе с распространением коронавируса.
Хотя пандемия заставила Москву и Вашингтон пойти на оказание друг другу медицинской помощи, ядерная напряженность между Соединенными Штатами и Россией продолжает расти. Поскольку Китай стал яблоком раздора между Москвой и Вашингтоном в вопросах контроля над вооружениями, некоторые российские эксперты прогнозируют, что Кремль может принять меры для того, чтобы укрепить сотрудничество с Пекином.
На прошлой неделе Госдепартамент США объявил о том, что Соединенные Штаты намерены выйти из Договора по открытому небу через шесть месяцев, обвинив Россию в «вопиющем и постоянном» нарушении этого соглашения. Представители Госдепартамента при этом отметили, что Соединенные Штаты могут пересмотреть свое решение, «если Россия вернется к соблюдению условий этого договора в полной мере».
Договор по открытому небу, подписанный в 1992 году, дает право 35 странам-участницам, включая Соединенные Штаты и Россию, осуществлять наблюдательные полеты над территориями друг друга.
Россия отвергла обвинения в том, что она нарушала условия этого договора, и в свою очередь обвинила Соединенные Штаты в том, что они ведут себя «опасным и непредсказуемым» образом. Между тем Москва подчеркнула, что она продолжит соблюдать условия этого соглашения.
Для России решение администрации Трампа выйти из Договора по открытому небу не станет большой потерей, как сказал Виктор Мураховский, главный редактор влиятельного российского журнала «Арсенал Отечества».
Он объяснил, что, поскольку и Россия, и Соединенные Штаты собирают большую часть своих разведывательных данных со спутников, в плане наблюдения за территорией США Москва мало что потеряет от выхода Вашингтона из Договора по открытому небу.
«Я не думаю, что это решение будет иметь какие-либо серьезные военные последствия. Однако это решение повлечет за собой политические последствия, поскольку провалился еще один договор, направленный на уменьшение военных угроз и укрепление доверия между Россией и Соединенными Штатами», — сказал Мураховский.
Между тем Пекин неоднократно отвергал призыв администрации Трампа к подписанию нового трехстороннего договора о контроле над вооружениями, указывая на то, что китайский ядерный арсенал, насчитывающий менее 300 ядерных боеголовок, намного меньше арсеналов Соединенных Штатов и России, в распоряжении которых имеется примерно по 6 тысяч боеголовок.
На фоне неопределенности, окружающей новый договор о сокращении наступательных вооружений, ядерная напряженность между Соединенными Штатами и Россией начинает расти. В начале февраля Пентагон объявил о том, что он начал развертывать ядерные ракеты малой мощности на подводных лодках. Министерство иностранных дел отреагировало на это предупреждением о том, что любая атака на Россию с применением этих ракет будет встречена ответным ядерным ударом.
Позже в феврале Пентагон сообщил, что в рамках военных учений американские военные сымитировали нанесение ограниченного ядерного удара по России. Это заявление вызвало возмущение Москвы, и Министерство иностранных дел России обвинило Вашингтон в ведении «крайне опасной игры».
В апреле Трамп назначил своим специальным представителем по контролю над вооружениями Маршала Биллингсли (Marshall Billingslea), который ранее занимал должность помощника министра финансов США по борьбе с финансированием терроризма. Сразу после вступления в должность Биллингсли выбрал крайне резкий тон, предупредив, что Соединенные Штаты готовы разорить Россию и Китай в случае новой гонки вооружений.
Хотя Кремль признал, что Россия не может соперничать с Соединенными Штатами в вопросе оборонных расходов, он все же пообещал ответить на возобновление наращивания военного потенциала Соединенными Штатами. Однако, вместо того чтобы расширять свой ракетный арсенал, руководство России сконцентрировалось на разработке нового передового оружия.
«Путин много раз говорил, что нас не получится втянуть в гонку вооружений, подобную той, которая обанкротила Советский Союз. Вместо этого наш ответ будет асимметричным и прицельным», — отметил Андраник Мигранян, профессор Московского института международных отношений и неофициальный советник администрации президента.
«У Соединенных Штатов оборонный бюджет превышает 700 миллиардов долларов — Россия не может выделять такие же деньги на военные расходы, — продолжил он. — Поэтому Россия сосредоточится на разработке гиперзвуковых ракет и других форм сдерживания, которые помогут обеспечить адекватный ответ на американские вызовы при меньших затратах».
Мигранян добавил, что для Москвы Соединенные Штаты в 2020 году представляют менее устрашающую угрозу по сравнению с Соединенными Штатами в 1980 году. По его словам, сегодня Америка слишком сильно завязла в конфронтациях с другими противниками, чтобы оказывать существенное давление на Россию. Мигранян отметил, что из-за споров администрации Трампа с традиционными союзниками Соединенных Штатов по поводу торговли и расходов на оборону способность Вашингтона бросать вызов России или Китаю постепенно слабеет.
«Если администрация Трампа вступает в борьбу одновременно со всеми своими потенциальными противниками, говоря одновременно всем своим потенциальным союзникам идти к черту, Соединенные Штаты оказываются в менее благоприятном положении для тотальной конфронтации», — сказал он.
Но на прошлой неделе в своем интервью заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков отверг это предложение, недвусмысленно заявив о том, что Москва не станет вставать на сторону Вашингтона в его отношениях с Пекином.
«У нас стратегическое партнерство с Китаем, мы его очень ценим, — сказал Рябков в интервью российской газете «Коммерсант». — В условиях, когда США, по сути дела, недоговороспособный партнер, разрушитель архитектуры всей системы контроля над вооружениями, как мы можем ради эфемерных плюсов и выгод выстраивать какие-то интриги в этой сфере?»
Еще до того, как Соединенные Штаты сообщили о том, что они рассматривают возможность выхода из СНВ-III, Россия и Китай начали сотрудничать в сфере противоракетной обороны. С 2016 года эти две страны ежегодно проводят противоракетные учения. В октябре прошлого года президент России Владимир Путин объявил, что Россия помогает Китаю разрабатывать собственную систему раннего предупреждения о ракетных атаках — в настоящее время такие системы есть только у Соединенных Штатов и России.
По мнению Мураховского, если напряженность между Россией и Соединенными Штатами в сфере контроля над вооружениями продолжит расти, такого рода сотрудничество между Москвой и Пекином будет расширяться.
«Если Россия и Китай просто начнут обмениваться информацией, полученной их системами раннего предупреждения, обе страны смогут существенно укрепить свою безопасность, — объяснил он. — Кроме того, у Китая больше возможностей для реагирования в море, поскольку мощь его военно-морского флота растет, в то время как в распоряжении России есть более совершенные системы противовоздушной и противоракетной обороны».
Однако, по словам Миграняна, геополитические последствия краха СНВ-III могут оказаться гораздо более масштабными и серьезными. Он отметил, что, хотя не так давно военный альянс между Россией и Китаем был чем-то немыслимым, сейчас стороны начинают пересматривать свои давние опасения по этому поводу.
«Мне кажется, что в результате стремления [Соединенных Штатов] заставить Китай капитулировать Пекин впервые готов пойти на формирование очень глубоких военных связей с Россией, возможно, даже альянса, — сказал Мигранян. — Ни Китай, ни Россия не намеревались идти по этому пути, но политика Вашингтона не оставляет им выбора».