Кремлевский Фонд перспективных исследований (Advanced Research Foundation) — российский ответ на Управление перспективных исследовательских проектов Министерства обороны США (U.S. Defense Advanced Research Projects Agency) — начал тестировать системы искусственного интеллекта, которые позволят экспериментальному наземному боевому комплексу «Маркер» реагировать соответствующим образом на такие же приказы, которые командиры отдают реальным солдатам.
«Марш! Стоять! Огонь! Назад!»
Первоначально боевой робот на гусеничном шасси «Маркер» был спроектирован таким образом, чтобы отвечать на команды, которые оператор выдает с помощью планшета. «Затем мы стали испытывать технологию голосового контроля, когда командир отдает приказы как своим подчиненным, так и роботом, — отметил в интервью агентству ТАСС Олег Мартьянов (Oleg Martyanov), руководитель одного из центров Фонда перспективных исследований.
После длительных задержек Россия, наконец, ускоряет работы по созданию самых современных боевых наземных и воздушных роботов. «Охотник-Б», малозаметный беспилотный летательный аппарат российских Военно-воздушных сил, совершил свой первый испытательный полет в августе 2019 года. Российская армия в мае 2018 года направила в Сирию для проведения испытаний в боевых условиях, по меньшей мере, один боевой наземный бронированный робот «Уран-9».
Однако «Уран-9» не продемонстрировал тех качеств, на которые рассчитывали его конструкторы. После всего одного месяца его участия в боевых действиях Кремль признал, что этот беспилотный наземный комплекс еще не готов к регулярному использованию на линии фронта.
«Ненадежные» — вот как аналитики из британской оборонной компании BAE Systems охарактеризовали этот 12-тонный, вооруженный пушкой и ракетами беспилотный наземный комплекс.
Помимо своей «неспособности выполнять поставленные задачи в ходе боевых операций классического типа» были отмечены и другие недостатки. Так, например, «тепловые и электрооптические датчики, размещенные на управляемом по радиоканалу «Уране-9», оказались неспособными обнаруживать вражеские цели на расстоянии свыше 2 километров (1,25 мили)», — подчеркнули специалисты компании BAE.
«Датчики, а также управляемые ими системы вооружений оказались бесполезными, поскольку «Уран-9» двигался из-за отсутствия необходимой стабилизации, подчеркнули специалисты этой британской компании. — После передачи команд происходили значительные задержки». Кроме того, «Уран-9» оказался «уязвимым» в отношении радиопомех, а это может привести к «потере коммуникации и контроля».
«Уран-9» обладает лишь «ограниченными автономными возможностями», отметили специалисты компании BAE. Этот 12-тонный беспилотный наземный комплекс, обладает ограниченными возможностями по обнаружению, идентификации и уничтожению вражеских целей, если действует без вмешательства человека».
Работы специалистов Фонда перспективных исследований над «Маркером» могут помочь повысить надежность и автономность таких фронтовых беспилотных наземных комплексов как «Уран-9». Комплекс «Маркер», сопоставимый по своим размерам с танком, судя по всему, получил шасси от уже существующих надежных бронемашин, и поэтому он может быть проще и прочнее, чем меньший по размеру и изготовленный по индивидуальной схеме «Уран-9».
Ближайшая цель для роботов состоит не в том, чтобы заменить солдат в российских наземных силах, а в том, чтобы дополнить их. Беспилотные наземные комплексы (UGV) в настоящий момент должны быть помощниками при выполнении самых разных функций — боевые действия, разведка, логистика, эвакуация и других задач», — сказал Сэмюэл Бендетт (Samuel Bendett), аналитик из Центра военно-морского анализа (Center for Naval Analyses) и Центра новой американской безопасности (Center for a New American Security).
Эксперименты Фонда перспективных исследований в области передачи голосовых команд от человека к роботу не в полной мере свидетельствуют о состоянии российской робототехники. Возможно, Кремль хочет получить боевых роботов, которые были бы в достаточной степени автономными и требовали бы лишь незначительного управления со стороны человека. Испытания «Маркера» «ни в коей мере не могут служить окончательным критерием того, на каком уровне находятся в настоящее время российские боевые автономные комплексы», — подчеркнул Бендетт.