МОСКВА — Еще совсем недавно, в начале июня, российская столица была зловеще тихой, так как Кремль ввел один из самый жестких в мире режимов изоляции с целью снизить растущую кривую статистики коронавирусных больных. Каждый день столица сообщала о более чем 10 тысячах новых случаев заболевания, жителям нужен бы специальный пропуск с QR-кодом, чтобы выйти на улицу, и большинство напуганных москвичей пряталось в своих квартирах.
Через два месяца ситуация абсолютно противоположная: парки, рестораны, музеи, спортзалы, ночные клубы, даже стриптиз-клубы, снова открыты. С тех пор как президент России Владимир Путин выдернул город из его коронавирусной дремоты масштабным парадом Победы, проведенным 24 июня и посвященным 75 годовщине победы во Второй мировой войне, город вновь бурлит. Гуляя по праздничной послеизоляционной российской столице, легко забыть, что мы все еще находимся в сердце пандемии.
Возможно, этого Кремль и добивался. Москвичи отлично понимают, что их коронавирусная свобода стала возможной только в преддверии голосования 1 июля за новую конституцию, которую Путину нужно протолкнуть, чтобы увеличить срок своего правления до 2036 года, но особого сопротивления не было.
Сообщения о массовом мошенничестве на выборах не разозлили народ, не было протестов масштаба прошлогодних демонстраций. (На Дальнем Востоке продолжаются локальные волнения, вызванные арестом популярного антикремлевского губернатора.)
Напротив, москвичи благодарят Путина за отмену режима изоляции раньше запланированного, а его популярность резко подскочила.
В основном россияне рады снова быть свободными, хотя в стране все еще регистрируется по 6000 новых случаев заболевания ежедневно. Международные границы все еще закрыты, но россияне отбросили осторожность и уже приняли посткоронавирусное будущее.
Крым стал новой Ибицей, поток москвичей устремился на каменистые пляжи спорного полуострова на запоздалый летних отдых. Беспечное отношение большинства россиян к ношению масок и социальному дистанцированию вероятнее всего приведет к смертоносной второй волне осенью, а может и раньше.
Однако сейчас коронавирусные нигилисты взяли верх в России: опрос московской Высшей школы экономики показал, что треть населения страны не верит в пандемию и считают опасность преувеличенной.
Их беспечное отношение объясняется статистикой (или вернее государственной статистикой), где на почти миллион заболевших зарегистрировано 10 тысяч летальных исходов. И хотя «Нью-Йорк таймс» утверждает, что Кремль искажает факты, чтобы занизить истинные данные о смертях, официальные цифры подавили начальную панику, вызванную коронавирусом.
«Мне жаль американцев, — признался один таксист. — У них 100 тысяч смертельных случаев, а у нас намного меньше, потому что у нас развитая система здравоохранения».
Возможно, из-за своей безжалостной и жестокой истории россияне более фаталистичны, чем другие, и склонны пожимать плечами на хаос, катастрофы и пандемии, а не стараться изменить свое поведение и принять меры, чтобы уменьшить опасность.
У русских даже есть специальное слово для описания их фатализма — «авось». Оно примерно обозначает веру в то, что жизнь непредсказуема и мало что можно сделать, чтобы изменить чью-то судьбу. Даже Путин использовал это слово в своем обращении к гражданам в марте, где просил отнестись к угрозе коронавируса серьезно и «не рассчитывать на старый добрый русский авось».
Так что, пока другие страны возвращают ограничения из-за резкого роста заболеваемости, Россия открылась с размахом. Даже строгое указание носить маску на улице было отменено.
Резкая отмена коронавирусных ограничений привела к лету эйфории, — уставшие от изоляции россияне снова наслаждаются свободой. И хотя многие стали беднее, а их финансовое будущее теперь более нестабильно, это не остановило людей от заполнения парков и хождения по ночным клубам.
Беззаботное настроение идеально подходит плану Путина. Пока Россия развлекается, а умы сосредоточены на солнечных пляжах Крыма, Кремль пользуется преимуществом, чтобы безжалостно расправиться с критиками.
Спустя всего несколько дней после голосования за новую конституцию бывший журналист Иван Сафронов был арестован по обвинению в государственной измене, а полиция ворвалась в квартиру Петра Верзилова, активиста «Пусси райот», обвиняя его в том, что он якобы не сообщил о своем канадском гражданстве.
Арест Сергея Фургала, антикремлевского губернатора Хабаровского края, за убийство пятнадцатилетней давности вызвало самое большое препятствие путинским репрессиям, выразившееся в пятнадцатитысячной демонстрации, прошедшей на прошлых выходных. «Это еще одна кампания устрашения», — написал в твиттере известный критик Кремля Алексей Навальный.
В другое время такие жёсткие действия могли бы привести к уличным протестам в Москве и Санкт-Петербурге, но большинство россиян слишком занято празднованием, чтобы обратить внимание. Они дали Путину лето полной свободы действий, чтобы наконец расслабиться, и могут предоставить ему свое одобрение на более долгий срок, пока опять не будет введен режим изоляции.
Любое высказывание о новых ограничениях, которые могут ввести осенью, если заболеваемость резко вырастет после отказа от них летом, могут резко оборвать разговор. Пережив тоталитаризм и чистки сталинской эры, россияне бояться ограничения своей свободы больше, чем коронавируса.
Путин понимаем их образ мышления, и, несмотря на настойчивые слухи об обратном, Кремль вряд ли введет новый режим изоляции, даже если заболеваемость подскочит. Второй карантин может привести к уличным протестам и еще больше расстроить на экономику страны, которая, согласно информации Всемирного банка, за этот год сократится более, чем на 6%.
Безработные россияне могут направить свой гнев против Кремля и подорвать аккуратно выстроенные планы Путина по вечному правлению в матушке России.
Наиболее вероятно, что Кремль продолжит управлять статистикой, чтобы преуменьшить степень угрозы, и позволит россиянам наслаждаться блаженным неведением. Россия училась у соседней Белоруссии, где не ввели режим изоляции даже во время пика заболеваемости. Сейчас складывается впечатление, что Кремль собирается позволить вирусу распространяться бесконтрольно до тех пор, пока он не растворится на просторах сраны.
Эта стратегия может быть губительна для наиболее уязвимых россиян, особенно для пенсионеров, но пока больницы справляются с волной заболевших, Путин будет оставаться невредимым. В отличие от непопулярного советского лидера Михаила Горбачева, который настроил страну против себя, введя в 1985 году жесткие запреты, Путин не желает прекращать вечеринку и ставить под угрозу свой режим.
Он знает, что пока Россия весела и свободна, ему все сойдет с рук.
Виджай Махешвари — писатель и предприниматель, живущий в Москве.