Белоруссия находится далеко, и еще одни подстроенные выборы в пользу «самого старого диктатора Европы» не должны выводить нас из себя, так? Неверно. Если Александр Лукашенко — действительно пережиток сталинизма, который держится за власть в Минске уже 26 лет, то та легкость, с которой он переизбирается, приписываемый ему список нарушений прав человека и демократических основ, компрометирующая тишина Европейского союза и США — сигнал, объясняющий беспокойство. Этот сигнал усиливает неприятное ощущение того, что в наши дни совсем не диктаторы окружены объединенным давлением демократии. Беспокоят обыденность мошенничества, угроз, нарушений личных свобод и свободы прессы в Белоруссии. Возможно, это свидетельство того, что авторитаризм окружает демократию.
Если до 2010 года Лукашенко можно было считать карикатурой, демонстрирующей устойчивость погибшего Советского Союза, сейчас он знает, что начал привлекать внимание. Лукашенко может использовать государственные СМИ для своей предвыборной кампании, не допускать противников до выборов, может с помощью полиции запрещать митинги, арестовывать оппозиционеров или не допускать международных наблюдателей на выборы. Мир ему и слова не скажет. То, что десять лет назад было опасной дерзостью и влекло за собой ответные меры со стороны демократий, стало нормой. Владимир Путин делает то же самое в России, Эрдоган — в Турции. Виктор Орбан и Ярослав Качиньский не следуют их примеру в Венгрии и Польше только потому, что в ЕС оно того не стоит.
Авторитарная волна под предводительством Кремля укрепляется на Востоке и в Турции. Кажется, что Европа перестала плыть по течению, но не может ему противостоять. В канцеляриях знают, что Путин не протягивает руку своим приспешникам, например, Белоруссии, но при этом не отступает от плана по дестабилизации, который состоит в том, чтобы привить и вскормить вирус авторитаризма в теле европейских демократий. Более того, в канцеляриях ЕС открыто обсуждают этот план. Достаточно почитать недавнюю работу Тимоти Снайдера «Путь к несвободе», чтобы эта сторона новой холодной войны была полностью понятна. Однако им не хватает смелости, чтобы выступить против нарушения элементарных прав человека у ворот Европы.
Мы не знаем, закончится ли это отступление. И если закончится, то когда. Вот поэтому нельзя считать происходящее в Минске далеким событием, которое к нам не имеет никакого отношения.