Федеральная служба исполнения наказаний (ФСИН) сообщила о рекордном снижении количества заключенных. По данным ведомства, впервые в истории оно составило менее полумиллиона человек. За последние десять лет тюремное население РФ сократилось более чем в полтора раза, а за двадцать лет — вдвое.
К началу августа в колониях, тюрьмах и СИЗО находились 497 тысяч арестантов. Тем не менее на 100 тысяч россиян все еще приходится 340 зэков, что ставит РФ на четвертое место среди крупных стран мира с наибольшим процентом людей, живущих за колючей проволокой.
По числу осужденных на душу населения Россия уступает США, Таиланду и Бразилии, но обгоняет такие авторитарные государства, как Беларусь, Иран и Саудовская Аравия.
ФСИН объясняет достигнутый прогресс внедрением альтернативных форм наказания, не связанных с лишением свободы, и общей гуманизацией законодательства. Однако не все эксперты согласны с такой оценкой.
Стало ли правосудие гуманнее?
Некоторая либерализация системы наказаний наметилась в конце президентства Дмитрия Медведева. Суды получили право карать нетяжкие преступления штрафами, а также исправительными, обязательными или принудительными работами.
Новое определение получило и ограничение свободы. До 2010 года так называли содержание в спецучреждении, но без изоляции от общества. Сегодня свободу ограничивают с помощью судебных предписаний: не менять место жительства, не посещать определенные места и так далее. С 2013года для контроля над такими осужденными используют электронные браслеты.
После медведевской реформы количество арестантов стало уменьшаться на 3-7% в год. Однако судебная статистика заставляет усомниться в том, что это произошло благодаря новой уголовной политике.
Доля приговоренных к альтернативным видам наказания выросла за десятилетие с 32% до 44-46%. Однако осужденных на реальные сроки за этот период меньше не стало: суды по-прежнему отправляют людей за решетку в 29-33% случаев. Зато количество условных приговоров между 2010 и 2019 годом сократилось на 10%.
Российские суды выносят менее 1% оправдательных решений. При этом подавляющее большинство заключенных сидит за нарушения небольшой и средней тяжести. В прошлом году к срокам до пяти лет (назначаемым за нетяжкие преступления) приговорили 84% подсудимых — столько же, сколько в 2015-м и на 6% больше, чем в 2010-м.
Не стала либеральнее и практика условно-досрочного освобождения. Десять лет назад суды одобряли 57% ходатайств об УДО, а в 2019-м — 48%. Даже эпидемия коронавируса не изменила ситуацию.
Впрочем, некоторое смягчение законов все же имело место, считают опрошенные эксперты. По мнению руководителя правозащитного проекта «Женщина. Тюрьма. Общество» Леонида Агафонова, позитивную роль сыграла частичная декриминализация мелких хищений на сумму до 1 тысячи рублей. С 2016 года воришкам, попавшимся впервые, грозит административный штраф, а не тюрьма.
Убыли тюремного населения способствовало и исключение побоев из числа уголовных преступлений. Правда, оно же привело к росту домашнего насилия.
Власти стали снисходительнее к малолетним преступникам. Если в нулевые в исправительных учреждениях держали около 10 тысяч подростков, то сейчас — в десять раз меньше, отмечает эксперт Института прав человека Арсений Левинсон.
Однако, добавляет собеседник, все это лишь отчасти объясняет двукратное сокращение числа заключенных за последние двадцать лет.
Заслуга государства или объективная тенденция?
Общее число осужденных в 2019 году (598 тысяч человек) почти на четверть миллиона меньше, чем десятилетием ранее, когда их было 845 тысяч. Эти цифры близки к статистике ФСИН о динамике тюремного населения: 497 тысяч в 2019-м против 864 тысяч в 2010-м.
«Многие клеймят ФСИН за то, что они выдают общемировой тренд к уменьшению насильственной преступности за заслуги нашей уголовной политики. В этом есть доля правды», — считает Левинсон.
«В России уровень убийств в расчете на 100 тысяч населения в 2001 году составлял 23,1, а в прошлом году — 5,4. Сокращение более чем в четыре раза! Грабежи: 2006 год — 250 на 100 тысяч; 2019-й — 31 на 100 тысяч Разбойные нападения: 2005 год — около 45, а в 2019-м — 4,3 (в десять раз меньше). Количество краж сократилось в два раза», — приводит данные доктор юридических наук, профессор Санкт-Петербургского юридического института университета Генпрокуратуры Яков Гилинский.
По его мнению, глобальная тенденция состоит в перемещении преступности с улиц в виртуальное пространство.
Раскрывать киберпреступления — намного сложнее, чем традиционные кражи, грабежи и нападения.
«Два года назад на европейской конференции криминологов звучали такие данные: средняя раскрываемость всех преступлений по Европе — 46-48%, а киберпреступлений — 5%. Колоссальная латентность!» — отмечает Гилинский.
Между тем российские полицейские ориентированы на раскрытие простейших преступлений, обычно совершаемых социальными аутсайдерами, считают в Институте проблем правоприменения при Европейском университете.
Четверть заключенных сидит за наркотики
Силовые ведомства последовательно выступают против либерализации уголовного законодательства, особенно в части, касающейся наркотиков. Между тем не менее 30% заключенных-мужчин и 40% заключенных-женщин сидят за наркотики, говорит Арсений Левинсон.
Большинство осужденных за наркопреступления — рядовые потребители психоактивных веществ, а не те, кто занимается их масштабным производством и сбытом, считают правозащитники. Таких людей можно было бы освободить без особого вреда для общества, однако дискуссию о реформе антинаркотического законодательства свернули после категоричных заявлений Владимира Путина.
«В основном уголовное законодательство по наркопреступности только ужесточалось. Вводились новые квалифицирующие признаки. В результате вместо среднего срока за сбыт наркотиков — 6 лет, сейчас мы имеем [средний срок] — 10 лет», — констатирует Левинсон. Отдельные послабления, такие как декриминализация выращивания небольшого количества мака и конопли в 2010 году, погоды не делают.
Между тем изменение наркополитики могло бы сократить тюремное население минимум на четверть, считает Леонид Агафонов.
По его мнению, темпы убыли числа заключенных, о которых рапортует ФСИН, невелики даже на фоне других постсоветских стран. Чтобы уголовно-исполнительная система стала более гуманной и эффективной, необходимо сократить нынешнюю полумиллионную армию зэков по крайней мере до 200 тысяч человек.