8 сентября 1380 года Россия начала свой длительный марш к освобождению от татарского ига, проведя сражение, которое для российской истории важно не меньше, чем битва при Пуатье и осада турками Вены для Запада.
Придя на Русь примерно в 1240 году, монголы были язычниками, но к 1300 году они полностью исламизировались. В их среде начали понимать арабский язык. «В Сарае, как называли столицу Золотой Орды в низовьях Волги, появился весь мусульманский истэблишмент, включая кадиев, муфтиев и им подобных. Там безраздельно властвовал свод мусульманских законов шариат». «С таким багажом русско-татарское общество вступило в средневековой период христианско-мусульманского пограничного противостояния, то есть, в хорошо всем знакомую парадигму вражды и войны, прерываемую краткими промежутками, когда огромные суммы золота и толпы рабов шли из России в Орду».
В 1327 году двоюродный брат золотоордынского Узбек-хана Шевкал («истребитель христианства», как о нем повествуют русские летописи) попросил родственника о благодеянии: «Позволь мне пойти на Русь и уничтожить их христианскую веру, убить их князей и привести к тебе их жен и детей». Узбек-хан согласился. Шевкал во главе огромного войска вторгся на Русь «с огромной надменностью и жестокостью». Он начал страшные гонения на христиан, применяя силу, грабежи, пытки и насилие. Русские понимали причину своих возобновившихся страданий. Повсюду в летописях о них пишут как о «защитниках веры, сражающихся за спасение христианства от мародерствующих неверных, которыми движет религиозная ненависть». Более того, зверства монголов неизменно описываются как примеры «продолжающейся религиозной войны».
Когда в 1359 году государственная структура Золотой Орды начала разрушаться от внутренних разногласий, Московское княжество стало оказывать открытое неповиновение своим хозяевам. Поэтому хан Мамай решил подавить мятежников и «навязать русским ислам». В 1380 году он направился в сторону Москвы во главе 100-тысячного войска, как указывают некоторые источники. Русские приняли вызов, похвастав, что «проверят свои мечи в битве за русскую землю и христианскую веру на доспехах мусульман».
Примерно 50 000 русских под предводительством великого князя Московского Дмитрия Ивановича вышли и встретили хана на Куликовом поле, находящемся возле реки Дон, за одним из ее притоков. Армии противников были настолько многочисленны, что развернулись по фронту на 12 километров. Христиане заняли выгодные позиции между реками и густыми лесами, ограничив тем самым татарской коннице пространство для маневра и флангового обхода.
«Я не стану защищать свое лицо и прятаться сзади. Давайте все мы как братья будем сражаться вместе, — сказал Дмитрий, когда знать стала уговаривать его поберечься. — Я хочу погибнуть за христианскую веру перед всеми и прежде всех, показав это словом и делом, чтобы все остальные, кто увидит это, набрались храбрости». (У великого князя было и другое, более практичное обоснование преимуществ сражения над пленом: «Лучше нам пасть в сражении, чем стать рабами этих неверных».)
Куликовская битва началась 8 сентября 1380 года, ровно 640 лет тому назад. Летописец пишет: «Это было такое жестокое побоище, такое страшное сражение и великий шум, какого никогда не было в русских княжествах. Кровь текла подобно ливню, и с обеих сторон было много убитых». Русских было вдвое меньше, но они, «желая отомстить татарам за свои обиды», сражались яростно и отчаянно. Верный своему слову Дмитрий всегда был впереди, «нанося удары налево и направо, и многих побив. Сам он был окружен многими татарами и много раз ранен в голову и в тело».
Яростное сражение продолжалось несколько часов. Но несмотря на тяжелые потери, русские при помощи находившейся в засаде, а потом поскакавшей в атаку из густых лесов конницы сумели разгромить мусульман. Таким образом, великий князь Дмитрий, который, узнав о бегстве монголов, мгновенно потерял сознание от большой кровопотери и едва не умер, привел русских к их первой крупной победе над золотоордынскими угнетателями за 150 лет их «ига». Куликовская битва развеяла миф о непобедимости монголов, а Москва удостоилась больших почестей.
Но до полного освобождения было еще 100 лет. К 1382 году ордынцы оправились, набрались сил, обзавелись новым ханом вместо Мамая и напали на Москву. Они дотла сожгли почти весь город и оставили после себя 24 000 трупов. Но жизнестойкое княжество осталось главной русской занозой в боку у Орды. В 1409 году эмир Едигей предупредил великого князя Василия Дмитриевича о необходимости в полной мере выплачивать подушевую подать (у мусульман она называется джизья). Почему? «Чтобы беда не постигла твою землю, христиане не встретили свой смертный час, а наш гнев и война не пали на вас». Предупреждение было проигнорировано, и Едигей пошел в поход, в котором пограбил и пожег много населенных пунктов, включая Москву. Правда, захватить ее он так и не смог.
То, что было достигнуто на Куликовом поле, у русских уже нельзя было отнять, «провернуть назад», как это делается с кинопленкой. В последующие десятилетия Москва продолжала усиливаться, рос ее престиж, а Орда постепенно ослабевала и теряла влияние. Наконец, в октябре 1480 года, ровно через 100 лет после Куликовской битвы, два войска, русское и ордынское, сошлись на реке Угре, и «тогда пришел конец ордынским царям», как пишет летописец. «Затем мы в нашей русской земле освободились от бремени повиновения мусульманам и начали возрождаться, как после зимы с приходом ясной весны».
Примечание. Все цитаты для статьи взяты из книги автора «Меч и ятаган. 14 столетий войны между исламом и Западом» (Sword and Scimitar: Fourteen Centuries of War between Islam and the West).