На протяжении последних десятилетий в определенные моменты Европейский центральный банк (ЕЦБ) был единственным институтом, стоящим между еврозоной и финансовым забвением. Проблема Европы заключалась в бюджетном сдерживании и недостаточном распределении рисков. Лица, определяющие кредитно-денежную политику, были основными игроками. Однако теперь все изменилось. Ранее в этом году Европейский союз согласился выпустить долговые обязательства для финансирования мер, направленных на борьбу с экономическими последствиями пандемии, что способствовало росту уверенности в валютном союзе. В Лондоне уверены, что в настоящее время наиболее острая проблема экономической политики еврозоны исходит из Франкфурта. Дело в том, что вряд ли кто-то верит, что ЕЦБ всерьез намерен достичь целевого показателя инфляции «ниже, но близкого к 2%».
В большей части мира активность 90% экономики все еще находится на низком уровне из-за пандемии covid-19, а естественным последствием такого спада является дезинфляция. В августе 2020 впервые за четыре года цены в еврозоне упали. Однако задача политиков как раз и состоит в том, чтобы эти потрясения не превратились в продолжительный кризис дезинфляции. Собственные прогнозы ЕЦБ, опубликованные после его заседания по денежно-кредитной политике 10 сентября, показывают, что пока им это не очень удается.
По прогнозам экспертов, инфляция вырастет в течение следующих трех лет, но лишь до 1,3%. Финансовые рынки ожидают, что она будет оставаться на этом уровне большую часть следующего десятилетия. Профессиональные аналитики настроены лишь в некоторой мере более оптимистично. Эксперты убеждены, что на сегодняшний день единственным фактором, удерживающим цены, является сильный евро. Единая валюта подорожала в этом году по отношению к доллару на 5,4%.
«Экономист» уверен, что Центральный банк, который серьезно подошел к вопросу целевых показателей, будет бороться не на жизнь, а на смерть, чтобы улучшить эту перспективу. Сниженные инфляционные ожидания — опасная болезнь. Они поддерживают реальные процентные ставки, то есть ставки за вычетом ожидаемой инфляции, на более высоком уровне, чем они могли бы быть. Это действительно является проблемой в моменте, когда, как сегодня, номинальные ставки не могут упасть еще ниже.
А система Центрального банка — это игра с доверием: чем больше целевой показатель теряет доверие, тем труднее его достичь. Федеральная резервная система Америки настолько обеспокоена инфляционными ожиданиями, что пообещала позволить инфляции временно превысить целевой показатель, чтобы восполнить дефицит, обеспечивая тем самым в долгосрочной перспективе инфляцию в среднем на уровне 2%.
После заседания Банка, состоявшегося на прошлой неделе, его президент, Кристин Лагард (Christine Legard), заявила, что вопрос об увеличении покупок активов даже не обсуждался. Это еще больше подтолкнуло евро вверх, демонстрируя, что бездумное отсутствие действий со стороны Банка укрепляет евровалюту и оправдывает сниженные инфляционные ожидания. Возможно, госпожа Лагард не в первый раз произвела слишком воинствующее впечатление, поэтому главный экономист Банка Филип Лейн (Philip Lane) не замедлил высказаться в более спокойном тоне, опубликовав в своем блоге сообщение, направленное на смягчение ситуации.
По оценкам аналитиков, ЕЦБ, вероятно, примет меры в декабре. Но Банк остается учреждением, которое, судя по всему, рассматривает снижение инфляции как незначительное неприятное явление, но отнюдь не как испытание на прочность.
Ряд экспертов, однако, считает, что проблема все же остается финансовой. Меры бюджетного стимулирования в Европе по сравнению с Америкой гораздо меньшие, и ЕЦБ в этом году уже сыграл огромную роль на рынках. Но мнение о том, что для «облегчения бремени» денежно-кредитной политики нужны более свободные финансовые ресурсы, опасно. Если практический эффект бюджетного послабления заключается в том, чтобы дать Центральному банку возможность передохнуть, то велика вероятность того, что обменный курс повысится, что частично или полностью нивелирует стимулирующие меры.
В Лондоне убеждены: для того, чтобы дополнительные финансовые меры имели желаемый эффект, денежные краны должны оставаться полностью открытыми. Именно это происходит в Америке.
По мнению авторов статьи, в сильном евро, по сути, нет ничего плохого. Многие модели, включая индекс бигмака, предполагают, что это оправдано. Но в настоящее время это частично отражает подозрение, что ЕЦБ готов жить при более низком уровне инфляции, чем требует того его официальный целевой показатель. А это может нанести ущерб как авторитету Центрального банка, так и восстановлению еврозоны.