Самые мудрые слова, которые я услышал в этом году о существующих в мире продвинутых демократиях, были сказаны шпионом. Алекс Янгер (Alex Younger), покидающий свой пост глава британской Секретной разведывательной службы (Secret Intelligence Service), предостерег от слишком сильной реакции в ответ на усилия России и других игроков, направленных на подрыв западных демократий.
Разумеется, такие агентства, как то, в котором он работает, должны противодействовать подобного рода операциям. Однако эта проблема не начинается и не заканчивается в Москве. Отступление демократии — популярный нарратив нашего времени. Вы сами можете видеть, почему это так. Куда ни посмотришь, везде лидеры из числа самопровозглашенных сторонников силовых методов в политике глумятся над либеральными ценностями.
В первые годы после войны демократия маршировала вперед, но сегодня она отступает. К таким откровенным сторонникам авторитарной власти как российский президент Владимир Путин и китайский председатель Си Цзиньпин присоединяются либеральные националисты типа Реджепа Тайипа Эрдогана из Турции и Нарендры Моди из Индии. У Евросоюза имеется свой, хотя и карманного размера, автократ в Венгрии — это Виктор Орбан. Польской партии «Право и справедливость» грозит расследование со стороны властей Евросоюза по поводу возможного нарушения независимости судей.
Популистские партии пошатнули позиции элиты истеблишмента по всей Европе. Хуже всего то, что самая мощная в мире демократия имеет в лице президента Дональда Трампа авторитарного неудачника, не готового извиняться за свое презрительное отношение к верховенству закона.
Неудивительно, что усилия режима г-на Путина, направленные на раздувание разногласий с помощью распространения ложной информации и поддержку крайне правых и крайне левых экстремистов, вызывают серьезное возмущение. Такую же реакцию вызывает явная решимость Пекина объединить жестокие политические репрессии внутри страны с постоянными кибератаками на западный бизнес и его государственные институты.
Не всегда очевидно, что демократический центр сможет устоять. После того, как сэр Алекс всю свою жизнь боролся против таких вторжений, он хорошо подготовлен к подобного рода опасностям. Однако, как он отметил в своем прощальном интервью газете «Файнэншл таймс», мы не должны объединять внутренние проблемы с внешними угрозами.
«Мы сами это сделали», — вот та мысль, которую следует поддерживать в любой дискуссии о том, каким образом демократии могут восстановить доверие своих граждан.
Часто можно услышать фразу, что мир в настоящее время проходит через «период Фукидида» (Thucydidean moment), во время которого могущество из Соединенных Штатов перемещается в восходящий Китай, в результате чего увеличивается напряженность, как это было в отношениях между Афинами и Спартой в V веке до Рождения Христа.
Подобного рода тревожный сдвиг предоставил таким автократам как г-н Путин возможность разрушить и игнорировать сложившиеся в послевоенный период представления о либеральной политике и открытых рынках. Все это верно. Однако, как считает сэр Алекс, люди, которые пытаются найти корни причин заболевания демократии, должны начать этот поиск ближе к своему дому.
Финансовый крах 2008 года — это то место, с которого следует начать. На мой взгляд, историки будут оценивать развал банковской системы и последовавшую за ним рецессию как самое важное геополитическое событие первого десятилетия нынешнего века. На одном уровне оно серьезно поколебало позиции Запада среди восходящих государств мира.
Еще более важным оказался ущерб, нанесенный собственной стране. Неравенство и недовольство, используемые с того момента г-ном Трампом и похожими на него демагогами, не появились в один день. Однако этот обвал вызвал кристаллизацию накопившейся несправедливости, порожденную капитализмом при невмешательстве государства (laissez-faire capitalism), технологическими изменениями и глобализацией.
Политическая стабильность в послевоенную эпоху покоилась на сделке. В Соединенных Штатах ее называли Американской мечтой; в Европе — социальной рыночной системой. Рыночная экономика должна была обеспечить для значительного числа людей повышение жизненного стандарта и расширение возможностей.
Эта система начала разрушаться еще до упомянутого краха. Политические и деловые элиты нанесли окончательный удар своими программами жесткой экономии, в результате которых именно жертвы вынуждены были оплачивать счета банкиров. Помимо этого, они разрушили ауру неизбежности, которая в свое время была возложена на экономики свободного рынка Вашингтонского консенсуса.
Восстановление доверия требует проведения такой политики, которая ценит государственную область и заново устанавливает баланс в области расходов, налогов, конкуренции, образования и благосостояния для расширения возможностей. Именно это будет служить тем мерилом, по которому разочарованные граждане будут оценивать среднесрочные экономические ответы на пандемию коронавируса.
В той же мере, в какой covid-19 вызвал дискриминацию в отношении жертв за пределами очевидного деления на молодых и старых, оплачивать все это вынуждены менее преуспевающие и самые незащищенные.
Странно то, что упомянутые автократы и деспоты, при всей их браваде, прекрасно осознают внутреннюю силу демократии. Они также принимают во внимание хрупкость авторитарных режимов. Хотя Запад называют декадентским, сторонники силовых методов в политике не видят того, чтобы западники размахивали плакатами, призывающими к ограничению свобод.
Г-н Путин живет в страхе перед «цветными революциями». Г-н Си настаивает на том, чтобы все перспективные партийные функционеры усвоили такой урок: если они хотя бы на дюйм уступят демократии, то создадут условия для появления непреодолимого стремления к свободе.
Конечно, важно, чтобы Запад остановил г-на Путина, но еще важнее проявить решимость в противодействии стратегиям г-на Си, направленным на подавление и принуждение. Но как же спасать демократию? Для этого нужно поправить экономику и социальную политику, которые и лишают либеральные общества легитимности в глазах своих граждан.