Практически после каждого теракта у стен французского посольства в Москве появляются бесчисленные букеты цветов — свидетельство искренней солидарности простых россиян с оказавшейся под ударом терроризма Францией. Но после убийства Самюэля Пати (Samuel Paty) все было иначе. Вместо цветов у посольства возникли демонстранты, которые три дня подряд выражали недовольство Францией и ее президентом, а также скандировали «Аллах акбар» под наблюдением полицейских (обычно тем свойственно разгонять стихийные собрания).
Демонстрантов было всего несколько десятков, а не толпы, как в Дакке или Рамалле, но само их присутствие напоминает о том, что Россия входит в число стран, где чаще обсуждали «французские нападки на ислам», чем исламистские теракты во Франции.
3,7 миллиона «лайков»
Символом этого стал популярный чемпион по смешанным единоборствам Хабиб Нурмагомедов. Этот дагестанский спортсмен выложил в «Инстаграме» потрет Эммануэля Макрона с отпечатком ноги, который сопровождался сообщением: «Да обезобразит Всевышний лицо этой твари и всех его последователей, которые под лозунгом свободы слова оскорбляют чувства более полутора миллиарда верующих мусульман».
Его публикация не повлекла никакого осуждения и набрала 3,7 миллиона «лайков». Судя по всему, она отражает относительный консенсус в российской «мусульманской общине», этническом калейдоскопе почти в 20 миллионов человек, к которым следует добавить и множество среднеазиатских мигрантов.
Что касается Северного Кавказа, «линия Хабиба» явно доминировала в реакции людей, доходя до представления террориста в качестве «героя». В их числе оказался и Рамзан Кадыров, президент Чечни, откуда родом семья убийцы французского учителя. Кадыров организовал в 2015 году демонстрацию против публикации карикатур на Мухаммеда и назвал Макрона вдохновителем терроризма во Франции. Муфтий Чечни в свою очередь предупредил живущих в России французов, что им, возможно, придется ответить за слова своего президента.
Все эти заявления не вызвали практически никакой реакции. Представитель либерального лагеря Ксения Собчак напомнила Нурмагомедову в «Инстаграме», что Макрон говорил о борьбе с радикализмом, а не мусульманами. В ответ она получила десятки сообщений с угрозами. Ряд россиян говорят, что были шокированы такими сообщениями, но зачастую это связано с их неприязнью к кавказцам.
Туманное предложение муфтия
«На этот счет не проводились опросы, но среди российских мусульман, без сомнения, доминирует идея о том, что продвигаемое Францией светское государство направлено против ислама», — считает эксперт центра «Сова» Александр Верховский. Ректор Исламского института Дамир Мухетдинов осудил убийство французского учителя, но в то же время упомянул «провокацию» и «оскорбление чувств верующих». В Татарстане подросток напал с ножом на полицейских, крича о джихаде, и был убит, но власти опровергают террористический характер происшествия.
Подобное отношение не только говорит о традиционной осторожности по связанным с меньшинствами вопросам, но и отчасти является результатом политики на Кавказе, где Москва и местные власти ведут вооруженную борьбу с джихадизмом и салафизмом, но при этом позволяют развиваться фундаменталистской религиозной риторике. Они допускают местный исламизм: он представляется традиционным, но его главное качество в том, что он считается контролируемым. Салафисты же воспринимаются как не поддающаяся контролю и потенциально выступающая против властей группа.
Кроме того, в Москве уже давно отказались от того, чтобы пытаться добиться полного подчинения Рамзана Кадырова. Тот же представляет себя защитником верующих в России и на всем постсоветском пространстве. Это, кстати говоря, помогает Москве в отношениях с некоторыми суннитскими странами.
Альянс с православной церковью
Как бы то ни было, характер обсуждения этого вопроса в России является в том числе и результатом перемен всей страны. Путинская Россия отошла от репрессивного атеизма Советского Союза (он, кстати, не чурался карикатуры) и сформировала с православной церковью альянс во имя консервативных «традиционных ценностей». В 2020 году в конституции появился Бог.
В 2013 году в стране был принят закон о наказании за «оскорбление чувств верующих». Его целью было не допустить повторения направленного против власти «панк-молебна», который устроила в московском храме группа Pussy Riot (участницам дали два года тюрьмы за хулиганство).
«В стремлении угодить церкви государство открыло ящик Пандоры, — уверен философ Кирилл Мартынов. — Сегодня этим законом пользуются самые радикальные мусульмане. Чувства же представляют собой нечто неопределимое, и единственное, что можно утверждать наверняка на их счет, это то, что они будут все чаще оскорбляться…»