Однажды утром в начале сентября Анна Дудина приехала в центральную больницу украинского города Новый Буг и отправилась в зал ожиданий рядом с операционной. Примерно в четыре часа вечера к ней вышла медсестра с черным пластиковым пакетом.
Вот как Анна Дудина передает по телефону их краткий диалог.
«Вот, возьмите», — сказала медсестра.
«Он уже проснулся?»
«Придется подождать еще 40 минут».
31-летняя Анна Дудина — мать двух дочерей. Ее мужа Алексея в тот день прооперировали. Ждать там она не хотела, а решила выйти подышать на улицу, так что взяла пакет и пошла. В пакете были ноги ее мужа.
Накануне операции врач сказал ей, что захоронить ноги мужа после ампутации — ее обязанность. У больницы попросту нет на это денег.
Новый Буг — маленький городок на юге Украины с населением около 15 тысяч человек. В тот день Дудина пошла домой пешком. Она попросту побоялась сесть в автобус с такой ношей. Пакет она несла то в одной, то в другой руке, а в какой-то момент взвалила его на плечо.
«Я чувствовала тепло ног», — говорит она.
Через 20 минут, на Софийской улице, она упала в обморок. Дудина говорит с большими перерывами. Она призналась, что страдает от эпилепсии и государство платит ей пенсию по инвалидности в размере 51 евро в месяц. Еще примерно столько же она получает в виде социальной помощи. Ее муж занимался разведением свиней, а позднее работал на стройке — до первой операции три года назад. Тогда ему пришлось ампутировать пальцы. «У него было что-то вроде тромбоза», — поясняет Анна Дудина.
У нее есть видеозапись, сделанная через несколько дней после операции мужа. Это запись заседания городского совета, на котором жители могут ставить на повестку дня те или иные темы. Дудина сидит на небольшой сцене в зале заседаний, на ней клетчатый жакет, защитная маска сдвинута на подбородок. Перед ней бутылка воды. Председатель заседания подвигает к ней пустой стакан, Анна наливает себе воды.
Она плачет.
На заседании выступила ее подруга. Она подняла вопрос о ногах Алексея и рассказала, как Анна шла через весь город с пакетом. Она спросила у руководства, не желает ли кто-нибудь пожертвовать средства на коляску для Алексея.
Среди зрителей — главврач центральной больницы Нового Буга, коренастый мужчина в красной рубашке. Он то сидит в телефоне, то смотрит в окно. Затем поднимается.
«Захоронение — дорогое удовольствие», — говорит он. По его словам, на отделение больницы, занимающееся этими вопросами, еще несколько лет назад неоднократно нападали охотники за металлическим ломом. Тут он возвышает голос. «А почему вы вообще взяли ноги?— спрашивает он Дудину. — Об этом позаботилась бы община». У больницы, по его словам, безупречная репутация.
Украина тратит на нужды здравоохранения 3,2% своего ВВП. В Германии эта цифра составляет 8,2%. Медицинские отходы на Украине постоянно становятся предметом уголовных разбирательств. В 2016 году на мусорной свалке в городе Сумы были обнаружены 11 человеческих ног, в прошлом году в Винницкой области ребенок во время рыбалки достал ногу из воды. В апреле этого года киевская прокуратура завела дело против сразу нескольких свалок.
Территория центральной больницы Нового Буга граничит с территорией школы. Всего через несколько дней после заседания горсовета девятиклассники обнаружили на спортивной площадке еще одну ногу. Дети играли на песке в волейбол, рассказал школьный охранник в интервью местному телеканалу. «Один из мальчишек споткнулся о ногу — ее было хорошо видно на песке». Через месяц полицейский, занимавшийся расследованием этого дела, сказал, что «с большой вероятностью» это нога одной женщины, прооперированной в больнице. Чтобы удостовериться в этом, необходим тест ДНК, но результаты будут известны лишь через несколько месяцев.
Представитель городского отделения Минздрава сообщает, что было проведено расследование этой ситуации. По ее словам, больница нарушила решение министерства здравоохранения «об инструкциях по поводу захоронения медицинских отходов».
А что же главврач? Он сказал по телефону, что ответственным сотрудникам сделаны выговоры. Сам он — «рабочая лошадка», и есть определенные силы, желающие ему навредить. В остальном же захоронением ампутированных конечностей занимается специальная фирма, и все происходит строго в рамках закона. Что это за компания, он, однако, не уточнил — это коммерческая тайна.
В тот сентябрьский вечер Анна Дудина после обморока пришла в себя, позвонила матери, и они вдвоем довезли свой груз до дома на багажнике велосипеда. Потом они взяли лопату и отправились на кладбище. Под одной из акаций они захоронили ноги Алексея, а затем положили сверху камень — «от собак».
Муж теперь постоянно сидит дома, говорит Анна Дудина. После операции прошло два месяца. По закону он может претендовать на сиденье для унитаза, но сотрудница собеса, отвечающая за эти вопросы, до сих пор в отпуске.