«Давайте сыграем в глобальную термоядерную войнушку»
Тридцать два года назад, спустя всего несколько месяцев после выхода фильма «Военные игры», мир оказался на волоске от ядерного Армагеддона. В киноэпопее Третью мировую чуть было не развязал хакер-подросток, забавляясь с программой искусственного интеллекта, которая, как оказалось, управляет американскими ракетно-ядерными силами. Реальную паранойю насчет намерений США подпитывала другая компьютерная программа — советская. И она же чуть было не спровоцировала ядерную войну.
Речь идет о компьютерной модели КГБ, запущенной в рамках операции РЯН. Ее подробности раскрыл Олег Гордиевский, начальник лондонского отдела КГБ и двойной агент британской МИ-6. Разведывательная операция РЯН или Ракетное Ядерное Нападение началась в 1981 году, чтобы помочь разведке спрогнозировать, планируют ли США и их союзники ядерный удар. КГБ решил, что, анализируя количественные данные разведки о деятельности США и НАТО в отношении Советского Союза, можно будет предсказать момент, когда внезапная атака наиболее вероятна.
Оказалось, что прогноз сбылся в ходе учений 1983 года «Меткий лучник» (Able Archer). На двухнедельных учениях в ноябре 1983 года отрабатывались процедуры НАТО, предшествующие ядерному запуску. Многие из них Советам оказались в новинку. Учениям предшествовала серия трюков США и НАТО, чтобы оценить состояние советской обороны, и гибель рейса 007 «Корейских авиалиний», сбитого 1 сентября 1983 года. С учетом сложившейся ситуации советское руководство решило, что «Меткий лучник» — прикрытие для внезапной атаки. Ее план у США уже разработан, дело лишь за решением президента-безумца.
Прежние исследования, в том числе анализ историка Фрица Эрта (Fritz Earth) двенадцатилетней давности, реальную реакцию Советского Союза на учения скорее преуменьшают, но недавно рассекреченный из Архива национальной безопасности доклад Президентского консультативного совета по внешней разведке (PFIAB) от 1990 года (для президента Джорджа Буша), наоборот, предполагает, что опасность была чересчур реальной. Документ имеет гриф UMBRA — наиболее секретный раздел секретных материалов — и в нем приводятся данные из источников, засекреченных и по сей день. В сочетании с ранее опубликованными документами ЦРУ, Агентства национальной безопасности (АНБ) и Министерства обороны доклад Президентского совета показывает, что запуск ядерного оружия предотвратили лишь болезнь советского лидера Юрия Андропова — и чутье советского офицера среднего ранга.
Параноидальное равновесие
К началу «Меткого лучника» американские военные и разведка полагали, что со стратегической точки зрения Советскому Союзу ничего не угрожает. В сверхсекретной совместной оценке Министерства обороны и ЦРУ от ноября 1983 года говорилось: «Советы, на наш взгляд, на данном этапе имеют ряд явных преимуществ, которые, по разным прогнозам, сохранятся, хотя в ближайшее десятилетие разрыв несколько сократиться. При этом вполне вероятно, что сами Советы наших оценок своего преимущества не разделяют».
Американские ведомства не ошиблись: своего превосходства Советы определенно не видели. В 1981 году Управление внешней разведки КГБ провело компьютерный анализ «соотношения сил» между СССР и США с использованием ранней версии РЯН. Из цифр напрашивался вывод: «холодную войну» Советский Союз проигрывает, и США вскоре могут оказаться в положении стратегического господства. И когда это произойдет, предполагали Советы, противник нанесет удар и уничтожит их самих и их союзников по Варшавскому договору.
Таких выводов руководство страны и ожидало, учитывая непримиримость Рейгана и его администрации. Напористая внешняя политика США конца 1970-х — начала1980-х Москву смущала и беспокоила. Там не понимали американской реакции на вторжение в Афганистан, рассчитывая, что США сочтут его важной операцией по обеспечению безопасности.
США же даже спонсировали воевавших против СССР моджахедов — как выразился секретарь Коммунистической партии Михаил Суслов в своей речи 1980 года, «обучают и вооружают террористов» (кстати, среди вдохновившихся идеями джихада затесался молодой саудовец по имени Усама бен Ладен). А в Никарагуа США снабжали оружием контрас, сражавшимся с сандинистским правительством Даниэля Ортеги. Все это время Рейган наотрез отказывался сотрудничать с Советами в сфере контроля вооружений. Все эти признаки убедили советскую верхушку, что Рейган готов пойти еще дальше, чтобы уничтожить, как он выражался, «империю зла».
Причин считать, что в своей победе в ядерной войне против СССР США не сомневаются, хватало. Риторика рейгановской администрации подкреплялась резким ростом военного потенциала, а значительная часть ядерного арсенала СССР, наоборот, была уязвима для внезапного нападения. В 1983 году США были на пике крупнейшего наращивания военной мощи за несколько десятилетий. А благодаря донесениям ключевых источников внутри США плохих новостей для Кремля у КГБ хватало.
Уязвимее всего была морская составляющая советских стратегических сил. Гидроакустическая система подводной разведки и противолодочного наблюдения ВМС США (SOSUS) отслеживала почти все российские подлодки в Атлантике и бóльшей части Тихого океана, а противолодочные силы США (патрульные самолеты P-3 Orion, быстроходные подводные лодки, эсминцы и фрегаты) гонялись за ними чуть ли не по пятам. США выяснили точки, где советские подводные лодки с баллистическими ракетами класса «Навага» (по классификации НАТО Yankee или «Янки») группируются у восточного и западного побережья США. Советы знали все это через шпиона Джона Уокера (John Walker), и в живучести своего подводного флота сильно сомневались.
Не лучше обстояли дела и у воздушной части советской триады. К 1980-м годам у Советского Союза были крупнейшие в мире ВВС. Но развертывание крылатых ракет «Томагавк» (Tomahawk), начало производства крылатых ракет воздушного базирования AGM-86 и предстоящее развертывание в Европе баллистических ракет средней дальности «Першинг II» (Pershing II) означало, что НАТО сможет нанести удар по советским аэродромам в кратчайшие сроки. Советской стратегической авиации требовалось больше времени на подготовку. У советских дальних бомбардировщиков была «низкая готовность», отмечается в докладе Президентского совета. Чтобы подготовить бомбардировщики к тотальной войне, потребовались бы часы или даже дни. Судя по всему, советское руководство опасалось, что все их бомбардировщики будет захвачены на земле врасплох и уничтожены.
Даже сухопутные ядерные силы вроде подвижного грунтового ракетного комплекса РСД-10 «Пионер» — одна из тех систем, что побудили США развернуть в Европе «Першинги» — и те были уязвимы: в обычном состоянии вне боевой готовности мобильные пусковые системы стояли без боеголовок. Единственным оружием, не слишком уязвимым для первого удара НАТО, были советские межконтинентальные баллистических ракеты (МБР). Но и их готовность была под вопросом. Впрочем, согласно докладу Президентского совета от 1990 года, в начале 1980-х порядка 95% советских межконтинентальных баллистических ракет были готовы отреагировать на сигнал тревоги в течение 15 минут. Ракеты шахтного базирования были недосягаемы для всех вооружений, кроме баллистических ракет США наземного и подводного базирования.
Жизнеспособность межконтинентальных баллистических ракет в ответ на внезапную атаку полностью зависела от того, сколько у Советов будет времени предупреждения. В 1981 году они запустили новую радиолокационную систему загоризонтного обнаружения баллистических ракет. Годом позже Советы запустили спутниковую сеть предупреждения о ядерном запуске «Око». Эти два шага обеспечили советскому командованию примерно 30-минутное предупреждение о любом запуске межконтинентальных баллистических ракет США. Но развертывание ракет «Першинг II» в Европе сократило бы время предупреждения до восьми минут, а для американских ракет подводного базирования время предупреждения в некоторых случаях составило бы менее пяти минут.
Кроме того, президент Рональд Рейган объявил о Стратегической оборонной инициативе (СОИ) — она же программа «Звездные войны», предшественница нынешних усилий Агентства противоракетной обороны по противодействию ограниченным атакам баллистических ракет. Хотя СОИ заявлялась как оборонительная, по-настоящему эффективной она будет лишь в том случае, если США резко сократят количество запущенных межконтинентальных баллистических ракет, нанеся первый удар. В итоге СОИ еще сильнее убедила советское руководство, что Рейган явно стремится выиграть ядерную войну.
Из-за его непрекращающейся антисоветской риторики советское руководство считало Рейгана угрозой существованию страны под стать Гитлеру. Советы выступили с этими обвинениями публично, обвинив администрацию Рейгана в том, что она подталкивает мир к новой глобальной войне. Судя по всему, они заключили, что Рейган уже уверовал в выигрышные перспективы внезапного нападения.
«Сыграем в игру?»
Судя по рассекреченным данным Президентского совета, аналитики ЦРУ сообщили, что к 1981 году усугубляющийся сдвиг стратегического равновесия и ухудшение отношений между США и СССР убедили советское руководство в «возросшей угрозе войны и повышенной вероятности применения ядерного оружия». Когда Рейган вступил в должность в 1981 году, советское руководство начало давить на разведывательный аппарат — проверить, что там готовы, что Рейган совершит немыслимое и распорядится о внезапном нападении.
В мае 1981 года тогдашний глава КГБ Юрий Андропов сообщил группе своих офицеров, что США активно готовятся к войне против Советского Союза. Он считал, что США вполне могут ударить первыми, и поэтому предложил усилить программу РЯН.
Разработка компьютерной модели РЯН началась в середине 1970-х годов, и к концу десятилетия КГБ убедил Политбюро, что программа сыграет ключевую роль в точной оценке расклада сил между СССР и США. Однако программа использовала устарелые методы анализа КГБ, а оценку соотношения сторон значительно усложняли темпы технологических достижений Запада и другие факторы.
При всей технологической продвинутости, мышление РЯН было старой школы и строилась на уроках Второй мировой. В программе использовался набор из примерно 40 000 взвешенных точек данных. Они строились на военных, политических и экономических факторах, которые, по мнению советских экспертов предопределили исход войны с нацистской Германией. Фундаментальная предпосылка РЯН заключалась в том, что США во многом будут действовать так же, как и нацисты: если соотношение сил будет решительно в пользу Америки, то весьма вероятно, что США пойдут на внезапное нападение — как и Германия с ее планом «Барбаросса».
Несмотря на всю сложность модели, РЯН выдавал очень простой прогноз. Система использовала мощь США как фиксированную шкалу, измеряя положение Советского Союза в процентах на основе всех введенных данных. Модель РЯН постоянно пополнялась новыми данными с мест, а ее отчеты ежемесячно ложились на стол Политбюро. Цифра выше 70% считалась приемлемым. Создатели системы считали, что при результате 60% и выше Советский Союз защищен от внезапного нападения. А вот все, что ниже, не сулит ничего хорошего.
В 1981 году оценка упала ниже 60%, и Андропов потребовал добавить в РЯН дополнительные точки данных, рассчитывая повысить точность. В мае он распорядился создать в КГБ специальный институт для разработки дополнительных требований к данным военной разведки. «Вопреки всем жалобам на нехватку времени, институту было велено в кратчайшие сроки определить задачи, разработать план и к ноябрю 1981 года предъявить требования к первоначальному сбору данных и донесениям от резидентуры КГБ», — говорится в отчете Президентского совета.
Учитывались следующие параметры:
— Подробная информация о планах военных операций США, их союзников по НАТО, а также Японии и Китая (в то время он считался союзником США против СССР), которые указывают на подготовку к войне против стран Варшавского договора;
— Планы развертывания сил для ведения войны;
— Любые признаки военной мобилизации;
— Оперативная доктрина ядерных атак;
— Политическая деятельность, так или иначе связанная с принятием решений о начале ядерной войны или другого конфликта — в том числе консультации со странами НАТО насчет применения военной силы. Их в КГБ считали «одним из факторов подготовки противника к внезапному ядерному нападению»;
— Местонахождение Борта номер один плюс логистические данные о его операциях и аэродромах, где он приземлялся;
— Подробная информация о планах Федерального агентства по чрезвычайным ситуациям насчет ядерной войны и подробная командная вертикаль США в случае ядерной войны;
— Деятельность Совета национальной безопасности и кризисного штаба вице-президента Буша;
— Деятельность Уолл-стрит и банков, торговля валютой и золотом, а также «продажи высококачественных ювелирных изделий, коллекций редких картин и тому подобных товаров», которые могут указывать на подготовку к войне.
Многим сотрудникам КГБ новые распоряжения пришлись не по вкусу. Некоторые жаловались, что из-за жестких сроков новые данные будут ненадежными. Но Андропов и руководство КГБ сделали эти требования высшим приоритетом для всех полевых операций и даже для спецслужб союзников по Варшавскому договору. В противном случае, считали они, внезапное нападение Запада будет неизбежно.
«Здравствуйте, профессор Фолкен»
КГБ распорядился подключить в систему новые данные, но стало только хуже: РЯН тут же начал выдавать плохие новости. Потребовались новые, более точные данные для модели. В коммюнике для агентуры в США и Западной Европе штаб КГБ сообщил:
«Текущая международная обстановка характеризуется значительным усилением военных приготовлений противника и ростом военной угрозы и потому требует деятельных и эффективных мер по усилению разведывательной работы на военно-стратегическом направлении. Особое значение имеет выявление конкретных планов и мер противника, связанных с подготовкой к внезапному ракетно-ядерному нападению на СССР и другие социалистические страны».
Тем временем советские военные крепили готовность ядерных сил к ответу на любое внезапное нападение. Подводные лодки в порту получили приказ обеспечить готовность к пуску в течение трех-четырех часов, суда на ремонте — в течение 48 часов. Советский флот начал экспериментировать с запуском ракет с пирса в случае нападения. Советские ВВС перебросили всепогодные бомбардировщики Су-24 (по классификации НАТО Fencer, «Фехтовальщик») в Венгрию, Польшу и Восточную Германию, чтобы обеспечить более оперативный ядерный удар вблизи линии фронта. А Красная Армия стянула ядерную артиллерию поближе к границам НАТО. Военные рассчитывали в случае конфронтации как можно быстрее полностью перейти на ядерное оружие.
Не помогло и то, что президент Рейган по сути предоставил ВМС и ВВС США карт-бланш, чтобы те довели Советский Союз до ручки. Вскоре после присяги Рейган устроил Советам серию психологических операций. ВВС подняли в воздух бомбардировщики над Северным полюсом и с баз в Европе и Азии, те взяли курс к советскому воздушному пространству, но затем развернулись обратно, едва приблизившись к границе. Кроме того, ВМС провели ряд операций и учений там, где никогда прежде не бывали — в непосредственной близости от крупных военных и промышленных объектов СССР.
Летом 1981 года авианосец «Эйзенхауэр» и сопровождающие его силы из 82 американских, канадских, норвежских и британских кораблей, применив маскировочное освещение и другие приемы, тишину в эфире и средства радиоэлектронной борьбы, проникли через так называемый Фареро-Исландский рубеж (GIUK) в Северное море. Чтобы не попасться советским спутникам, использовался облачный покров. Когда их все же обнаружили советские морские патрульные самолеты Ту-142 (по классификации НАТО Bear, «Медведь»), истребительное крыло авианосца сымитировало атаку во время дозаправки в полете.
Все эти подробности исправно заносились в РЯН и крайне нервировали Политбюро. Чувство страха пропитывало всю систему. Маршал Николай Огарков, начальник Генштаба вооруженных сил СССР, призвал перевести страну на «военные рельсы» в рамках подготовки к полной военной мобилизации. Некий подполковник, инструктор в московском штабе гражданской обороны, сообщил гражданским, что советские военные «намерены нанести по США превентивный удар половиной своих боеголовок», сообщается в докладе президентского совета. КГБ же приказал всем своим разведчикам еще больше усилить сбор информации, потому что появились признаки, что НАТО готовится к «Третьей мировой войне».
После смерти Брежнева 10 ноября 1982 года цифра РЯН, вероятно, упала ниже критической отметки. Из опасений, что США воспользуются перетасовкой в верхушке Политбюро и развяжут боевые действия, оперативники КГБ и ГРУ на Западе были приведены в состояние повышенной готовности — отслеживать любую военную активность. Несколько дней в советских вооруженных силах гадали, в чьих руках окажется «красная кнопка», но 15 ноября преемником Брежнева стал Андропов.
Андропов потребовал усилить РЯН, и КГБ в ответ расширил штат резидентуры при советских посольствах на Западе. В феврале 1983 года штаб КГБ отправил телеграмму резиденту в Лондоне. В ней говорилось, что ему командировали нового сотрудника, чья единственная задача — снабжать РЯН военными данными.
«17.02.83 г. Совершенно секретно. Экземпляр единственный. г. Лондон. т. Ермакову [А.В. Гук] (только лично).
О постоянно действующем задании по выявлению подготовки НАТО к ракетно-ядерному нападению на СССР
Ввиду возрастающей актуальности задачи по оперативному выявлению любых приготовлений противника к ракетно-ядерному нападению (РЯН) на СССР, вам дается постоянно действующее задание и инструктаж по данному вопросу.
Цель ПДЗ (постоянно действующего задания) — обеспечить систематическую работу резидентуры по вскрытию планов подготовки главного противника к РЯН и организацию постоянного слежения за признаками принятия им решения о применении ядерного оружия против СССР и осуществления непосредственной подготовки к ракетно-ядерному удару».
Ответ: 42
Что бы администрация Рейгана и американские военные ни делали в 1983 году — а у Советов на этот счет имелись свои догадки — все заносилось в РЯН.
— В марте президент Рейган выступил с легендарной речью и назвал Советский Союз «империей зла».
— 23 марта он объявил о Стратегической оборонной инициативе. В апреле три группы авианосцев в составе 40 кораблей провели учения «Флитэкс» (FleetEx'83) в непосредственной близости от Камчатки и базы Тихоокеанского флота СССР в Петропавловске — единственной в Советском Союзе с прямым выходом в открытый океан. ВМС США провели противолодочные учения в районе, который считался «бастионом» советских баллистических ракет и патрулировался ракетно-ядерными судами Тихоокеанского флота. А воздушные крылья авианосца имитировали бомбардировку советской базы на спорном острове Курильской гряды. На слушаниях в Конгрессе, последовавших за учениями, адмирал Джеймс Уоткинс (James Watkins) показал, что Советов «удалось застать без штанов, и они это знают».
— После американской демонстрации силы Андропов на июньской встрече с американским послом Авереллом Гарриманом (Averell Harriman) — «первой настоящей встрече между США и СССР при администрации Рейгана», как отмечается в докладной записке Госдепартамента — целых четыре раза предупреждал о риске спровоцировать ядерную войну из-за просчета.
— 1 сентября 1983 года рейс 007 «Корейских авиалиний» залетел в советское воздушное пространство и был сбит. Советское руководство решило, что это американская провокация и что самолет, вторгшийся в воздушное пространство СССР над Японским морем, выполнял шпионскую миссию. Возмущение США и их союзников было воспринято как доказательство того, что Рейган хочет войны. Вот как написало об этом министерство обороны в своем меморандуме Политбюро:
«Мы имеем дело с крупной политической провокацией двойного назначения, тщательно спланированной спецслужбами США. Первая цель заключалась в том, чтобы использовать вторжение самолетов-нарушителей в советское воздушное пространство, чтобы создать благоприятную ситуацию для сбора оборонных данных о нашей системе ПВО на Дальнем Востоке посредством самых разных систем, включая спутник Samos-F (Ferret). Во-вторых, если мы его собьем, они рассчитывали воспользоваться этим фактом для развертывания глобальной антисоветской кампании по дискредитации Советского Союза».
— В октябре США вторглись в Гренаду и атаковали кубинские войска, помогавшие левому режиму.
— Еще в сентябре НАТО начала ежегодную серию учений «Осенняя кузница» (Autumn Forge). Кульминацией скрупулезно продуманных маневров стали учения «Меткий лучник». Все началось с массированной переброски 16 000 американских военнослужащих в Европу 139 рейсами в условиях радиомолчания. Советы никогда ничего подобного не видели.
И словно всей этой напряженности было недостаточно, 26 сентября 1983 года система раннего предупреждения «Око» дважды сработала на «запуск» баллистических ракет США.
В ту ночь в командном бункере советских войск ПВО под Москвой дежурил подполковник Станислав Петров. Внутренний голос подсказал ему, что система неисправна (позже будет установлено, что тревога сработала из-за того, как солнечные лучи отражаются от высотных облаков). Если бы Петров следовал установленной инструкции, о ядерном «запуске» узнал бы Андропов и распорядился о немедленном ответе.
За этот период показатель РЯН рухнул. В докладе от начала 1984 года он составил 45. Осенью 1983 года мог упасть еще ниже. Столь катастрофические цифры довели советскую паранойю до предела.
Максимальная боеготовность DEFCON 1
В США «Осенняя кузница» особенной провокацией не считалась. Такого рода учения шли годами. Но количественное выражение новой тактики США и общий политический климат склонили модель РЯН к прогнозу с грибовидными облаками.
Некоторые оперативники КГБ возражали против анализов ситуации из штаб-квартиры — лучше разбираясь в методах Запада, они не видели никаких признаков реального плана внезапного нападения. «Ни один из политических оперативников РЯН в непосредственную угрозу — особенно внезапного нападения США — не верил», — говорится в докладе Президентского совета. Два сотрудника в Лондоне пожаловались резиденту на расхождения с Москвой. По их мнению, в «панических сообщениях о военных приготовлениях Запада, усилении идеологической борьбы и тому подобных темах, чтобы удовлетворить требования Москвы» отчасти виновата сама резидентура.
На самом же деле, причиной «военной паники», которая достигла своего пика с началом учений «Меткий лучник», стала потребность самой системы в «сырых» данных, а не их анализ. Свыше 40 000 военнослужащих НАТО двигались по Европе под командованием НАТО, используя шифрованную связь и нередко действуя в условиях радиомолчания.
Учитывая все те странные данные, которые загружались в модель, и склонность советского руководства ждать от Рейгана худшего, Политбюро в конечном счете решило, что «Меткий лучник» — всего лишь прикрытие для внезапной ядерной атаки. И развернуло ответные действия.
К лету 1983 года советские граждане готовились к войне. На заводах прошли учения по авианалетам. Андропов написал партийным организациям и сообщил, что никаких шансов на улучшение отношений с США нет. Солдаты Красной Армии были сняты со сбора урожая. А 29 сентября, когда началась «Осенняя кузница», Андропов выступил с заявлением.
«Советское руководство считает необходимым довести до сведения советских людей, других народов и всех тех, кто ответствен за определение политики государств, свою оценку курса, проводимого в международных делах нынешней администрацией США. Если говорить коротко, то это — милитаристский курс, представляющий серьезную угрозу миру. <…> Если у кого-то и были иллюзии насчет возможности эволюции в лучшую сторону политики теперешней американской администрации, то события последнего времени окончательно их развеяли».
Значительная часть разведданных с описанием действий СССР в рамках чрезвычайной боеготовности во время «Меткого лучника» остается засекреченной. Но известно, что советские военные развернули массированный сбор разведданных с помощью воздушных, наземных и военно-морских средств связи и аэрофотосъемки.
На этом фоне другие летные операции почти прекратились. Вертолеты перевозили ядерные боеголовки для загрузки в ракеты и самолеты. Ракетные войска и авиация были переведены на круглосуточную 30-минутную боевую готовность. Ядерным оружием оборудовали советские ударные истребители-бомбардировщики в Восточной Германии и Польше. В боевую готовность было приведено около 70 ракет СС-20 с заряженными боеголовками. Подводным лодкам с баллистическими ракетами было приказано рассредоточиться под ледяной шапкой Арктики для подготовки к будущей атаке. Все это происходило в главный советский праздник — годовщину Октябрьской революции — а не во время специально отведенных учений.
Где-то 8 ноября Олег Гордиевский предупредил британскую разведку, что Кремль близок к тому, чтобы нажать кнопку. Но на следующий день Андропов (его состояние здоровья уже вызывало вопросы) серьезно заболел и перестал появляться на публике. Через три месяца он скончался от почечной недостаточности. Когда Андропов стал недееспособным, началась паника, что именно этого момента США и ждали для удара. Кроме того, возникла неразбериха: неясно, кто отдаст приказ о превентивном ядерном ударе в его отсутствие. Советское руководство так и не разработало положений для военных на случай политического безвластия.
Учения «Меткий лучник» закончились 11 ноября после отработки новых процедур сигнализации о начале ядерной атаки и перехода сил НАТО от нормальной готовности к максимальной (DEFCON 1) и полномасштабной симуляции ядерного запуска. Советы сняли тревогу, но настрой советского руководства не менялся вплоть до 1985 года, когда генсеком стал Михаил Горбачев.
В докладной записке от июня 1984 года директор ЦРУ Уильям Кейси (William Casey) сообщил в разведывательной сводке Белому дому о риске войны. Угроза всему живому была такой, что даже президент Рейган решил поумерить политику конфронтации с Советским Союзом, которую проводил весь своей первый срок. В январе 1984 года он выступил с речью, призвав к миру с Советским Союзом и демонтажу всего ядерного оружия.
Пересмотр американской позиции повлек за собой саммиты Рейгана с Горбачевым в Женеве в 1985 году и Рейкьявике в 1986 году. В конечном счете соперники возобновили переговоры о сокращении стратегических вооружений.
«Как насчет партии в шахматы?»
Программа РЯН во многих отношениях стала симптомом упадка КГБ в начале 1980-х, когда он погряз в коррупции и бюрократии. Военная паника предопределила его дальнейшую судьбу, и ведомство утратило лидирующее положение среди советских спецслужб. Ему на смену пришло ГРУ, которое остается главным разведывательным управлением Российской Федерации и по сей день.
Но РЯН еще и яркий пример того, как аналитические системы могут привести пользователя в тупик. Это льет воду на мельницу страхов, высказанных в фильме «Военные игры» (а годом позже — в «Терминаторе»): что когда за смертоносное оружие отвечает искусственный интеллект — это очень опасно.
Хотя ни интеллектуальную систему WOPR из «Военных игр», ни искусственный интеллект Skynet из «Терминатора» к сети баллистических ракет мы пока не подключили, в американской разведке все чаще обращаются к машинному обучению, экспертным системам и аналитике для определения целей. Недавнее исследование Google продемонстрировало, как системы машинного обучения могут давать сбой: при загрузке случайных данных они начинают обнаруживать несуществующие закономерности — этот феномен назвали «поглощением». Представьте себе, что система искусственного интеллекта начала изучать бессмысленный поток данных и повсюду увидела врагов.
Возможно, стоит припомнить РЯН, когда в следующий раз будут предлагать дать автономным системам управлять оружием — любого калибра. Всем будет спокойнее, если ИИ еще какое-то время будет занят шахматами.