Джо Байдену придется принять важные решения относительно контроля над вооружениями в первые дни пребывания в Белом доме. Эти решения определят, можно ли предотвратить новую гонку ядерных вооружений и обратить её вспять.
Новый президент примет присягу 20 января, у него будет 16 дней до окончания действия договора СНВ-III с Россией, последнего юридического ограничения двух крупнейших в мире ядерных арсеналов, оставшегося после эпохи правления Трампа.
В то же время будущей администрации придется срочно спасать ядерный договор с Ираном, подписанный в 2015 году. После того, как Дональд Трамп вышел из него в 2018 году, он разваливается на глазах.
На прошлой неделе Международное агентство по ядерной энергии подтвердило, что Иран впервые с подписания договора приступил к производству урана, обогащенного до 20 процентов. Это важный шаг к возможности создания оружейного материала.
Всего через несколько месяцев команде Байдена по национальной безопасности придется представить первую заявку на оборонный бюджет. Им придется принять решение продолжать, приостановить или уничтожить новые начатые Трампом программы ядерного оружия.
Россия демонстрирует готовность к продлению, однако вопрос в том, на какой срок. Кандидат Байдена на роль госсекретаря Энтони Блинкен (Anthony Blinken) в ноябре рассказал The New York Times, что новая администрация хочет продлить договор на пять лет, это максимально возможный срок. Однако с тех пор появились сообщения о том, что новая команда по национальной безопасности считает, что период должен быть короче, так как это способ давить на Россию для заключения нового договора.
Роуз Гетемюллер (Rose Gottemoeller), выступавшая главным представителем США на переговорах по договору СНВ-III, отвергает эти доводы.
«Мы потратим время, пытаясь разобраться, у кого больше рычагов влияния, в то время как нам нужно вести переговоры о новой фазе сокращения, — рассказала The Guardian Гетемюллер, сейчас работающая в Стэнфордском университете. — Кроме того, пятилетний период нужен нам ещё и для того, чтобы создать предсказуемую среду для модернизации нашего собственного ядерного арсенала».
Команде Байдена также придется решить, как совместить продление договора СНВ-III и желание более жестко вести себя с Москвой по другим вопросам, включая её недавние кибератаки на институты США.
«За первые 100-200 дней правления новой администрации Россия и США должны возобновить обсуждение стратегической стабильности, в ходе которого, я надеюсь, они рассмотрят широкий спектр вопросов и смогут подготовить почву для более формальных переговоров», — считает Кингстон Рейф (Kingston Reif), руководитель программы реализации политики разоружения и сокращения угроз в Ассоциации по контролю за вооружениями.
Как и в случае с СНВ-III, действия в отношении многостороннего Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД), подписанного в 2015 году, должны быть столь же срочными. По условиям этого договора, Иран согласился ограничить свою ядерную активность в обмен на снятие санкций. Трамп пытался разрушить это соглашение (не в последнюю очередь потому, что договор заключил его предшественник), он вышел из него и приступил к безжалостной кампании санкций. В ответ Иран начал сбрасывать с себя ограничения, что привело к обогащению урана до 20 процентов.
«Если Иран вернется к выполнению свои ядерных обязательств, я снова буду считать СВПД отправной точкой для своих действий и начну работать с нашими коллегами в Европе и по всему миру, чтобы укрепить и продлить договор», — рассказал Байден организации Council for a Livable World (Совет за пригодный для жизни мир) во время серии вопросов и ответов, на которые переходная группа ссылается в отношении вопросов о ядерном оружии.
Однако возвращение к договору может оказаться непростым. Процесс, когда США будут снимать санкции, а Иран возвращаться к выполнению обязательств, может вызвать споры. То же касается и желания Байдена начать обсуждение отдельного соглашения по ограничению числа баллистических ракет.
«Мы переживаем переломный момент»
Последующий ряд важный решений следует принять к марту. К этому времени новая администрация уже должна будет составить свой первый оборонный бюджет, включая пункты программы ядерной модернизации. К моменту начала срока Трампа стоимость этой программы составляла более одного триллиона долларов, с тех пор цифра только увеличилась. Администрация Трампа развернула маломощный вариант ракетной боеголовки «Трайдент» и приступила к работе над ядерными крылатыми ракетами морского базирования. Это на 50 процентов увеличило траты на создание и обслуживание боеголовок.
«Я отношусь к этим программам с определенной долей скептицизма, другие, как мне кажется, тоже, — говорит Геттемюллер. — Я считаю, что эти „дополнения" будут подвергнуты тщательному пересмотру, после чего уже решат, нужны нам они или нет».
«Я уверена, на потенциал ядерных крылатых ракет морского базирования, находящихся сегодня на этапе исследований, посмотрят непредвзятым взглядом», — считает Линн Растен (Lynn Rusten), она занимала пост старшего директора по контролю над вооружениями и нераспространением в Совете национальной безопасности Обамы.
Более радикальным шагом станет замедление работы над новым поколением межконтинентальных баллистических ракет. Сейчас она находится на начальных стадиях, ожидая пересмотра ядерной триады, состоящей из межконтинентальных баллистических ракет, ракет морского и воздушного базирования.
Многие сторонники контроля над вооружениями считают межконтинентальные баллистические ракеты самой неустойчивой и опасной частью триады. Этому есть три причины: они статичны, запускать их нужно при опасности входящей атаки, кроме того, их можно вообще потерять.
«Мы переживаем переломный момент, когда межконтинентальные баллистические ракеты ещё не производятся», — говорит Пранай Вадди (Pranay Vaddi), бывший высокопоставленный чиновник госдепартамента по контролю над вооружениями. Сейчас он работает в Фонде Карнеги за международный мир, выдвигавшем предложения о разоружении в эпоху Байдена.
«Нам имеет смысл сказать: „Эй, мы хотим две или три сотни межконтинентальных баллистических ракет вместо 400 развернутых сейчас", и подождать, что русские заходят сократить в ответ».
Многие наблюдатели ожидают, что администрация Байдена вернется к политике эры Обамы, заключающейся в продолжении широкой модернизации арсенала США при попытках заключить новый двусторонний договор с Россией. При этом есть основания полагать, что она более внимательно отнесется к полезности ядерной триады.
В 2017 году Колин Каль (Colin Kahl), выдвинутый на должность замминистра обороны по военно-политическим вопросам, заговорил о том, смогут ли США обойтись диадой, полностью отказавшись от межконтинентальных баллистических ракет.
В книге «Бомба: президенты, генералы и секретная история ядерной войны» (The Bomb: Presidents, Generals, and the Secret History of Nuclear War) журналист Фред Каплан (Fred Kaplan) рассказывает о симуляции, проведенной Советом национальной безопасности Обамы. Они смоделировали ситуацию, в которой Россия вторгается в одну из стран Прибалтики и применяет маломощное ядерное оружие против базы НАТО. Большинство генералов выступило за ядерный ответ. Однако Каль, занимавший пост советника по национальной безопасности вице-президента Байдена, голосовал против, говоря, что они «упускают общую картину».
Ответив таким образом, объяснял Каль, США потеряют возможность сплотить мир против России и нормализуют использование ядерного оружия. Он выступал за неядерный ответ.
«Я не думаю, что мы просто вернемся к нормальной жизни, — говорит бывший чиновник сферы контроля над вооружениями, планирующий работать в администрации Байдена. — Угрозы, с которыми мы сталкиваемся сегодня, не имеют ничего общего с оружием. Безопасность — это нечто большее, чем просто пушки, бомбы и танки».