В 1842 году писатель Николай Гоголь опубликовал «Мертвые души» — сатиру на Россию эпохи, предшествующей освобождению от крепостного права. Как и в других произведениях этого жанра, в ней были описаны в пародийной манере различные составляющие российского общества как, например, коррупция и жадность. В 1854 году книга была переведена на английский язык, но под названием «Повседневная жизнь в России». Английские издатели превратили литературный текст в этнографический, чтобы подчеркнуть так называемое варварство Москвы. В этом не было ничего нового: в 1839 году маркиз де Кюстин, французский аристократ, которого Александр Сокуров сделал главным героем своего отмеченного наградами фильма «Русский ковчег» (2003), опубликовал книгу «Россия», где русских представил как пьяниц, нетерпимых и распутных, с ужасными вкусами в отношении искусства, с дурными и ограниченными манерами. Нечто подобное в 1821 году написал дипломат Жозеф де Местр в своих «Петербургских вечерах», проведя несколько сезонов в царском Петербурге. Несколько десятилетий спустя многие мыслители после прочтения (и неправильного трактования) книг Федора Достоевского и Антона Чехова пришли к выводу, что все русские «сумасшедшие, меланхоличные и склонные к самоубийству». Еще до Петра Великого путешественники и дипломаты описывали свой опыт пребывания в Российской империи в самых худших выражениях. Таким образом, веками существует европейская традиция приписывать России привычки, которые на территории самой Европы резко осуждаются.
Победа коммунизма в 1917 году и начало холодной войны в XX веке только увеличили количество предубеждений. Известный французский историк без труда нашла калмыцкие (читай азиатские) корни Ленина, чтобы объяснить варварство большевиков. Массовая культура также не избежала предубеждений в отношении Советского Союза, вскоре появились фильмы, в которых русские были плохими парнями. Об этом хорошо известно Джеймсу Бонду и Рокки Бальбоа из четвертой части саги, а также Максвеллу Смарту или секретному агенту МакГайверу.
Список длинный, но этих примеров достаточно, чтобы показать, как на протяжении веков Россию рассматривали сквозь призму предрассудков и эссенциализма. Объяснение сложное, но в то же время простое: на территории, которую мы называем Западом, эта страна всегда была чуждой культурой. Близкой, но находящейся на другом конце. Таким образом, положение России было низведено до позиции подчинения и стигматизации, как негативное отражение того Запада, который строил свою идентичность на противопоставлении бинарных пар. Все мы нуждаемся в своей противоположности, чтобы быть целостными. Но это не учитывает огромное сходство, переходы и точки соприкосновения, которые исторически существовали между обеими территориями, между Россией и остальным миром, начиная с участия итальянских архитекторов в проектировании Кремля, заканчивая распространением христианства, через влияние мыслей Льва Толстого на философию ненасилия Ганди или влияние литературы Достоевского на развитие экзистенциализма во Франции, и это лишь некоторые из примеров.
Характеристики, которые приписывали России, и которые Европа считала предосудительными, нашли отражение в том, что известно как русская душа, своего рода неизменная сущность и извечное ядро, объясняющее все, от меланхолии и безумия ее населения до расположения русских к сильным и авторитарным правителям. Распространение мемов и сайтов, на которых публикуются эти стереотипы, являются отражением давней традиции, которая только подтверждает это предубеждение: как утверждает аккаунт в Твиттере, такие вещи происходят «только в России». Не раз при изучении этой русской сути возникал азиатский подтекст, что исторически оправдывается монгольским игом, установившимся на территории нынешней России в XIII-XV веках. Сегодня мы знаем, что татарское культурное влияние на Россию было практически нулевым, но спустя столетия оно послужило исключению России из европейской традиции и связывало ее, как правило, с варварством и отсталостью, исторически относящимися к воображаемому Востоку. Более того, эта суть выполняла оценочную и определяющую роль: чем ближе культура или поведение приближалось к этой предполагаемой традиции, тем более русским оно было и, следовательно, тем подлиннее. Таким образом все, что могло прийти из России, было продуктом естественного развития, в отрыве от остального мира. «Эта мелодия типично русская» или «этот писатель не такой русский, как другой», эти фразы широко распространены и выражают взгляд, упрощающий понимание русской нации до такой степени, что все объяснения сводятся к вопросу о происхождении: «В конце концов, все они русские».
«Спутник V». С момента объявления о вакцине «Спутник V» в августе прошлого года, некоторые из этих настроений, похоже, возродились. Почти как рефлекторное действие первой реакцией в СМИ, социальных сетях и семейных разговорах стали недоверие и отторжение. Такие фразы, как «она небезопасная», «они собираются внедрить чип, чтобы контролировать меня» или «они собираются привить мне коммунизм», звучали с большей или меньшей иронией, даже когда еще не были опубликованы первые результаты предварительного исследования.
В относительном выражении очень мало людей в мире могут оценить валидность вакцины из России, а также вакцины, которая может быть получена в Оксфорде или США. Однако, как и во многих других сферах нашего существования, мы полагаемся на профессионалов, которые учились и готовились посвятить свою жизнь исследованиям. Советский Союз — государство, предшествовавшее современной России, — создал первоклассную научно-техническую систему, которая позволила ему, среди прочего, впервые в истории человечества отправить в космос сначала спутник, а затем мужчину и женщину. В задачи большевиков входило построение не только более справедливого общества, но и более современного. Не случайно такой большевистский деятель, как Александр Богданов, основал Институт гематологии в Москве в 1920-х годах, чтобы добиться улучшения здоровья нации путем экспериментов с переливанием крови. Родная сестра Ленина, Мария Ульянова, была одной из его волонтеров в его стремлении «сделать здоровье коллективным». С эпидемиологической точки зрения СССР был страной, которая дала миру наибольшее количество вакцин для победы над оспой, а вклад таких ученых, как Михаил Чумаков и Марина Ворошилова, был основополагающим в том, чтобы вакцина, разработанная Альбертом Сабиным в США против полиомиелита, прошла тестирование и была внедрена во всем мире. Организация, разработавшая вакцину «Спутник V», Центр «Гамалея», была основана в 1891 году и имеет на своем счету успешную разработку других вакцин, таких как вакцина против вируса Эбола, которая применялась в разных странах африканского континента. В отличие от других, проект вакцины против covid-19, созданной в России, финансировался и разрабатывался в государственном учреждении.
Путин. Верно и то, что на карту поставлены экономические и геополитические интересы. И последнее стало ясно, когда именно Владимир Путин, а не представитель российского научного сообщества, объявил миру о существовании вакцины. Российский президент очень хорошо понимает возможности, которые открывает вакцина России в условиях международной игры в шахматы при попытке изменить положение страны на ведущее: тот, кто первым нашел решение, имеет больше шансов при выборе позиции после падения биполярного мира. Только так можно понять слова, которые Кирилл Дмитриев, исполнительный директор Российского фонда прямых инвестиций, финансировавшего разработку вакцины, произнес в августе прошлого года: «Мы опередим Соединенные Штаты, как когда-то со Спутником». Действительно, название вакцины относится к первому космическому аппарату, который был запущен в космос в 1957 году Советским Союзом. Это не случайно. Это является частью действий правительства страны, которые на протяжении многих лет направлены на восстановление советского наследия и его включение в многовековую историю становления Российского государства. Это объясняет, каким образом сегодня Петр Великий, Николай II и Сталин могут сосуществовать в одном пантеоне исторических персонажей, или почему мелодия советского гимна была возрождена наряду с другими государственными символами. Однако в этом новом построении смыслов Путин предпочитает отстраниться от революции 1917 года, поскольку она олицетворяет не только момент разрыва преемственности государства, но и процесс распространения либертарианских и радикальных ценностей, что вызывает дискомфорт в путинском представлении мира и общества. Вместо этого правительство стремится вернуть только некоторые достижения времен СССР, такие как индустриализация страны, решающая роль в прекращении Второй мировой войны или разработка новаторской космической программы, подтверждающих величие страны, которая никогда не отказывалась от своего стремления стать членом мировой геополитической элиты.
Достижения. Если вакцина окажется успешной, то есть вероятность, что Россия добавит еще одну медаль к своим великим мировым достижениям: к победе над фашизмом и отправке первого человека в космос добавится первое место на пьедестале борьбы с коронавирусом. Кстати, это достижение могло бы способствовать усилению роли государства и помочь смягчить социально-экономический кризис, который переживает Россия. В этом смысле это достижение можно отнести к переменам в таком направлении, как смена половины кабинета министров в январе прошлого года и последующая реформа Конституции, обеспечивающая новый мандат Путина. Путинизм начинает ощущать усталость от двух десятилетий пребывания у власти и знает, что он не может держаться исключительно на вездесущих камерах видеонаблюдения или тотальных репрессиях против оппонентов, журналистов и сексуальных диссидентов. Консерватизм правительства страны в равных долях сочетается с прагматизмом, чтобы не дать запланированным преобразованиям выйти из-под контроля и привести к новой перестройке.
Вмешательство политической власти в научные дела не помогло развеять сомнения в глазах всего мира, скорее наоборот: к предрассудкам прошлого добавились страхи настоящего. Предвзятость, поспешность действий правительства и геополитические споры вызывают скептическое отношение к одному из первых противоядий, разработанных в этой гонке со временем для искоренения пандемии. Тем не менее, создание «Спутник V» дает понять, что менее чем через двенадцать месяцев у нас уже может быть вакцина, разработанная учреждением с более чем столетним опытом в этой области и одобренное в Аргентине другим учреждением, ANMAT, одним из самых престижных институтов Латинской Америки. В разгар беспрецедентной пандемии, парализовавшей мир, недоверие и неприятие вакцины, основанное исключительно на стране ее происхождения, не только предвзято и существенно, но даже кажется опасным и неуместным.
Мартин Банья — доктор исторических наук (UBA). Доцент кафедры истории России факультета философии и литературы UBA и профессор бакалавриата истории в Unsam.