Если бы на пост Госсекретаря выдвинули Уильяма Бернса, как поговаривали, это означало бы, что избранный президент Джозеф Байден планирует занять конструктивную и выдержанную позицию в отношении России. Но поскольку на этот пост был выдвинут Энтони Блинкен, а на пост главы ЦРУ — бывший посол в России и Иордании, в России не ждут никакой перезагрузки, а скорее «кровь, пот и слезы». В Кремле никто официально не говорит, что их ожидает прогноз Черчилля перед Второй мировой войной, а живут и работают, невзирая на то, как с ними обходятся партнеры, соперники и неприятели.
Блинкен выступает за более активное участие США в мировых конфликтах и сдерживание России «на всех фронтах». Он также отстаивает суровое наказание для России за вмешательство в американские выборы в 2016 году и заявляет, что мог бы сотрудничать с Путиным, если бы они общими усилиями выступили против Китая. Ответив, что Россия не вступает в союзы с врагами против своих партнеров, Кремль остался верен своей сдержанной в словах и стратегически неизменной позиции.
Таким образом, администрация Байдена и в том, что касается выбора кадров, и в основных направлениях внешнеполитического курса продолжит политику Барака Обамы и Джорджа Буша младшего. Известно, что Вашингтон снова переключит основное внимание на Москву, продолжив экономическую и военную борьбу с Китаем. Это подтверждают и изменения в структуре Совета национальной безопасности. В отличие от администрации Дональда Трампа, которая занималась Россией в рамках европейского отдела, предложено вернуть отдел по России и Центральной Азии и назначить его главой бывшую сотрудницу американских спецслужб Андреа Кендалл Тейлор. Это говорит о смене приоритетов. Действительно, при демократах отношение к России будет пересмотрено.
Судя по заголовкам СМИ, идея реформировать Совет национальной безопасности, в котором России снова отводится особо важное место, принадлежит недавно назначенному советнику по нацбезопасности Джейку Салливану, ближайшему соратнику бывшего Госсекретаря Хиллари Клинтон и советнику Байдена по внешней политике во время его вице-президентства. Прежде чем новая команда объявила состав будущего правительства, Байден обосновал свой выбор словами о том, что нельзя терять ни минуты, когда речь идет о национальной безопасности и внешней политике, и что ему нужна команда, которая с первого дня будет способна помочь ему «занять место во главе стола». Салливан, как и Блинкен и Бернс, сыграл важную роль в подписании международного договора с Ираном, а также говорил о планах новой администрации вступить в переговоры с Россией о продлении Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ).
По поводу реорганизации в Национальном совете по обороне в российском общественном пространстве преобладают два мнения. Одни считают, что в Соединенных Штатах Россию и страны Центральной Азии не считают особо перспективными в ближайшем будущем в том, что касается распространения западных ценностей, в отличие от западной периферии бывшего Советского Союза: Украины, Молдавии и Белоруссии. Но так думают меньшинство.
Промежуточный вариант между этим «оптимистичным» и другим «апокалиптическим» мнением — идея о том, что новые назначения не повлияют на билатеральные отношения между Москвой и Вашингтоном, так как в США сложился политический консенсус насчет России. Сторонники подобного мнения полагают, что все ключевые решения по поводу России давно приняты и не пересматриваются. Со стратегической точки зрения, Россия была и остается для Соединенных Штатов потенциальной угрозой и главным препятствием для абсолютного американского доминирования в мире в условиях, когда постепенно растет экономическая угроза со стороны Китая.
Что касается «пессимистичного» варианта, о котором в России не забывают, то он заставляет Москву соблюдать постоянную осторожность в отношениях с Вашингтоном. Москва никогда, даже во времена, когда Трамп утверждал, что обвинения демократов в российском влиянии на его администрацию — выдумка, и что в Кремле над этим смеются, не ожидала спада напряженности. Напротив, намеченную стратегию реализовывали шаг за шагом, несмотря на некоторое вербальное смягчение в отношениях.
То, что Трамп не называл Россию врагом, и что Москва не провоцировала Трампа, пытаясь облегчить ему внутреннюю борьбу, еще не означает, что она перестала бдительно относится к «глобальной коалиции демократий». В этом контексте трактуется и заявление Владимира Путина, который на ежегодной пресс-конференции, отвечая на вопрос, как будет выстраивать отношения с Байденом, сказал, что в значительной мере это будет зависеть от его команды: знают ли ее членов в России, работали ли с ними и будут ли сюрпризы.
Те, кто более прямолинеен в своих высказываниях, говорят о том, что в новой доктрине американской внешней политики агрессивно либеральные мнения сочетаются с неоконсервативными, и что Россия — угроза для США, какой бы ни была администрация. Поэтому, прежде всего, они ожидают попыток устранить влияние Москвы в Средней Азии и на Южном Кавказе, а также на других постсоветских территориях.