Складывается странное ощущение, ощущение возвращения к старому миру. Словно после четырех лет метаний и хаоса трансатлантические отношения и многосторонняя политика начинают постепенно приходить в норму. Всего несколькими росчерками пера Джо Байден заставил исчезнуть (как минимум, на первый взгляд) часть ран, которые оставил его предшественник на теле международной системы: в частности, новый президент вернул США в Парижское соглашение по климату и во Всемирную организацию здравоохранения.
За несколько дней сочетание возвращения Алексея Навального в Москву и вступления Джо Байдена в должность в Вашингтоне вновь сформировали, как в результате химической реакции, традиционное противостояние между США и Россией. Америка потребовала освободить отправленных за решетку демонстрантов, а Россия обвинила вашингтонские власти во вмешательстве в ее внутренние дела.
При этом нельзя сказать, что отношения двух стран были идиллией при предыдущей администрации. В США у двух партий существует консенсус в пользу жесткой политики по отношению к России, а в Москве пустила корни враждебность, которую питает жажда исторического мщения и отвращение к демократической системе. Как бы то ни было, несмотря на все разногласия, Дональд Трамп всегда щадил Владимира Путина и демонстрировал весьма неоднозначное отношение к нему. Новый президент США в свою очередь считает Россию «угрозой» для Америки. Глава российской дипломатии Сергей Лавров в свою очередь не строит иллюзий насчет сформированной Байденом команды.
Несколько лет назад близкий к оппозиции российский экономист Сергей Гуриев говорил в интервью о том, почему ни один диссидент не представляет собой настоящей угрозы для Владимира Путина: «Я знаю лишь одного человека, у которого достаточно физической отваги, психической смелости и политической решимости, чтобы пойти против него: это Алексей Навальный». Он не ошибся.
Ослабление западного влияния
Политическая природа вновь заявляет о своих правах… Но мир уже не такой, как раньше. Как и в прошлом, существуют сомнения насчет эффективности санкций против России, которые еще ни разу не произвели ожидаемого эффекта на режим. Как и в прошлом, можно посетовать на разногласия в Евросоюзе между восточными странами (они считают Россию большой угрозой), Германией (она ставит собственные экономические интересы выше интересов ЕС) и Францией (она мечтала о сближении с Москвой).
Тем не менее мир Байдена уже не тот, что существовал при Обаме, причем не только из-за пандемии. Первое российско-американское испытание президентства Байдена приходится на период ослабления западного влияния, острого кризиса представительной демократии и контролируемого отхода американцев от мировых дел. Российская власть плюет на европейскую критику, потому что считает, что ЕС распадается, и, без сомнения, воспользуется новым противостоянием для оценки своего влияния и позиций. В то же время, никто не может сказать, как отразится на ней внутренний удар со стороны демонстраций в поддержку Навального.