Последние три года актриса Эван Рэйчел Вуд публично обсуждала свой опыт жертвы домашнего насилия. Все это время она отказывалась называть имя своего предполагаемого насильника. Все изменилось сегодня утром, когда Вуд написала в Инстаграме: «Имя насильника — Брайан Уорнер, но миру он известен под псевдонимом Мэрилин Мэнсон».
Многие и раньше подозревали, что, рассказывая о домашнем насилии, Вуд имела в виду Мэнсона. С 2007 (тогда ей было 19, а ему 38 лет) по 2010 год они встречались и поддерживали любовные отношения. Мэнсон даже сделал Вуд предложение, но все закончилось размолвкой. В решении Вуд громко и публично отомстить, назвав имя человека, который подвергал ее насилию, есть нечто несомненно мощное и раскрепощающее. Эван Рэйчел Вуд говорит так, что не услышать ее невозможно. По словам актрисы, ей «надоело жить в страхе перед местью, клеветой или шантажом».
«Он начал обольщать меня, когда я была подростком, и он на протяжении нескольких лет подвергал меня ужасному насилию, — написала она. — Он промыл мне мозги, он манипулировал мною, добившись таким образом от меня покорности и подчинения».
Когда кто-то решается выступить против знаменитого, а следовательно, и влиятельного человека, его действия приводят к далеко идущим последствиям. Часто и другие женщины начинают публично вспоминать всякие вещи, поскольку пример безнаказанной атаки на знаменитость придает им смелости. Когда Вуд разместила свое сообщение в Инстаграме, еще несколько женщин поделились воспоминаниями о насильственных действиях над ними. Мэнсон пока не отреагировал ни на одно из прозвучавших обвинений.
Между тем я сегодня задумалась о том, о чем стараюсь думать как можно реже. Я думаю о Харви Вайнштейне. Год назад я освещала судебный процесс над Вайнштейном, который проходил в Нью-Йорке. Свой последний «нормальный» день перед тем, как пандемия коронавируса перевернула нашу жизнь вверх дном, я провела в здании суда. Я слушала, как судья выносит Вайнштейну приговор — 23 года лишения свободы.
Конечно, между Мэнсоном и Вайнштейном есть большая разница, что естественно между разными мужчинами в разных ситуациях. Вайнштейну предъявили обвинение, ему вынесли приговор. Мэнсону по целому ряду причин, в том числе из-за особенностей судебной системы, могут так и не предъявить обвинение. Мне не очень интересно сравнивать тяжесть преступлений, в которых обвиняют этих людей. Иногда людские поступки так ужасны, что любые сравнения тут неуместны. А еще эти поступки имеют серьезные последствия для жизни жертв.
Меня поразило то, как утверждения Вуд и реакция на них образуют неразрывное целое с тем, что мы увидели в ходе процесса над Вайнштейном. Теперь мы знаем силу цифр. Более 100 женщин вдруг все вспомнили и дали показания против Вайнштейна вслед за тем, как Вайнштейна «сдали» юстиции такие знаменитости, как Эшли Джадд, Мира Сорвино, Розанна Аркетт, Гвинет Пэлтроу, Анджелина Джоли и так далее. Если бы против него не пошло такое количество знаменитых женщин, Вайнштейн вряд ли когда-нибудь оказался бы на скамье подсудимых.
А еще суд над Вайнштейном научил меня тому, что обязательно будет негативная ответная реакция. Она всегда возникает, когда женщины открыто «стаей» обвиняют мужчину, который был, а во многих случаях остается любим многими. В основном я наблюдаю в социальных сетях вдумчивую дискуссию. Многие выражают госпоже Вуд поддержку. Есть там и сообщения некоторых людей, написавших сперва, что музыка Мэнсона сыграла большую роль в их жизни, когда они были молоды. Но потом они все пишут правильно — признают серьезность выдвинутых против него обвинений. Но среди этих нормальных сообщений я видела также и несколько черствых, совсем не поддерживающих жертву реакций. Об этом я здесь писать не буду. Вы знаете общий рефрен, и повторять его здесь нет никакой необходимости.
Какое-то время люди, стремившиеся дискредитировать движение MeToo, характеризовали его как тренд, как знак времени. Но, конечно же, MeToo никогда не было трендом, потому что события начинают свое существование не тогда, когда о них рассказывают. Они просто долгое время существуют в тени, а потом рассказ о них становится сильным, заслуживающим внимания поступком. Именно это случилось с обвинениями против Вайнштейна, и именно это происходит сегодня с обвинениями против Мэнсона.
Но я с опаской отношусь к излишнему оптимизму. Конечно, люди, решившие открыто выступить против своих насильников, могут рассчитывать на мою непоколебимую поддержку. Нужно обладать огромным мужеством, чтобы сделать заявление на своего бывшего. Женщинам надо и впредь поступать таким образом, чувствуя себя при этом в безопасности, выдвигая обвинения с комфортом, как следует подготовившись к атаке. Благодаря им может наступить такой день, когда нам уже не нужно будет движение MeToo. Или, по крайней мере, оно не нужно будет нам так часто. Может быть, Голливуд, музыкальная индустрия и прочие сферы развлечений наведут у себя порядок и покончат со своими хроническими недугами. Может быть, токсическая маскулинность некоторых мужчин просто отомрет и не будет больше управлять большей частью мира сего. Может быть, насильники лишатся своих пособников.
Может, когда-нибудь мы будем жить в мире, где женщинам просто не надо будет демонстрировать необычайную храбрость, чтобы отстоять свое право быть оставленными в покое, без сексуальных приставаний.
Пока это не произойдет, MeToo будет необходимо, а я буду благодарна тем, кто проложил ему дорогу.