Симпатизировать Алексею Навальному и его сторонникам легко, особенно сейчас. Во вторник активиста оппозиции приговорили к двум годам и восьми месяцам колонии строгого режима за шесть случаев неявки в полицию во время условного приговора, вынесенного еще до его отравления. В эти выходные по всей России проходили демонстрации в знак протеста против его заключения. Арестовали минимум 5,1 тысяч человек. В прошлые выходные — еще 4 тысячи.
Необычайные обстоятельства отравления, после которого Навальный оказался за рубежом, тоже вызывают сочувствие.
В августе прошлого года непримиримому критику Путина внезапно стало плохо в самолете, следовавшем из сибирского города Томска в Москву. Самолет совершил вынужденную посадку Омске, и Навального доставили в реанимацию. Поскольку врачи не знали, что его отравили нейротоксином «Новичок», они решили, что у него передозировка наркотиков, и дали ему лекарство, которое применяется в таких случаях. По всей видимости, это и спасло ему жизнь. Затем жена Навального перевезла его в Берлин, где он провел несколько недель в коме. Следующие три месяца немецкие врачи помогали ему восстанавливать физические и умственные способности. В то же время он начал сотрудничать с целой сетью журналистов-разоблачителей, чтобы выяснить имена тех, кто пытался его убить. Опознать удалось восьмерых: они работают на российскую службу безопасности и целых три года «пасли» Навального в его поездках по России. Сообщается, что они дважды пытались убить его и его жену.
Как ни странно, Навальному удалось связаться с одним из предполагаемых убийц по телефону, притворившись помощником высокопоставленного чиновника российской службы безопасности. В ходе часового разговора убийца Навального рассказал, как они вымазали ядом его нижнее белье, и сообщил, что служба безопасности отправила группу оперативников в Омск с единственной целью — выстирать трусы Навального, чтобы не осталось следов яда. Видео, как Навальный разговаривает со своим убийцей, уже просмотрели более 23 миллионов россиян.
Его невероятная история, все более и более нелепые попытки российских спецслужб убрать его и его неоспоримое мужество (в отличие от большинства активистов оппозиции, он так и не удалился в изгнание), конечно, упрочили геройский облик Навального в либеральных кругах. Маша Гессен свой недавний портрет оппозиционера в журнале «Нью-Йоркер» заканчивает в уверенности, что «следующего российского лидера почти наверняка будут звать Навальный или Навальная».
Однако когда политический истеблишмент на Западе надевает на того или иного политика нимб героя, это означает, что его воззрения и политические программы в лучшем случае замалчиваются, а в худшем — активно подавляются. Недавний пример политиков, ускользнувших от пристального внимания, — это белорусская оппозиция, сплотившаяся вокруг Светланы Тихановской. Алексей Навальный не исключение. Господствующие средства массовой информации основное внимание уделяют работе его расследовательской сети Фонд борьбы с коррупцией, его попыткам не дать власти сфальсифицировать очередные выборы и извечному статусу узника совести. Однако в политическом плане его карьера куда менее безоблачна.
Взлет Навального начался в начале 2000-х, когда он принялся разоблачать коррупцию российской властной элиты в своем личном блоге. Тогда он был членом либеральной партии «Яблоко» и отстаивал ту самую жесткую приватизацию, которая в 1990-е годы резко обрушила уровень жизни россиян. Позже либертарианская вера в «минимальное государство» слилась с необузданным правым национализмом.
В том, что российские политики в основной своей массе — националисты, нет ничего необычного: после распада Советского Союза это было скорее правилом, чем исключением. Но в случае с Навальным национализм был явно реакционного типа. Как пишет Алексей Сахнин в газете Proletären, Навальный в то время принимал участие в маршах правых экстремистов и требовал положить конец «нелегальной иммиграции» и перераспределению экономических ресурсов в бедные кавказские республики. Он даже поддержал правоэкстремистов-скинхедов, избивавших иммигрантов во время беспорядков на юге Москвы в 2013 году.
На волне протестов после выборов 2011 года он снова сменил курс. Навальный тоже участвовал в демонстрациях, но, поскольку его основные сторонники принадлежали к верхушке среднего класса, объединяться с левой оппозицией вокруг возглавившей протесты партии «Левый фронт» он отказался. Однако, когда волна протестов схлынула и лидер «Левого фронта» Сергей Удальцов оказался за решеткой, Навальный переключился на ту же левую риторику, которая и определила облик демонстраций. В декабре 2012 года он основал «Партию прогресса» (ныне «Россия будущего») и развернул кампанию за повышение пенсий, особенно напирая в своих расследованиях на экономическое неравенство. Благодаря этому он достучался до более широкой публики. Последний его ролик о личном дворце Владимира Путина на Черном море собрал 91 миллион просмотров всего за неделю.
Вне всяких сомнений, Алексей Навальный для Путина — как красная тряпка для быка, и его борьба с клептократическим российским режимом заслуживает всяческого уважения. Но если однажды ему удастся достичь своей долгосрочной цели — самому возглавить Россию — то ничто не обещает, что он действительно станет русским Берни Сандерсом, за которого себя выдает.