Что касается ультиматумов и угроз в отношении Запада, мне бы, конечно, очень хотелось уточнить у Лаврова: когда он говорит про разрыв с Европой — это разрыв с нею и олигархов в том числе? Это означает, что Абрамович с Усмановым тоже вернутся в Россию? Как далеко разрыв зайдет, очень мне интересно. Если бы на Западе сейчас были политические лидеры калибра Черчилля, Трумэна, Рейгана, Тэтчер, то было бы самое время, как говорят в покере, проверить на блеф и задать лобовой вопрос.
Как далеко они, действительно, готовы зайти? Соловьев будет ездить в Крым или, может быть, в Чечню к Кадырову вместо того, чтобы ездить на свою виллу в Италии на озере Комо? Европа подошла к моменту, когда ей надо задавать эти вопросы.
В этом плане очень показателен был визит Борреля в Москву — он был совершенно бездарно организован, потому что бюрократы медленно реагируют на события. Понятно, что надо было отменять его или ультимативно требовать встречи с Навальным, привязывая ее к приезду в Москву. Приезд же показал Путину и его окружению, что Европа продолжает плестись в хвосте событий и играть по инерции.
Жесточайшая критика и требование отставки Борреля десятками депутатов Европарламента показывают, что настроения, на самом деле, меняются. Но пока Путин убежден, что все пошумят и успокоятся, что «Северный поток» все равно будет, а санкции будут касаться чиновников второго или третьего уровня.
Речь не идет о требовании к Западу напрямую помогать российской оппозиции — Западу надо прекратить помогать путинскому режиму. Те деньги, которые Путин использует для укрепления собственной власти, для содержания гигантской армии ОМОНа и Росгвардии, прокуроров и пропагандистов, не из воздуха появляются, а из нефти и газа, за которые платит Европа. Мы же видим, что следы путинских действий по подрыву европейских демократий видны от стран Балтии до Великобритании. Еще есть Африка, и режим Мадуро в Венесуэле держится только благодаря Путину.
Если посмотреть на карту мира и отметить все эти горячие точки, трудно найти такую, в которой нет отпечатков пальцев путинских людей. Начинать надо с центра паутины, и здесь требуется нанести именно финансовый удар, потому что внешнеполитическое поражение неизбежно рикошетом ударит по путинской стабильности в России. Как только начнет крошиться этот омоновско-росгвардейский щит за счет того, что будут исчезать ресурсы, несомненно ситуация пойдет вразнос. Поэтому от Запада требуется выработать четкую стратегию, которая позволила бы обуздать путинские аппетиты путем, по крайней мере, ограничений, если не лишений его баснословных нефтегазовых доходов.
Западные страны имеют набор инструментов — это не только «закон Магнитского», это еще и законы об отмывании денег. Но вопрос в наличии политической воли, и этой воли пока на коллективном Западе явно не хватает. Более того, мы видим на примере Германии, как руководство этой страны делает кучу оговорок, что бизнес отдельно, а права человека и международные договоры — отдельно. Ровно так Путин и живет, а пока Путин у власти, никаких перемен в России быть не может. И не надо бояться этих слов — «смена режима в России», потому что путинская диктатура является экзистенциональной угрозой всему миру.