Украина и ее политическое развитие уже давно не в фокусе интересов СМИ мэйнстрима. Информация об Украине появляется спорадически, хотя большая часть украинских проблем после 2014 года так и не решилась. Крым остается де-факто под контролем Российской Федерации. Конфликт на Восточной Украине не завершен, и на практике минские договоренности 2014 — 2015 года не реализуются. Экономического бума в стране не случилось, и Украина по-прежнему зависит от западных спонсоров, что значительно ограничивает ее суверенитет. Колоссальную коррупцию не искоренили, и олигархи не покинули украинскую политику. Напротив, украинская политическая система продолжает деформироваться.
Президент Зеленский в итоге вернулся к привычному «нормальному» формату. Актера по профессии выбирали в качестве альтернативы Петру Порошенко, который на посту прошел путь от политика мира к полной противоположности. Из европейского «либерала» Порошенко, будучи президентом, превратился в украинского националиста и консерватора, которому в итоге импонировали избиратели только на западе страны и который при «решении» внутриполитических проблем страны опирался на механизмы конфликта. Похоже, Зеленский сейчас идет по стопам своего предшественника, которого победил в 2019 году на президентских выборах именно благодаря обещаниям изменить отношение к России, Восточной Украине и русскоязычным украинцам на юге и востоке страны. Зеленский объединил зачастую фрагментированную Украину и довольно долго пользовался весьма значительной популярностью. Но два года во главе страны с давними проблемами, которые нельзя решить без радикальных системных изменений, сделали свое дело.
Движение по кругу
Зеленский ходит по кругу, и на то есть три причины. Первая заключается, конечно, в продолжительном кризисе украинского государства и экономики, который еще больше усугубила текущая пандемия. Вторая причина — ситуация в украинской политике. В сложившихся условиях невозможно отстоять более прагматичную политику в отношении России, которая больше соответствовала бы экономическим и оборонным интересам страны. Третий фактор — смена власти в Белом доме, и этим шансом Украина планирует воспользоваться. Довершает картину политическая неопытность Зеленского и его идейная и идеологическая нестабильность (что свойственно политическим проектам).
Дома Зеленский столкнулся с вполне ожидаемыми проблемами. Его относительно высокая популярность упала до 22%, а его политическая партия (проект) «Слуга народа», по январским опросам, опустилась на четвертое место. Для партии, которая на прошлых выборах получила парламентское большинство, это значительная перемена. Получается, Зеленскому грозит сценарий, знакомый нам еще со времен президента Виктора Ющенко. На него люди тоже возлагали большие надежды, думая, что он будет реформировать страну, но на следующих выборах он получил около пяти процентов голосов. Первая оранжевая революция на Украине окончилась бесславно. Вторая вылилась в войну.
В последнее время Зеленский сделал ставку на политику использования внутреннего/внешнего врага. Во внутренней политике (помимо очередного роста цен на ЖКХ) он сконцентрировался на ослаблении своих политических соперников, то есть политической оппозиции, причем средствами, которые усугубляют текущий конфликт. Иными словами, он пытается устранить «пророссийские силы», которые сегодня находятся в политической оппозиции и пользуются у избирателей явной поддержкой. Прежде всего, речь идет о политической партии «Оппозиционная платформа — За жизнь», которая, по январским опросам, обошла «Слугу народа». Партия связана, как это принято на Украине, с украинским олигархом Виктором Медведчуком, у которого хорошо налажены связи в самом Кремле.
Другим объектом гонений в начале февраля стали три оппозиционных телеканала, связанные с Медведчуком и входившие в медиа-портфель «Оппозиционной платформы». Они принадлежали соратнику Медведчука Тарасу Козаку. Против Медведчука и Козака ввели санкции. Телеканалы объявили «пророссийскими» и транслирующими «пропаганду», и во имя борьбы с российским информационным влиянием на Украине их просто отключили. Следующим в поле зрения органов Зеленского попал журналист и блогер Анатолий Шарий и его «Партия Шария» (судя по всему, им занялись превентивно, так как его партия, по опросам, привлекает всего два — три процента избирателей). Журналист Шарий, который еще до Евромайдана проживал в Евросоюзе благодаря предоставленному ему убежищу, всегда критиковал события, произошедшие на Украине после 2014 года (а их, вероятно, критиковать нельзя). Теперь Служба безопасности Украины преследует его по обвинению в государственной измене из-за мнимого участия в российских дезинформационных кампаниях против Украины. Однако внутриполитическая борьба с применением очень скользких понятий, таких как «пропаганда» и «пророссийское влияние» (фактически речь идет об ограничении свободы слова), — это только один из аспектов политического поворота Зеленского.
Зеленский, по-видимому, также хочет укрепить свою политическую позицию, сделав ставку на нового хозяина Белого дома Джо Байдена. Эту тактику, выбранную теперь Зеленским, применял еще его предшественник Петр Порошенко. В последнее время украинская сторона все чаще заявляет о необходимости реформировать нормандский формат и минский процесс, поскольку, как сказал Леонид Кравчук, украинский представитель в Трехсторонней контактной группе, на Донбассе нужно начать с «безопасности», а уже потом переходить к политическим решениям. Кравчук не раз обвинял в провале переговоров по Донбассу российскую сторону. В последнее время на донбасском фронте участились перестрелки, в которых, по версии Украины, полностью виновата исключительно российская сторона, а точнее местные «террористы». Совсем недавно прозвучали слова о том, что Зеленский надеется, что США присоединятся к нормандскому формату и минскому процессу, чтобы ЕС, США и Украина могли вместе бороться за «демократию и свободу против авторитарного режима». Кроме того, украинский президент хотел бы получить от Байдена «ясный сигнал» об украинском членстве в НАТО.
С этой линией связана и новая украинская инициатива под названием «Крымская платформа», нацеленная на возвращение Крыма Украине. В данном случае Украина рассчитывает на поддержку не только Европейского Союза, но и Турции Эрдогана. Правительство Зеленского продолжает поддерживать милитаризацию Черного моря и во втором полугодии планирует провести там очередные учения вместе с НАТО. Чтобы выслужиться перед администрацией Байдена, Киев также пошел на некоторые шаги против Китая. Речь идет о передаче украинской компании «Мотор Сич» китайским инвесторам. В дело вмешалась СБУ, и сделка не состоялась.
Не изменилось и отношение к языковому вопросу. После Евромайдана на многоязычной Украине ситуация движется к насильственной украинизации. А ведь Зеленский, когда баллотировался в президенты, обещал другое, обращаясь, прежде всего, к избирателям в восточных и южных областях страны, где русский язык (пусть он зачастую и отличается от русского языка в России) — родной язык для значительной части населения. Сегодня русский язык на Украине объявлен не языком Гоголя, а «языком агрессора», и за его публичное использование наказывают. Так, недавно из партии «Европейская солидарность» исключили депутата Харьковского областного совета, который с трибуны говорил по-русски, потому что, распалившись, «не смог подобрать украинских слов». Потом депутат «извинился перед всем обществом» за то, что говорил по-русски. Кстати, эта ситуация на Украине контрастирует с политикой нового киргизского «революционного» президента Садыра Жапарова, который фактически стал президентом в результате очередной, третьей по счету, революции. Как пишет словацкий эксперт Петр Юза, новоиспеченный президент Жапаров в статье «Союзнические узы», опубликованной перед его визитом в Москву, «выступил против изменения статуса русского языка в стране (намек на Узбекистан и Казахстан), который является не только инструментом и средством межнациональной коммуникации в Киргизии. В контексте происходящего на постсоветском пространстве эта статья — послание (вполне ясное и недвусмысленное) президенту Украины, которого одолевает (как и всю страну) слепой национализм. Он поставил себе целью насильственную украинизацию русскоязычного населения, которое вполне оправданно ей сопротивляется».
Риски и лишение выбора
«Новая» политика Зеленского, разумеется, сопряжена с рисками. Они связаны, в том числе, с очередным обострением конфликта на Донбассе, которое неизвестно чем обернется для мира в Европе. Но есть и другие опасности, пусть и менее значительные, но все равно весомые. Одна из главных заключается в том, что поворот Зеленского угрожает власти и влиянию другого украинского олигарха — Игоря Коломойского. Санкции против Козака и Медведчука, а также прекращение трансляции трех каналов — это прецедент. Особенно если учесть комментарий Зеленского о том, что влияние олигархов на Украине можно устранить, «отобрав телевизор», то есть ограничив их влияние на СМИ. Проблемы Коломойскому сулит и избрание Джо Байдена президентом Соединенных Штатов, так как он участвовал в кампании против сына Байдена Хантера, то есть против Байдена и его избрания. Белый дом уже сделал первый «выстрел»: против Коломойского ввели санкции и запретили въезд в США. Тем не менее Коломойский по-прежнему имеет сильное влияние на часть депутатской фракции «Слуга народа» (от 20 до 30 депутатов), а это может стать серьезной проблемой для президента, желающего контролировать украинский парламент.
Вместе с Владимиром Зеленским круг замкнула и вся Украина. Если ситуация будет развиваться в этом направлении, значительная часть украинских избирателей снова уверится в том, что кого бы они ни выбрали, результат будет один — плохой.