Итак, теперь тайное стало явным
Теперь нам известно гораздо больше правды о том, что же происходило за кулисами между партнерами Украины по нормандскому формату — Германией и Францией, а также страной-агрессором — путинской Россией.
Более того, обнародованы детали предложенного «мирного плана», который Берлин и Париж недавно подготовили и выдвинули на обсуждение в рамках нормандского формата. И то, что нам стало известно — неприятно и тревожно. Это не принесет хороших последствий ни для Украины, ни для единства Европы, ни даже для трансатлантического альянса.
30 марта лидеры Германии и Франции действительно провели переговоры со своим российским коллегой. Сперва все три стороны вели себя очень скрытно, неохотно говоря о планах — хотя Москва заранее воспользовалась утечкой новости о подготовке к переговорам, подчеркнув, что они не будут частью нормандского формата, касающегося российско-украинского конфликта на Донбассе.
Хоть и наряду с прочими темами, но все же эта проблема обсуждалась без Украины. Различия в том, как стороны-участники сообщили об этой теме, крайне красноречивы.
Официальная российская версия подчеркивает именно обсуждение российско-украинского конфликта и путей к его решению, тем самым намекая, что де-факто это была встреча в нормандском формате — лишь под другим именем и без участия Украины.
Конечно, Берлин и Париж вправе говорить напрямую с кем захотят. Но где же учтивость и такт, какой посыл это одностороннее действие транслирует? И не только Киеву, но и Брюсселю, Вашингтону и другим столицам их союзников.
Есть что-то странное и не совсем правильное в том, как они совместно обратились к Москве на этом этапе. И это касается не только Украины. Ведь лидеры двух ключевых европейских стран беседуют с третьей не из их круга, в этом случае — с противником, не сообщив четко о целях и не убедившись в поддержке партнеров или тех, чьи интересы они якобы защищают, выступая посредниками.
В нашем случае лидеры Германии и Франции с 2014 года не только европейские самозваные миротворцы и монополисты этого процесса в нормандской четверке — как и Россия, они предпочли не включать других заинтересованных сторон или потенциальных посредников, таких как Вашингтон, Лондон и Варшава — но и ключевые страны Евросоюза и НАТО.
Становится очевидно, что мы ходим кругами
Да, Берлин и Париж могут заявлять о том, что инициатива в нормандском формате принадлежит им. Но хорошо ли обдумали эти исключительные меры президент Франции Эммануэль Макрон и его немецкий партнер — канцлер Германии Ангела Меркель?
Были ли получены какие-то преимущества от того, что они не допустили к участию потенциальных посредников, тем самым подыгрывая кремлевскому мирному плану — так называемым Минским соглашениям 2014 — 2015 годов — и налагая эти обязательства на травмированную и отчаявшуюся Украину? Помогло ли чем-то следование кремлевскому нарративу, подчеркивая, что эти соглашения и нормандский формат священны и являются «единственным возможным механизмом» достижения мира?
Возможно, но мира только на российских условиях.
Последний саммит нормандской четверки, после длительной задержки проведенный в Париже в декабре 2019 года при участии новых президентов Франции и Украины, дал основания для осторожного оптимизма. Особенно, когда в присутствии президента Владимира Путина канцлер Ангела Меркель публично согласилась с президентом Владимиром Зеленским в том, что некоторые пункты соглашений нужно пересмотреть.
Но этот важный момент, похоже, удобно забыли в Берлине, Париже и Москве. Единственное настоящее достижение парижского саммита — это то, что он проложил путь к перемирию, заключенному в июле 2020 года, которое было нарушено силами Москвы в начале этого года.
И вот мы вновь притворяемся, что нормандский формат до сих пор действует. Но сейчас, глядя на то, к чему пришли Берлин и Париж почти спустя семь лет, пытаясь вывести его из тупика и прекратить кровопролитие, становится очевидно, что мы ходим кругами.
На прошлой неделе российское издание «Коммерсантъ» поделилось утечкой «нового мирного плана». Мой бывший коллега Владимир Сокор, с которым мы сотрудничали в 90-х на Радио Свобода, до сих пор один из лучших специалистов по этому направлению, провел предварительный анализ, проливающий свет на ситуацию.
Итак, Германия и Франция фактически перефразировали первичные российские требования. Они предлагают, чтобы в ответ на уступки Москвы в вопросах безопасности, сделанные в четко очерченные временные рамки и разбитые по направлениям на кластеры (от перемирий до вывода вооруженных сил, которые, конечно же, они не называли русскими), Киев должен согласиться на целый спектр разрушительных политических уступок.
Аналитик подытожил, что «план» — это ослабление Украины, а французско-немецкие предложения упускают возможность пересмотра минских соглашений.
В официальных сообщениях о состоявшихся переговорах Берлин и Париж не упоминают «мирный план» и занижают важность украинского элемента в их беседе с Путиным. Кажется, они хотят, чтобы сложилось впечатление, что их основной темой обсуждения было сотрудничество ради поставок вакцины Sputnik V, чтобы бороться с пандемией covid-19 в Европе (идея, не скоординированная с Брюсселем) и обсуждали другие международные проблемы (происходящее в Сирии, Ливии и Иране).
Нужно отдать им должное, они подняли темы происходящего в Беларуси и заключения российского оппозиционера Алексея Навального. Но официальное заявление России указывает на то, что проблема продолжающегося конфликта на Донбасе была основной темой. Президент Путин возложил вину за последнюю эскалацию на украинскую сторону и вновь напомнил о стандартных московских «мирных условиях». Даже сейчас он явно не готов отступить даже на сантиметр.
Ему на руку сыграло то, что нормандская четверка отделила вопрос российской оккупации Крыма от ее действий на востоке Украины.
Поэтому учитывая недавнюю беседу между Берлином, Парижем и Москвой, есть соблазн думать, что «нормандский» формат тайно превращают в «московский». А роль Украины уменьшают, превращая из субъекта и ровни в объект, а именно — виновника. Жертву превращают в соучастника, если не в того, кто совершает упомянутые преступления.
Киев храбро держался и ответил на эти неоправданные немецко-французские жесты спокойно и тактично. Не желая оттолкнуть от себя Берлин и Париж или показаться неблагодарной за их поддержку, особенно за поддержание санкций против Москвы, украинская сторона подчеркнула, что никакие решения не могут быть и не будут приняты об Украине без нее.
До сих пор неизвестно, кто стал инициатором переговоров трех лидеров. А это способствует подозрениям и спекуляциям. Например, Москва намекает, что это была идея Берлина и Парижа.
В этом году и Францию, и Германию ждут выборы. Лидеры обеих стран хотят произвести хорошее впечатление дома, не подставить свой электорат экономически, а поэтому, скорее всего, будут продолжать бизнес as usual настолько, насколько это возможно в двусторонних отношениях с Москвой.
Но все же очень жаль, что это произошло в такой сложный момент в международных отношениях. Агрессией не только против Украины, но и проводя широкую и амбициозную атаку, нацеленную на разрушение западной демократии и ее единства, Россия не только оттолкнула Вашингтон и Лондон, но и Брюссель и все, что последний олицетворяет.
Но президент США Джо Байден подчеркнул, что хочет восстановить отношения с Европой и их альянс для защиты демократии. А Лондон после Brexit занял жесткую позицию по отношению к Москве.
Сейчас не время для индивидуализма стран, каким бы не было их экономическое влияние или самомнение, не время разрывать строй и пытаться действовать отдельно.
Даже если не говорить о сложной теме Северного потока — 2 и мощного противостояния против этого проекта в Европе (даже в Германии), США и Украине, как нагло откалываться от Брюсселя и говорить напрямую с Москвой о целом ряде вопросов, влияющих не только на них самих, но и на их друзей, союзников, партнеров в других организациях. Для этого есть Брюссель — лидеры Европейского совета, представляющие ЕС. Германии и Франции не стоит брать на себя эту роль.
После того, что мы видели в последние дни, очевидно, что так называемый нормандский процесс лишь только изображает деятельность, если вовсе не умер. Москва ведет настоящие обстрелы, ей нельзя позволять задавать тон в дипломатии. Германия и Франция не проявили ни необходимой решительности, ни рассудительности, ни находчивости, требуемой для того, чтобы действительно что-то изменить.
Сегодня — через семь лет войны между Россией и Украиной — Москва не заинтересована в мире. Давно нужен новый механизм разрешения конфликтов, который включит в себя других игроков, действительно желающих заставить Россию измениться и прекратить свое недопустимое поведение.