В западных СМИ (и отчасти в российской оппозиционной прессе) широко распространено мнение, что в отличие от России Украина — хотя и не без проблем — движется по демократическому пути развития. Было бы неплохо — если бы только это было правдой. Эта иллюзия основана на следующей гипотезе: сделанный Украиной выбор в пользу интеграции с Евросоюзом, мол, служит подтверждением того, что она сделала свой выбор в пользу либеральной демократии, реализации гражданских прав и свобод и всего самого прекрасного и истинного в мире. Между тем политические режимы в Венгрии и Польше указывают на ошибочность этой гипотезы. Чтобы формирование очередного право-популистского и антидемократического режима в Европе не стало неожиданностью, будет полезно внимательнее присмотреться к ситуации внутри Украины.
Результаты опроса общественного мнения, проведенного Киевским международным институтом социологии в августе 2013 года, зафиксировали раскол в вопросе геополитического выбора внутри украинского общества. Около 40% опрошенных поддержали европейский выбор, и примерно столько же высказались в поддержку пророссийского курса страны. Спустя полгода, то есть после Майдана, власть перешла под полный контроль той части украинской политической элиты, которая стремилась к разрыву отношений с Россией. И для удержания этой власти был применен полный набор антидемократических методов, не имеющих ничего общего с европейскими ценностями. Между тем заявленные на Майдане цели — борьба с коррупцией, уменьшение влияния олигархов — не просто не были достигнуты: под управлением президента-олигарха Петра Порошенко коррупция только усугубилась.
Тем не менее, одна цель Майдана все же была достигнута: Украина подписала Соглашение об ассоциации и зоне свободной торговли с Евросоюзом. В результате этого договора удалось компенсировать лишь небольшую часть потерь от утраты восточных рынков — за счет увеличения товарооборота с Евросоюзом, а затем и с Китаем. Зато на Украине мощно набрал обороты процесс деиндустриализации: ВВП страны сократился вдвое за первые два года после Майдана (по данным Всемирного банка, ВВП страны снизился с 183,310 миллиарда долларов в 2013 году до 90,615 миллиарда долларов в 2015 году). К концу 2020 года ВВП Украины составил около 148 миллиардов долларов — то есть всего 81% от уровня 2013 года. Расходы на здравоохранение тоже сократились почти вдвое. Расходы на здравоохранение в государственном бюджете (которые составляют 95% всех расходов на здравоохранение на Украине) снизились с 7,6 миллиарда долларов в 2013 году до 4 миллиардов долларов в 2020 году.
Попытки провести демократические реформы тоже потерпели неудачу, о чем свидетельствуют результаты опросов общественного мнения. Так, по данным опроса, проведенного Центром Разумкова в феврале 2019 года, две трети респондентов (65,2%) выразили отрицательное отношение к медицинской реформе. 48,5% респондентов выразили негативное отношение к земельной реформе, 41,2% — к реформе системы образования, а 48,9% — к планируемой массовой приватизации госпредприятий.
Популярное на Западе объяснение неудач Украины в процессе проведения реформ не отличается глубиной: мол, главной задачей страны сейчас является противостояние российской агрессии, поэтому на реформы просто не хватает времени. Такая интерпретация стала обычным явлением в аналитических материалах о событиях на Украине, посвященных российской оккупации Крыма — президент России Владимир Путин называет этот процесс «возвращением в родную гавань», — и поддержке Москвой сепаратистов в Донбассе. Любое иное объяснение неудач украинских реформ сразу же называют российской пропагандой.
Но давайте не будем торопиться с выводами. Украина — это страна с ограниченными ресурсами, и ее радикальный выбор, основанный на принципе «расстаться с Москвой», не мог не оказать драматичное воздействие на экономику и социальные возможности государства. А пришедшая к власти элита была в первую очередь озабочена тем, чтобы остаться во власти, ради чего она и взяла курс на продвижение в разобщенной стране идей этнокультурного национализма. И да, юобавьте сюда то, что в контексте конфликта в Донбассе Украина была вынуждена сократить социальные расходы и увеличить расходы на армию и силы безопасности. А учитывая традиционно чрезвычайно высокий уровень коррупции, положение, в котором оказалось большинство граждан страны, стало довольно тяжелым.
К концу правления Порошенко около 80% респондентов, по данным различных исследовательских центров, уже были убеждены, что страна движется в неправильном направлении. Неудивительно, что президент Порошенко потерпел сокрушительное поражение, попытавшись переизбраться на второй срок. Ко всеобщему удивлению, победу одержал 40-летний актер Владимир Зеленский, который стал особенно популярным благодаря своей телевизионной роли «президента из народа».
Его поддержали люди с самыми разными — порой принципиально противоположными — политическими убеждениями. Это вселило надежду на то, что Зеленский откажется от тупикового курса своего предшественника, положит конец войне в Донбассе и наконец начнет настоящую борьбу с коррупцией, остановит деградацию экономического потенциала страны, вернет уважение к институтам государства, а также к европейским ценностям свободы и демократии. На досрочных парламентских выборах, инициированных президентом Зеленским, его партия «Слуга народа» — на волне надежд, связанных с его президентством, — впервые в истории Украины получила абсолютное большинство мест в Верховной Раде.
К сожалению, Зеленский не выполнил свои обещания. Позиционируя себя как противоположность Порошенко, Зеленский выступал на президентских выборах как политик-популист, защищающий интересы народа в противовес интересам правящего класса. Но, придя к власти, он не смог предложить радикальной альтернативы политическому курсу своего предшественника. Неудивительно, что рейтинг одобрения Зеленского и его партии начал стремительно падать. К зиме 2020 года стало ясно, что Зеленский оказался в крайне тяжелом положении. Он не смог демократизировать систему, не смог изменить социально-экономическую политику и не смог решить острую проблему войны в Донбассе — то есть не сделал того, чего от него ждали избиратели. У него осталось два варианта: либо повторить судьбу президента Виктора Ющенко, который пришел к власти в 2005 году на волне народных протестов и покинул свой пост с рейтингом поддержки чуть более 3% — то есть бесславно уйти в политическое забвение, — либо имитировать реформы, необходимые стране, попытаться взять под жесткий контроль ситуацию, чтобы исключить возможность формирования сильной оппозиции, которая отстранит его и его партию от власти в следующем избирательном цикле (выборы в местные советы, состоявшиеся осенью прошлого года, показали, что рейтинг оппозиции на Украине растет). Пойдя по второму пути, то есть избежав проигрыш по варианту Ющенко через насилие, Зеленский и его команда могут оставаться у власти в течение долгого времени.
Зеленский выбрал второй путь. Он занялся укреплением личной власти — любыми методами. Сегодня исполнительная власть в лице Офиса президента Украины использует СНБО (Совет национальной безопасности и обороны), чтобы контролировать все другие ветви власти в стране. Партия президента имеет абсолютное большинство в Верховной Раде, что обеспечивает президенту контроль над законодательной ветвью власти. Поскольку парламент также формирует правительство, Зеленский контролирует и кабинет министров.
Определенной проблемой для президента была независимость Конституционного Суда Украины. Но в конце концов Зеленский решил и ее: он издал указ, лишивший Конституционный суд полномочий. Как? А так: Зеленский аннулировал полномочия двух судей Конституционного Суда, назначенных еще прежним президентом — включая полномочия действующего Председателя Конституционного Суда. Украинское законодательство не предусматривает такого способа увольнения судьи. Это как если бы президент США Джо Байден отменил решения о назначении двух судей Верховного суда США, выдвинутых Дональдом Трампом, чтобы изменить баланс сил в суде в пользу либерально настроенных судей. В результате Конституционный суд Украины оказался в тупике.
Подобным же образом Зеленский начал борьбу и с политической оппозицией. Решения Совета национальной безопасности и обороны, вступившие в силу благодаря указам президента, ввели санкции против ряда украинских физических и юридических лиц. Это было сделано вопреки прямому конституционному запрету на применение санкций против граждан Украины. Эти санкции включают в себя внесудебный арест имущества в отсутствие каких-либо доказательств незаконной деятельности соответствующих физических и юридических лиц. В список жертв этих самых санкций попали три украинских телеканала, вынужденные закрыться. Доказательством того, что речь идет о политически мотивированном противозаконном решении, является то, что, когда журналисты этих закрытых каналов создали новую площадку, она была отключена от вещания спустя всего час после начала работы — и на этот раз без каких-либо указов президента.
Политика Зеленского является разрушительной для страны не только потому, что он концентрирует власть в своих руках, игнорируя закон — и тем самым разрушая те довольно скромные достижения на поприще демократического развития, которые когда-то существовали на Украине, — но и потому, что эта политика подрывает основы гармонического сосуществования граждан. Вероятно, Зеленскому придется все больше полагаться на силовое подавление любого сопротивления и инакомыслия.
Религиозная политика государства тоже вызывает разногласия и направлена на предоставление преимуществ Православной церкви Украины (ПЦУ), созданной в 2018 году президентом Украины Порошенко и Патриархом Константинопольским Варфоломеем. Между тем оказывается мощное давление на каноническую, существующую века Украинскую православную церковь — крупнейшую из украинских конфессий — вплоть до оправдания насильственного захвата церквей и избиений священников и прихожан.
Гуманитарная политика, основанная на идеях этнического национализма, которую осуществлял Порошенко и теперь продолжает Зеленский, связана с ущемлением прав национальных меньшинств. Это не только заставляет русскоязычных граждан Украины все больше смотреть в сторону Москвы, тем самым открывая возможности для усиления влияния России в стране, но и создает препятствие для сотрудничества Украины с Западом. В связи с этим Венгрия, защищая права венгерского населения Украины, которое, как и русскоязычное население, подвергается насильственной украинизации, систематически блокирует углубление сотрудничества между Украиной и НАТО.
Зеленский также планирует принять новый закон о СМИ (проект которого решительно осудили многие представители украинского журналистского сообщества), а также закон о коллаборационистах. Эти законы подготовят почву для государственной цензуры СМИ и для широкомасштабных репрессий против несогласных, а также сделают все мирные попытки вернуть украинский контроль над Крымом и Донбассом тщетными.
В сущности, сегодня на Украине мы наблюдаем формирование прозападного авторитарного режима, внутри которого вся власть сконцентрирована в руках президента, общество мобилизуется для борьбы с внешними и внутренними врагами, а любое инакомыслие рассматривается как содействие врагу и подавляется силовыми методами. Вряд ли это закончится хорошо.
Михаил Погребинский — директор Киевского центра политических исследований и конфликтологии.