Факт, о котором сегодня предпочитают не говорить. В двери стучатся новые поколения болгарских ученых и исследователей истории и политологии, профессора университетов, которые не живут в Болгарии, а самореализуются в такой далекой Канаде. Они хорошо знакомы со всеми источниками своих тезисов — как вчерашними, так и сегодняшними, и, что не менее важно, — не боятся доступным языком говорить о малоизвестных нетрадиционных антифашистских и антикапиталистических тезисах и проводить параллели, на которые мало кто в нашей стране осмелится. И, пожалуй, самое главное — основываясь на трудно оспоримых фактах, они указывают на выходы из болота, в котором наша родина тонет последние тридцать лет.
Божин Трайков, доктор социологии Университета Альберты в Канаде, один из них. Он исследует связь между неолиберальной политикой, новыми формами национализма и генеалогией антикоммунизма в Восточной Европе. Он занимается политическим, историческим и культурным анализом. С согласия автора мы предлагаем вам ознакомиться с настоящей анатомией антикоммунизма.
В своей работе Трайков без прикрас называет процессы и их участников своими именами. По его мнению, фашизм происходит не из коммунистической ниши человечества, а из капиталистической. Просто его нынешние боссы не видят другого способа сломать поднимающуюся «красную» волну хлеба, равенства и свободы, кроме как старым испытанным средством — фашизмом. Трайков также указывает на возможные выходы: один из них более 80 лет назад обозначил Георги Димитров — создание общего народного фронта против неофашизма и породившего его капитализма. Другой — перезапуск социализма. А знаете ли вы, какую цель сформулировали на четвертой странице нижеуказанного издания фонда им. Фридриха Эберта? На всякий случай присядьте и примите успокоительное: «Цель перезапуска социализма не в том, чтобы приручить капитализм, а в том, чтобы разрушить его до самых основ».
«Социализм: перезапуск» (исследования, статьи, анализы) под ред. Фонда им. Фридриха Эберта, бюро Болгария, dВЕРСИЯ, 2021 г.
Антифашизм — преступление?
Часть первая
Божин Трайков
В последние тридцать лет в странах Восточной Европы, тесно связанных с бывшим Советским Союзом, например, в Болгарии, преобладает агрессивная антикоммунистическая интерпретация событий недавнего прошлого. На антикоммунистическое прочтение истории повлияла вторая волна исторического ревизионизма, возникшая в Европе в 1980-х годах. По мнению Энцо Траверсо, это попытка реабилитации фашизма через ту или иную апологетическую интерпретацию прошлого до 1945 года…
Антикоммунизм в Европе имеет свои идеологические корни, с одной стороны, в фашизме как главном враге коммунизма, а с другой — в тезисах основоположников неолиберализма. Отрицая важность антифашистского Сопротивления, историки-ревизионисты пытаются приравнять (тезис о равном насилии) режимы Гитлера, Муссолини и других фашистских диктаторов к сопротивлению объединенных общей борьбой коммунистов, социалистов, анархистов, левых интеллектуалов, крестьян, а также других разнородных спонтанных движений, одолевших их ценой миллионов человеческих жизней. Тезис о равном насилии не только дискредитирует антифашизм, но и вписывается в представление неолиберальных идеологов о тиранической природе социалистической политики. Для этого типа ревизионизма характерно исключение политических событий из их широкого социального и экономического контекста и сосредоточение внимания на вовлеченных в них политических элитах, т.е. игнорирование тысяч, даже миллионов участников социально-экономических и политических процессов…
Политики-социалисты подвергаются агрессивной атаке со стороны неолибералов, приравнивающих их к нацистам из-за вмешательства государства в экономические процессы… А боязнь народных масс как угрозы элиты сближает Гитлера и Муссолини с такими идеологами неолиберализма, как Хайек и фон Мизес. Неолибералы, как и фашисты, опасались массовой политики, понимаемой как политика организации рабочего класса. Мой аргумент контрастирует с доминирующим антикоммунистическим дискурсом в болгарском интеллектуальном, политическом и медийном пространстве, формирующим общественное мнение последние три десятилетия. Антикоммунизм, с одной стороны, служит для демонизации левых политических движений.
Фашизм и коммунизм — знак равенства
18 сентября 2019 года Европейский парламент (ЕП) принял резолюцию «О важности сохранения исторической памяти для будущего Европы». Эта резолюция поставила знак равенства между нацизмом, фашизмом и коммунизмом, а также любыми радикализмами, считая их тоталитарными.
В ней говорится, что Вторая мировая война явилась результатом «нацистско-советского пакта о ненападении, которым два тоталитарных режима, имевшие общей целью завоевание всего мира, поделили Европу на зоны влияния». Резолюция призывает все государства-члены ЕС «отмечать 23 августа (дата подписания нацистско-советского пакта о ненападении в 1939 году) как Европейский день памяти жертв сталинизма и нацизма как на уровне ЕС, так и на уровне правительств». ЕП призывает «русский народ» признать и осудить свое тоталитарное прошлое.
Резолюцию поддержала Европейская народная партия (ЕНП), а также левые социалисты и демократы (СиД) и либералы Реню. Среди участников подписания резолюции, наряду с их коллегами из Польши, Венгрии и стран Прибалтики, мы видим имена заклятых антикоммунистов и лидеров правой политики Болгарии: Андрей Ковачев (партия ГЕРБ), Александр Йорданов (партия СДС). Ковачев известен организацией многочисленных антикоммунистических кампаний в ЕП, таких как представление горянского движения в качестве первого антикоммунистического сопротивления в ЕС, а Йорданов — отрицанием преступлений пронацистского режима в Болгарии. Резолюция предлагает финансирование мероприятий, направленных на просвещение молодого поколения о последствиях тоталитаризма в Европе, привлечение внимания к существующим «тоталитарным» памятникам и мемориалам, паркам, улицам и площадям, которые «прославляют тоталитарные режимы и искажают исторические факты о последствиях Второй мировой войны»…
Подмена в памяти молодого поколения Дня победы над фашизмом (когда капитулировала фашистская Германия) 9 мая на День Европы (когда две капиталистические страны заключили профсоюзное соглашение об объединении сталелитейной и угольной промышленности) — способ подменить историческую правду о главной заслуге Советского Союза в победе над фашизмом. Даже историк Георги Марков, известный своими антикоммунистическими взглядами, вспоминает, что «без Дня Победы не было бы Дня Европы». Сводя роль СССР во Второй мировой войне к сталинскому тоталитаризму, ЕП фактически отрицает заслуги русских, белорусов, украинцев, евреев и других народов СССР в прекращении войны, подпитываемой имперскими, колониальными и расистскими амбициями, характерных для идеологической сущности капитализма, а не коммунизма…
Второе возрождение тоталитарной модели можно проанализировать с точки зрения стратегии президента США Рональда Рейгана по усилению Холодной войны и возвышению неолиберальной модели. После падения Берлинской стены акцент на тоталитарной сущности Советского союза и Восточного блока имеет идеологическое значение, функция которого заключается в демонизации любой политической и экономической системы, альтернативной капиталистической модели. Так между двумя тоталитарными системами — фашизмом и коммунизмом — ставится знак равенства. Энцо Траверсо прослеживает генеалогию тезиса «равного насилия», который мы можем считать предвестником приравнивания коммунизма к фашизму в резолюции. Тезис о «равном насилии» приравнивает фашизм и антифашизм на основании того, что обе стороны совершили насилие. Он происходит от сторонников нацизма вроде Мартина Хайдеггера, сравнивавшего в переписке с Гербертом Маркузе изгнание немцев из Восточной Пруссии союзниками в 1945-50 годах с нацистской политикой истребления евреев, или Карла Шмитта, жаловавшегося, что сосредоточение внимания на преступлениях Третьего Рейха игнорирует «союзнический геноцид» немецких государственных служащих. Ревизионизм 1980-х годов связан с именем немецкого историка Эрнста Нольте. Вся дискуссия по поводу ревизионистских взглядов Нольте, известная как Historikerstreit, задокументирована в сборнике под редакцией Джеймса Ноултона под названием «Навсегда в тени Гитлера» (1993). Нольте пытался извинить зверства нацистов, совершенных в ответ на «азиатское дело» большевиков в Европе. Он делает акцент на участии евреев в коммунистических движениях России и Центральной Европы, намекая, что расовый геноцид нацистов был ответом на классовый геноцид большевиков. Для Нольте нацисты — жертвы «азиатского» большевизма. Он даже пишет, что «так называемое истребление евреев Третьим Рейхом — это реакция или искаженная копия, а не оригинал… Третий Рейх принадлежит к «освободительным движениям», связанным с коммунистическим движением». И хотя автор настаивает на том, что демонизация Третьего Рейха недопустима, он, похоже, вовлечен в тот же процесс, когда дело доходит до советской революции. Его заявление о том, что нацизм был реакцией на большевизм, — попытка представить октябрьские события как источник всего тоталитарного зла. По этой же логике Холокост был превентивной мерой для «потенциальных жертв» большевизма, и это подразумевается, когда Нольте цитирует книгу антисемита Дэвида Ирвинга «Война Гитлера» (1975): «Слово «азиат» имеет уничижительное (отрицательное) значение и в антикоммунистическом дискурсе используется, чтобы провести разделительную линию между европейской цивилизацией и Советской Россией, предполагая, что большевизм не является частью европейской современности, это «варварское, азиатское дело»…
Фон Мизес утверждал, что нацистская однопартийная система, тайная полиция, концентрационные лагеря, пропаганда и истребление людей были импортированы из Советского Союза, и нацисты были, по словам автора, «наиболее послушными учениками Ленина, Троцкого и Сталина». Другой видный (нео)либерал, Вильгельм Репке, как и фон Мизес, рассматривал нацизм как оплот против большевизма. Нольте вторит Репке и фон Мизесу, утверждая, что итальянский фашизм Муссолини имеет положительную сторону: он сохраняет частную собственность и, следовательно, «избавляет итальянский народ от изощренного тоталитаризма Сталина». В контексте болгарских либеральных кругов тот же тезис о частной собственности позже будет отстаивать бывший президент Болгарии д-р Желю Желев… В 2014 году в интервью газете «24 часа» на вопрос, какой режим страшнее, Желев ответил: «Коммунизм, конечно. Это более жесткая диктатура. Фашизм охватывает и контролирует все сферы общественной жизни, имеет монополию, как и коммунизм. Но коммунизм идет еще дальше — он посягает на собственность, контролирует ее, в то время как фашизм не трогает частную собственность. Даже фашистская Германия, наиболее близкая к коммунистическим режимам, не посягала на частную собственность людей». Фашизм — агрессивная антимарксистская и антикоммунистическая сила, преступления которой Нольте оправдывает как ответную реакцию. Рассуждая об истреблении миллионов людей нацистами как о реакции на большевизм, Нольте полностью отрицает связь между геноцидными практиками гитлеровской экспансии и колониализмом в Европе…
В отличие от Нольте, пытающегося проследить корни нацистского антисемитизма (расового геноцида) в «классовом геноциде» Ленина и Сталина, [другие] историки недвусмысленно показывают нам глубокую связь между политикой Гитлера и западноевропейским и североамериканским колониализмом. Lebensraum — это немецкая империалистическая версия «западного видения неевропейского мира как пространства, открытого для завоеваний и колонизации», в то время как идея «исчезновения «низших рас» принадлежит всей европейской культуре, в особенности британской и французской». В этой связи Траверсо (2007) видит «историческую лабораторию нацистских преступлений не в большевистской России, а в колониальном прошлом западной цивилизации, в классической эпохе промышленного капитализма, империалистического колониализма и политического либерализма». В другом тексте Траверсо отрицает тезис Нольте об истоках нацизма в большевизме, показывая, что нацистский евгенический проект расового очищения восходит к XIX веку в Европе, в эпоху классического либерализма. Сам Адольф Гитлер сравнивал немецкое завоевание Украины с британским завоеванием Индии. Помимо связи с европейским колониализмом, необходимо подчеркнуть, что в своем плане геноцида
Гитлер также находился под влиянием колониализма американских поселенцев.
Сьюзен Бак-Морс подчеркивает важность пространственного аспекта внешней политики США; экспансия на Запад, приведшая к геноциду автохтонного (местного) населения, является предпосылкой для экспансии Гитлера на Восток в Европу с целью приобретения Lebensraum. В нацистском политическом воображении американский Запад эквивалентен немецкому Востоку. По мнению Гитлера, к восточнославянскому населению следует относиться как к американским «краснокожим». Высшее нацистское руководство даже имитировало и эксплуатировало язык и методы американских завоевателей обширного пространства Запада.