США и Россия не первый год «воюют» за влияние на газовом рынке Европы, который интересен им даже не столько с позиции бизнеса. На самом деле европейцы потребляют не много газа и торговать, к примеру, на рынках Восточной Азии гораздо рентабельнее. Но выход именно на энергетический рынок Европы дает определенные рычаги политического давления, потому обеим странам так важно его контролировать.
Как развивается противостояние сейчас и как оно отражается на Украине — выяснял OBOZREVATEL.
Какая ситуация на рынке?
Все категории потребителей Европы в целом ежегодно нуждаются в 560-600 млрд кубометров голубого топлива. Лидером по его поставкам тут много лет остается Россия. Годовые поставки газа из РФ составляют до 200 млрд кубометров в год, это около 40% рынка. Россия преимущественно поставляет газ на основании двусторонних контрактов с фиксированной ценой и объемами.
Показатели США гораздо скромнее, ведь они появились на этом рынке относительно недавно. Потребление американского газа варьируется в зависимости от сезона, но в среднем оно составляет лишь около 10% рынка. Остальной газ идет из других источников, среди которых Норвегия, страны Северной Африки и Ближний Восток. Все они торгуют газом преимущественно через газовые хабы, где цена динамично меняется.
Сколько стоит газ?
По заявлению «Газпрома», в 2021 году Россия поставляет газ в Европу в среднем по 170 долл за тыс кубометров. Цены же на газ на европейских рынках в мае уже превысили 300 долларов за тысячу кубометров.
Что интересно, американский газ сам по себе дешевле российского. На американских рынках его стоимость около 50 долларов за тысячу кубометров. Но эта стоимость в Европе растет из-за транспортировки и цепочки сжижения/разжижения. Как утверждает эксперт энергетического рынка Валентин Землянский, только транспортировка добавляет американскому газу около 120 долларов к цене, плюс еще заработок поставщика.
Но несмотря на ситуацию с ценами, которая сложилась сейчас, по мнению ведущего эксперта энергетических программ Центра Разумкова Максима Билявского, долгосрочный контракт стратегически менее выгоден, чем рыночная цена:
«Газовый хаб дает рыночную стоимость независимо от себестоимости. Долгосрочный контракт фиксирует цену. Потому, исходя из ценового удобства, LNG-газ из США, Катара и других стран более понятен. Экономика, в частности, в ЕС, становится более гибкой. Из-за этого спрос на прямой поток уменьшается. Потребители заинтересованы в прерывистом потоке, который отображает их потребности».
Может ли США заместить Россию на рынке газа в Европе?
США пока может лишь частично перебрать на себя обеспечение газом европейского рынка, также подключиться могут и союзники штатов.
«Сейчас активно развивается добыча газа в Израиле. Есть проект трубопровода из Израиля через Кипр, Грецию и подключение к европейской ГТС. Разрабатываются месторождения в странах Северной Африки», — говорит Билявский.
США полностью все-таки не сможет заменить Россию на газовом рынке Европы. На это есть ряд причин. Прежде всего, по газопроводам голубое топливо идет более стабильно чем через LNG-терминалы.
«Когда вам нужно везти газ через океан — это отражается на цене и стабильности поставок, — говорит Землянский. — Это спотовый рынок. Если где-то похолодало, или не смогли привезти: извините, ребята, газ пошел, примером, в Восточную Азию».
Но самое главное, Европа сама не заинтересована в том, чтобы кто-то имел монопольное положение на ее рынке, будь то Россия или США. Политика стран ЕС направлена на то, чтобы диверсифицировать поставки энергоресурсов, говорит экс-министр энергетики Алексей Оржель:
«Европа работает над разными вариантами поставок: и терминалы сжиженного газа, и газопровод, который строит тот же "Газпром". Европа не заинтересована в том, чтобы иметь монопольного поставщика. Кроме того, она увеличивает потребление газа за счет перехода на более "чистую" энергетику, заменяя ТЭС и атомные станции на возобновляемые источники энергии. Чтобы их балансировать, хотят использовать более экологичный природный газ. Потому потенциально Европа будет максимально диверсифицировать его поставки».
В то же время, в США не могут позволить, чтобы Россия увеличивала поставки в Европу, ведь это будет усиливать ее позиции в регионе.
Как на рыночную ситуацию повлияет запуск «Северного потока — 2»?
Землянский считает, что баланс сил на рынке газа в Европе в случае введения в эксплуатацию «Северного потока — 2» не поменяется. Ведь количество поставленного газа зависит от спроса потребителя, а не желания поставщика.
«Поставки будут идти в тех же масштабах. Объемы поставок растут тогда, когда растет потребление. Если у вас потребитель больше взять не может, вы хоть 10 труб постройте, больше газа не возьмут», — говорит Землянский.
Член экспертного совета Министерства энергетики Геннадий Рябцев также уверен, что строительство нового газопровода не столько увеличит поставки, как диверсифицирует транспортные маршруты.
«Никто не демонтирует старые трубопроводы, которые уже существуют. Но РФ имеет стратегическую цель — избавиться от зависимости от стран-транзитеров (Польши, Беларуси, Украины и др). Они хотят увеличить долю прямых поставок. Это нужно, чтобы можно было перебрасывать большие объемы газа по разным направлениям в зависимости от потребностей и политических отношений с транзитерами».
Какую роль может сыграть Украина?
Сейчас Украина активно поддерживает США и пытается помешать России усилить влияние на европейский рынок, ведь наши с американцами интересы здесь совпадают. Мы не заинтересованы в том, чтобы Россия имела дополнительные пути транспортировки газа, поскольку объемы прокачки через нашу ГТС могут упасть. Потому мы и дальше должны отстаивать свои интересы.
«В данном случае мы должны занимать жесткую позицию касательно прокачки газа и отстоять нужные объемы, — говорит Оржель. — Аргументировать свою позицию мы пока можем тем, что у нас все-таки премиальный рынок, 32 млрд кубометров потребления в год. Даже при 14 млрд кубометров собственной добычи — это большой объем продаж, потому мы так же можем диктовать условия».
В то же время Рябцев уверен, что пока наша роль в этом противостоянии больше ограничивается наблюдениями и заявлениями, чем реальной работой, которая позволит нам усилить позицию перед «Газпромом»:
«Украина за последние годы выделяла средства только на лоббизм и подыгрывала заявлениям партнеров, выражая глубокую обеспокоенность. При этом ни увеличения собственной добычи, ни получения лицензий на добычу за границей, ни уменьшения потребления — ничего этого сделано не было».
В свою очередь Польша, по которой «Северный поток — 2» бьет гораздо больше, чем по Украине, заняла более активную позицию. Понимая серьезность ситуации, поляки не только создавали препятствия строительству газопровода, но и договорились об эксплуатации газовых месторождений за границами Польши, о строительстве газопровода, которым будут поставлять скандинавский газ, построила терминал по приему сжиженного газа, уменьшила объемы потребления газа и увеличила добычу его на своей территории. Все это позволило Польше отказать «Газпрому» в продолжении контракта по транзиту на предлагаемых им условиях.
Борьба за европейский рынок газа в целом носит больше политический, чем экономический характер. Выгода от продажи газа на европейском рынке гораздо меньше, чем в Азии, но этот рынок слишком много значит в плане геополитического влияния. Нам не посчастливилось оказаться втянутыми в этот процесс, и, к сожалению, если мы будем держать нейтралитет или не предпринимать необходимых действий — наша экономика имеет шанс серьезно пострадать.