Чрезмерная персонализация международной жизни превращает предстоящий саммит между Джо Байденом и Владимиром Путиным в боксерский поединок в супертяжелом весе. Дональд Трамп со своей вереницей двусмысленностей потерпел фиаско во время первой встречи с хозяином Кремля и подорвал к себе доверие.
Его преемник в Белом доме более опытен, лучше подготовлен. Тем не менее, в контексте нынешнего противостояния встреча президентов США и России 16 июня в Женеве расскажет многое о состоянии мира. Тем более, что Джо Байден встретится накануне со всеми своими западными союзниками в G7 с 11 по 13 июня и на саммите НАТО 14 июня. Значимость этого «саммита Восток-Запад», как говорили во время (первой) холодной войны, парадоксальна. Соединенные Штаты назвали Китай своим стратегическим соперником 21 века, а экономический вес России делает ее глобальным карликом.
Но Россия остается Россией. А Владимир Путин превратил свою страну в «главного нарушителя» международного порядка не только на постсоветском пространстве, но и далеко за его пределами, например на Ближнем Востоке и в Центральной Африке. Белорусский кризис, вызванный перехватом по приказу Александра Лукашенко европейского самолета с целью задержания журналиста-диссидента, вновь погрузил Европу и мир в один из тех кризисов с душком холодной войны с неопределенным исходом.
«Отчаянно ищу российскую стратегию» — такое объявление европейцы и американцы вполне могли бы опубликовать. На самом деле было удивительно услышать, как Эммануэль Макрон объявил по окончании заседания Совета Европы 24 и 25 мая, что «доклад» о России будет представлен «двадцати семи» в июне. Мы все еще на этом этапе? Высокопоставленный европейский лидер признает, что Европа была «реактивной» в прошлом и теперь должна определить «активную российскую стратегию». Потому что до этого момента это была прерогативой государств.
Один высокопоставленный европейский чиновник сообщил, что нужны «реалистичные цели». «Никакого волшебства не произойдет», — сказал он, осознающий, что рост напряженности с авторитарными режимами — Турция, Китай, Россия — стал знаком нашего времени, ставшим своего рода «стресс-тестом» для западных демократий с ослабленной моделью. «Стабильных и предсказуемых» отношений не будет до тех пор, пока Пекин считает, как сказал Си Цзиньпин, что «Восток на подъеме, а Запад приходит в упадок». Или до тех пор, пока Москва считает демократии слишком слабыми, чтобы ей противостоять. Именно по этой причине саммит Байден-Путин напоминает боксерский поединок, который может изменить завтрашнее соотношение сил.