Они отчаянно пытаются спастись от библейской чумы, поразившей их поля и жилища. Сначала наступила засуха. Затем наводнения. Теперь — мыши.
«Эту вонь не вытравишь, они дохнут прямо в стенах»
Мыши вторгаются в жилища. Уничтожают посевы. Грызут бытовую технику, диваны, машины — и лишают людей средств к существованию.
Борьба с чумой
63-летний хлебороб Колин Тинк всю жизнь занимается сельским хозяйством, но никогда не сталкивался с мышиной чумой такого размаха, как та, что сейчас опустошает восточную житницу Австралии. И засухи вроде предыдущей, от которой плодородные земли превратились в пыльные пустоши, он тоже не видел.
Когда в прошлом году наконец хлынули дожди, Тинк подумал, что удача вот-вот ему улыбнется.
Дожди дали рекордные урожаи в весенние и летние месяцы (в Южном полушарии — с сентября по март). Зернохранилища полны. Амбары завалены сеном. Его Тинку хватит, чтобы прокормить скотину еще два года.
Но потом нагрянули мыши. Тысячи мышей.
Грызуны зарываются глубоко в сено. То, что они не сжирают, в любом случае портится, поскольку пропитывается их мочой. Острый запах режет нос. Им пропахла вся одежда.
«Просто сердце разбивается, — посетовал Тинк. — Мы вернулись к тому, с чего начинали».
Не желая сдаваться, Тинк соорудил гигантскую мышеловку из старого транспортного контейнера, которым раскатывает корм скотине. Он заманивает туда мышей, рассыпая зерно по полу.
Затем Тинк с пятилетним внуком Джоком выметают мышей метлой к луже с водой у открытого конца контейнера. Грызуны бросаются в воду. Попав в тонкий слой жидкости для мытья посуды, они быстро тонут.
В первый же вечер они изловили 7 тысяч мышей. На следующую ночь — еще 3 тысячи. Теперь у них выходит в среднем по тысяче за ночь.
«Нам их не одолеть — разве что немного замедлим их нашествие», — говорит Тинк.
Истоки сельскохозяйственной катастрофы
Примерно раз в десять лет Австралия страдает от нашествия мышей. Пожилые фермеры вспоминают 1970-е, когда мышей было так много, что казалось, что шевелится сама земля.
Нашествие мышей приводит к миллионным потерям.
Одна из причин — новые методы хозяйствования. Чтобы поддерживать влажность засушливой почвы, австралийские фермеры сеют новые культуры прямо по стерне — на жнивье, оставшееся после уборки урожая.
Оно служит мышам одновременно укрытием и пищей.
Биолог Стив Генри называет мышей «машинами для размножения». Они начинают воспроизводить потомство всего лишь шести недель от роду.
После трех недель беременности рождается помет из десятка мышат. А родительские особи продолжают размножаться без всяких перерывов между беременностями.
Четыре месяца спустя некоторые «дети» сами достигают зрелости и спариваются, рождая «внуков». Теперь у вас до 90 особей плюс две исходные.
За восемь месяцев — а это примерно один сезон размножения — одна родительская пара мышей дает потомство в около 500 грызунов.
И это всего лишь от одной пары мышей! Возьмем четыре — и у вас уже 2 тысячи. Популяция растет в геометрической прогрессии и достигает миллионов.
Правительство Нового Южного Уэльса предоставило 5 тысяч литров смертоносного яда под названием бромадиолон. Но ученые опасаются, что яд может привести к гибели других видов: клинохвостых орлов, сов, змей и песчаных варанов, которые питаются мышами.
Еще мыши переносят вирусы, потенциально смертельные для человека. Органы здравоохранения штата Квинсленд заявляют, что количество случаев лептоспироза — гриппоподобного заболевания, чреватого менингитом, почечной недостаточностью, кровотечениями и осложнениям органов дыхания — в 2021 году почти удвоилось по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.
Пора звать заклинателя мышей
Ловушек не хватает, и фермерам приходится придумывать собственные способы отлова.
Например, многие делают импровизированные ловушки из бочек и ведер. Они раскладывают приманку, чтобы мыши сами бежали навстречу своей гибели.
Некоторые фермеры обращаются к правительственным экспертам, таким как Генри, который колесит по стране и консультирует людей по борьбе с грызунами.
В Кунамбле, к западу от Сиднея, Генри в прошлом месяце видел, как мыши подчистую уничтожили стог сена из 3 тысяч тюков стоимостью примерно 93 000 долларов. По его словам, в засуху он бы потянул вдвое дороже.
«Я с разговорами о мышах просыпаюсь и ложусь спать», — сетует он.
В отеле «Рояль» в Йовале, примерно в 320 километрах к западу от Сиднея, владелец паба Марк Айлс рассказывает, как несколько недель назад мыши бегали прямо по бару, а он ловил их голыми руками.
Худшая вонь на свете
Грег Янгхасбенд — 40-летний фермер из Гилгандры примерно в 440 километрах к западу от Сиднея. Чтобы справиться с нашествием, ему пришлось спалить свой урожай и расставить кучу ловушек.
Как-то в субботу с месяц назад стало настолько плохо, что Янгхасбэнду пришлось отослать жену и дочерей на выходные в соседний город. Вторжение мышей стало невыносимым.
Мыши были в сарае. И по всему дому тоже. Они испортили стиральную машину, сушилку и два холодильника. Изгрызли диван, кофеварку и простыни дочери. Шныряли под духовкой.
Было слышно, как они шебуршат в стенах. И повсюду стоял запах смерти.
«Этот смрад теперь не вытравишь, они же дохнут прямо в стенах. И под печью тоже, — сетует Янгхасбенд. — Это худшая вонь на свете. Уму непостижимо».
Он вооружился 40 ловушками и с двух часов дня до двух часов ночи изловил 450 мышей, после чего сдался и лег спать. «Я чистил ловушку и снова заряжал приманку, и стоило мне только отвернуться, как она срабатывала».
Как-то вечером Янгхасбенд зажег почти 130 уничтоженных мышами тюков сена и с пивом в руке наблюдал, как пламя освещает ночное небо. Всего он насчитал 1,5 тысяч утраченных тюков.
По словам Генри, обычно мышиное нашествие кончается гибелью: популяция становится слишком большой, чтобы выжить. Зараженные болезнями паразиты начинают нападать друг на друга, первыми жертвами становятся самые слабые и больные.
Но если зимой не похолодает, многие переживут прохладные месяцы, и следующей весной грянет еще более оглушительная вспышка.