Le Figaro: Россия оказалась на первых полосах всех газет в связи с саммитом Путина и Байдена в Женеве. Но как вы рассматриваете развитие страны, из которой вам как оппозиционеру пришлось уехать из-за угроз?
Гарри Каспаров: Ситуация в России развивается по не очень понятному нам сценарию, но происходящее там — уничтожение всяческой оппозиции, отсутствие правил, презрение к закону, повальная коррупция — должно нас волновать. Путинский режим представляет собой угрозу глобального, а не локального масштаба. Уверенность Обамы в том, что Россия может представлять исключительно региональную угрозу, обернулась страшной ошибкой, за которую пришлось дорого заплатить, как это было видно на примере Сирии или вмешательства Кремля в американские выборы 2016 года. Эта ошибка привела к примирительному подходу, частичным договоренностям. Как бы то ни было, нельзя рассматривать одни проблемы отдельно от других. Я пытаюсь объяснить, иногда буквально кричу о том, что путинский режим перестал быть лишь проблемой России, Украины и Прибалтики. Он бросает вызов всему миру, поскольку продвигаемая им модель противоречит сформировавшейся после Второй мировой войны модели развития, которая нацелена на снижение уровня насилия и опирается на обоюдные договоренности. Тем не менее западные страны не готовы сражаться, и это бьет по ним рикошетом.
— Россия ощущает свою силу, потому что Запад переживает кризис и охвачен сомнениями…
— Именно так. Сила путинского режима проистекает из слабости Запада. Путинский режим не тот, каким был сталинский. У СССР был совершенно иной экономический и военный потенциал. А на дворе не 1948 год, когда Труман решил защитить Берлин. Тем не менее у путинского режима есть свои сильные стороны, которые связаны с тем фактом, что западное общество лишилось единства. Раньше в нем тоже были разногласия, писатели вроде Сартра стремились к умиротворению, но в целом все понимали, что речь шла об экзистенциональном противостоянии двух систем. Сегодня мы больше не понимаем, за что сражаемся, ради какой системы ценностей. В то же время у путинского режима есть преимущество по сравнению с СССР в развернутой им против нас гибридной войне: он не связан идеологическими ограничениями.
Путин считает своим союзником любую радикальную группу, которая стремится расшатать западную политическую систему. Это позволяет ему развернуть высокоэффективные действия на Западе, несмотря на ограниченные финансовые ресурсы (у СССР все было иначе). Он может позволить себе дать миллиардную взятку, ничего ни у кого не спрашивая! Он может опереться как на ультралевые, так и на ультраправые партии, как на Меланшона, так и на Ле Пен, в своей гибридной войне. Поэтому странно видеть, как западные лидеры один за другим — Макрон, Меркель, а теперь и Байден — стремятся к позитивным отношениям с Москвой. Сила Путина объясняется нежеланием Запада выступить против его политики. Отчасти это связано с достигшей феноменального уровня коррупцией. Думаю, мы видим лишь верхнюю часть айсберга, когда наблюдаем за фактической покупкой Путиным бывшего немецкого канцлера Шредера, а затем и Фийона.
Сам факт того, что Шредер «сидит на зарплате» у Путина, говорит о готовности значительной части немецкого экономического и политического истеблишмента работать с Россией, потому что это выгодно. Это многое говорит о Западе, который жертвует национальными стратегическими интересами ради тактической выгоды. Что касается Макрона и его диалога безопасности с Путиным, о чем вообще идет речь? На дворе 2021 год, и путинский режим демонстрирует все черты фашиствующей диктатуры с мощным пропагандистским аппаратом и полным уничтожением всех гражданских свобод. Можно попасть в тюрьму за твит! Этот режим проводит агрессивную внешнюю политику. Проблема не сводится к отрицанию правды и тенденции отвечать на любой вопрос критикой. Аннексия Крыма стала тяжелым ударом по всей сложившейся после 1945 года системе международной безопасности. Она говорит, что сильный может делать со слабым все, что ему вздумается.
— Вам не кажется, что Запад признает реальность этой гибридной войны, но не знает, что с ней делать?
— Из слов Байдена у меня не складывается впечатление, что он в полной мере понимает ситуацию. Перед саммитом он говорил, что главная угроза для безопасности США — изменение климата. Мы что, идиоты, чтобы удовлетвориться подобным подходом? У нас существует проблема с Россией. Поэтому я считаю, что встреча с Путиным без предварительных условий была очень серьезной ошибкой. Байден преподнес ему великолепную геополитическую победу, хотя не так давно назвал его «убийцей». Он вернул ему былой статус «гранда» в холодной войне. Ему следовало бы поставить предварительным условием проведения встречи освобождение Алексея Навального и молодого белорусского блогера Романа Протасевича.
— Как бы то ни было, Байден предостерег Путина по ряду моментов и возобновил диалог по вопросам стратегической стабильности на межгосударственном уровне.
— Сегодня нет угрозы ядерной войны. Что касается предостережений, Кремль не обращает на них внимания, поскольку действия Запада идут вразрез с предупреждениями. Мы видим, что Германия наращивает поставки российского газа через «Северный поток», а Байден не хочет этому противодействовать. На своей пресс-конференции Путин подчеркнул, что продолжит поступать так, как считает нужным. Диалог невозможен, потому что он не признает правду. Мы, российские оппозиционеры, прекрасно это знаем, потому что слушаем это вранье вот уже больше 20 лет! Главная цель Путина — сохранение власти, и для этого ему нужна конфронтация с Западом.
— На своей пресс-конференции Путин поместил в одну корзину Запад и российскую оппозицию, которой, по его словам, манипулируют.
— Как бы то ни было, западные страны считают более значимой китайскую угрозу, с учетом мощи Китая.
— Не стану отрицать очевидной этой стратегической угрозы, но российская угроза все же стоит на первом плане. Китай находится в более выгодном положении, поскольку Россия проводит наступательную кампанию по дестабилизации предельно открытым образом. Достаточно послушать пропаганду с российского телевидения. Путин очень уверен в себе. То, что он сначала попытался убить Навального, а теперь решил медленно уморить его в тюрьме, не взывало какой-либо конкретной реакции. Лукашенко же недавно совершил настоящее международное пиратство. Он явно пытал похищенного прямо в воздухе Романа Протасевича. Это стало предупреждением: возможно все. Бессилие Запада означает, что подобное может повториться. Разумеется, Путин отмечает для себя нашу пассивность. Билл Браудер недавно писал об этом, и я тоже задаюсь этим вопросом. Можно ли еще чувствовать себя в безопасности в самолете?
— Когда я впервые увидела вас в 1990 году, вы создавали демократическую партию. Были огромные надежды. 31 год спустя Россия вернулась к репрессиям против оппозиции и засилью спецслужб. У вас еще остается надежда?
— Какая у вас во Франции республика? Пятая! У вас не сразу все получилось. Какими бы ни были темные стороны путинской системы, она многое изменила и не является идеологической. Она по большей части преступная. Поэтому я считаю, что у России есть надежда вернуться на путь цивилизации, потому что плана на будущее нет. Если не считать националистической символики, речь идет о коррумпированной диктатуре, которая опирается на эксплуатацию прошлого, идею сильного государства и священной власти, требующей предельной лояльности и обладающей всеми правами. Как бы то ни было, логика блокировки делает систему все более косной и хрупкой. Она может развалиться всего от одного удара…
— Что вы думаете о кризисе идентичности Запада, «культуре отмены», расовых войнах? Это не лучшая новость для российской оппозиции…
— Разумеется, о черных страницах прошлого нужно говорить, однако несправедливо пользоваться грехами прошлых столетий, чтобы влиять на настоящее и ставить под угрозу будущее. Какими ни были бы недостатки американского проекта, в своей основе он позитивен, Доказательство тому — прогресс и коррективы американской демократии. Несмотря на все проблемы Америки, я считаю ее светочем свободы и свободного мира, местом, где можно свободно изобретать и творить, где Илон Маск создал своей проект для полета на Марс. Америка должна гордиться всем этим, а не заниматься саморазрушением. То же самое наблюдается с кризисом covid-19: вирус пришел из Китая, а вакцины — с Запада. Западу следует использовать это преимущество — пока оно еще у него остается — а не давать волю левым и правым популистам, авторитарным режимам России и Китая. В то же время следует признать факт нехватки лидеров. Перед нами толпа Чемберленов и Даладье, но всего горстка де Голлей и Черчиллей!-