Американские и британские войска, очередные жертвы «кладбища империй», покидают Афганистан, а Россия испытывает причудливую смесь удовлетворения, раздражения и беспокойства.
В конце концов, об этой стране у нее имеются собственные горькие воспоминания. Советские войска вторглись в Афганистан в 1979 году, когда дружественный СССР режим теснили восставшие исламские фундаменталисты. Предполагалось, что, назначив нового лидера и проведя быструю демонстрацию силы, повстанцев удастся запугать и прижать к ногтю. Полгода максимум, сказали себе старики в Кремле.
Так развязалась жестокая десятилетняя война, в которой погибли 15 000 советских граждан и сотни тысяч афганцев. Когда в 1988 году война закончилась, это произошло не потому, что Советы потерпели поражение на поле боя, а потому, что их силы истощились. Победы можно было достичь лишь ценой политических, военных и экономических обязательств, пойти на которые Москва не могла никак — некоторые генералы заикались даже о развертывании вплоть до миллиона человек.
То же вышло и с Америкой, и на ее горький опыт, закончившийся истощением и уходом, русские смотрят с определенным злорадством — особенно офицеры, которые не забыли собственной горькой службы.
Вместе с тем крепнет и раздражение: есть ощущение, что хаос, который оставляют за собой союзники, был предсказуем — и теперь он еще ближе к России. Министр иностранных дел Сергей Лавров посетовал, что после «провала своей 20-летней миссии» Вашингтон «оставляет всю ситуацию открытой для силового сценария».
Отсюда и беспокойство: как далеко распространятся беспорядки в Афганистане, которых все ждут? Талибан* (запрещенная в России террористическая организация, прим. ред.) набирает силу, но все равно перейти из повстанцев в правительство будет непросто: страну раздирают этнические, региональные и фракционные противоречия, а опиумные полевые командиры вынашивают собственные смертоносные планы.
Россия уже закрыла консульство в северном городе Мазари-Шарифе. Есть неподтвержденные сообщения, что на усиление безопасности в российском посольстве в Кабуле были брошены бойцы «Заслона», подразделения спецназа Службы внешней разведки.
Настоящую озабоченность вызывает перспектива, что боевики-исламисты учинят беспорядки в соседней Средней Азии или даже набеги через границу. Особенно уязвим Таджикистан с его 1 400-километровой границей, через которую в поисках убежища уже бежали тысячи афганских военнослужащих.
Таджикистан мобилизовал на укрепление границы около 20 000 резервистов и при этом обратился к союзникам по Организации Договора о коллективной безопасности, евразийскому альянсу, где верховодит Россия. У России в Таджикистане имеется ограниченное военное присутствие, но из 6 000 военнослужащих на 201-й военной базе близ Душанбе многие — этнические таджики, завербовавшиеся на военную службу ради российского гражданства. Сейчас все вероятнее, что Москва выведет базу на полную боевую готовность и усилит свой контингент.
В конце концов, происходящее в Средней Азии может выйти далеко за ее пределы. Дело не только в том, что ситуация станет проверкой претензий Москвы на роль регионального гаранта безопасности — едва ли не последнего аргумента в пользу ее евразийской гегемонии. Кроме того, учитывая, насколько российская экономика зависит от дешевой рабочей силы из региона, есть опасения, что любой всплеск джихадизма аукнется терроризмом в России — и будет влиять на ее мусульманское население.
Возможно это беспокойство преувеличенно, но все же вполне обосновано. Мусульмане составляют 10 до 14% российского населения, особенно на Северном Кавказе, где сначала «Аль-Каиде», а затем и «Исламскому государству» (запрещенные в России террористические организации, прим. перев.) удалось просочиться в местные повстанческие движения. Были и теракты — дело рук радикализированных выходцев из Средней Азии, в том числе взрыв в петербургском метро в 2017 году, унесший жизни 15 человек.
Москва сделает все возможное, чтобы поддержать своих союзников в Средней Азии и укрепить санитарный кордон. При этом она не забывает и про отношения с Афганистаном — Кремль ведет переговоры с Кабулом и рядом местных полевых командиров в попытке усилить свое влияние.
Но что, если все это провалится? Москву преследует кошмар: рано или поздно она может оказаться в ситуации, когда возвращение в Афганистан, сколь угодно ужасное, окажется неизбежным.
Марк Галеотти — автор книг «Нам нужно поговорить о Путине» и «Краткая история России»