О противоречащих друг другу заявлениях президента Владимира Зеленского о гражданстве украинцев на оккупированных территориях и неверии власти в реинтеграцию Донбасса «ДС» пообщалась с директором Института мировой политики Евгением Магдой.
«Деловая столица»: Президент Зеленский заявил, что те, кто сейчас живет на оккупированной территории Донбасса, должны определиться, они украинцы или русские, и если русские, то их путь лежит в государство-агрессор. Это похоже на жест отчаяния, потому что власть не может повлиять на раздачу российских паспортов на оккупированных территориях? Почему такое заявление Зеленского появилась именно сейчас?
Евгений Магда: Это заявление должно вызвать поддержку патриотических кругов, ведь Владимир Зеленский, который в быту русскоязычный, в эфире канала «Дом» именно на этом языке призывает граждан Украины на оккупированных территориях делать выбор. А полицейский режим там достаточно мощный, то есть контроль над обычными людьми на оккупированной территории и Крыма и Донбасса очень жесткий.
Когда уже роздано более 600 тысяч российских паспортов, говорить, что якобы они должны выбрать гражданство, — недальновидный жест. Хотя бы потому, что его использует российская пропаганда и использует довольно интенсивно. То есть, пользуясь тем, что Владимир Зеленский — президент Украины, российская пропаганда (а она на оккупированных территориях практически господствует) будет доказывать людям, что они не нужны Украине, что Зеленский говорит «давайте, убирайтесь». И это сейчас разойдется телеграмм-каналами, российскими медиа. Прежде чем делать такое заявление, президенту надо было хотя бы формально инициировать какие-то меры для переселенцев, показать в телевизоре, скажем, счастливую историю переселения человека с территории ОРДЛО на Украину. Насколько я понимаю, таких счастливых историй в активе нет.
— Зато в Раде есть законопроект, предлагающий отбирать гражданство в украинцев, получивших российский паспорт. Также было предложение ввести категорию «неграждан» по примеру стран Балтии. Какой из этих вариантов имеет право на жизнь, близкий к нашим реалиям?
— На сегодняшний момент внутри Украины есть достаточно большое количество людей с паспортами других государств. То есть если мы ведем линию на исключительно украинское гражданство и хотим устраивать такую показательную «порку», то ее нужно начинать с украинских чиновников, которые принимали присягу государству Украина, имея при этом в кармане паспорт другого государства. Если мы будем лишать гражданства Украины тех, кто принял российский паспорт, не думаю, что это сильная политическая позиция, потому что многие люди вынуждены брать российский паспорт, ведь они проживают в серой зоне, и быть абсолютно бесправными — совсем невеселая перспектива.
Должны понимать, что в процессе реинтеграции, очевидно, нужен и кнут, и пряник. Кнут я вижу, а где пряник, в чем заключается и каков он? Кажется, весной был пример (не знаю, он истинный), что девушка чуть ли не через минные поля перешла через ОРДЛО на подконтрольную территорию — это, возможно, единственный случай. А имеем ли мы конкретную программу, кроме того, что позволяем абитуриентам ОРДЛО и Крыма поступать в украинские университеты на льготных условиях, есть ли у нас другие подобные шаги? Ведь не все люди, проживающие в условиях оккупации, являются пособниками оккупантов. Если мы будем всех воспринимать как коллаборационистов, то процесс реинтеграции для нас может столкнуться с очень серьезными трудностями.
— Не свидетельствует ли заявление президента о том, что Банковая отчаялась в реинтеграции Донбасса окончательно?
— Раздача российских паспортов в ОРДЛО — не благотворительная акция, а инструмент для обеспечения избрания на выборные должности людей, которые воевали против Украины или принимали активное участие в работе оккупационной администрации, с целью продвижения их в Госдуму, а затем в ПАСЕ. И этот сценарий для меня достаточно очевидный, но явно непонятен для Банковой.
Поэтому любые заявления президента в нынешней конструкции власти вызывают достаточно серьезные вопросы. Если мы готовы так легко отказываться от своих граждан — не приведет ли это к территориальным уступкам? А если они будут по Донбассу и Крыму (потому что такие идеи возникают еще с 2014 года), не подтолкнет ли это к вспышке сепаратизма в других регионах нашей страны, которые на сегодня являются вполне стабильными и мирными? Такие моменты являются действительно значительным вызовом, на который нужно реагировать.
— Долгое время существовали большие надежды на то, что Вашингтон при новой администрации будет активно влиять на ситуацию в Донбассе, однако этого пока не происходит. Можно констатировать, что это был очередной карго-культ?
— Очень обидно наблюдать, как в украинском политикуме 20-летняя вера в силу Будапештского меморандума обернулась в веру присоединения к нормандскому формату США, которые станут его активным участником. Но вопрос — на каких основаниях они должны это сделать? Понятно, что для этого требуется согласие всех участников процесса. И непонятно, по какой причине должна на это согласиться Россия. Если она на это согласится, то что она для себя получит взамен? Очевидно, что она будет настаивать, чтобы в переговорах приняли участие представители ЛНР и ДНР, других вариантов нет.
Поэтому иллюзия, что хороший американский дядюшка возьмет все в свои руки и будет решать проблемы Украины, напрасна. Но если такая логика и существовала, то говорить о возможном развороте в сторону Китая, что мы можем менять свою политику и отказываться от реформ, а Пекин предоставит нам финансовую помощь просто так, можно было только где-то в кулуарах и шепотом. А не высказывать эти контраверсионные мысли так, чтобы их могли затем широко тиражировать.
Евгений Магда, директор Института мировой политики