Представим Башара Асада на месте Ашрафа Гани, который, как утверждается, сел на самолет в Таджикистан за несколько часов до того, как в столицу вошли боевики «Талибана» (террористическая организация, запрещена в РФ — прим. ред.). Чтобы это произошло, Москва должна объявить о выводе своих войск и закрытии баз в Сирии в координации с Тегераном, который также объявит о выводе сил и ополченцев. Возможно, ввиду координации с Россией израильскому министру останется объявить о падении режима Асада, например, сказав по радио, что правление сирийского президента закончится в течение трех месяцев.
После этого заявления развитие событий будет ускоряться, чего раньше не ожидалось. Разведка и армия столкнутся с дезертирством, двери тюрем откроются, а важные документы будут сожжены. Из всех районов, находящихся под контролем Асада, беспрецедентно загруженными окажутся дороги, ведущие к побережью, поскольку сторонники президента и все, кто с ним сотрудничал, бросятся к морю в поиске спасательной шлюпки. В разрушенной стране не окажется аэропортов, чтобы самолеты смогли спасти тех, кто убегает от своего прошлого. Не в интересах Москвы и Тегерана спасать десятки тысяч сирийцев, и даже самолет Башара может направиться за пределы двух столиц.
В Сирии нет талибов, а «Джебхат ан-Нусра» (террористическая организация, запрещена в РФ — прим. ред.) и похожие группировки с ними не сравнятся, поэтому в стране, скорее всего, будет царить хаос. Однако такой сценарий больше не вызовет ужас у международного сообщества, как это было раньше. Можно говорить о сценарии в Сомали, где царил хаос и велись боевые действия, но они не причинили никакого вреда международному миру. В то же время, возможно, ситуация будет развиваться по иракскому сценарию после падения Саддама Хусейна, чего долгое время опасались в Сирии. Может, американское вторжение в Ирак было ошибкой и надо было поручить все его народу, ведь в таком случае его потери не перевесили бы потери от вмешательства.
Сейчас нам скажут, что все это фантазии, не имеющие шанса воплотиться в реальность. Разумеется, этого не произойдет, так как Москва и Тегеран никогда не покинут Сирию добровольно. Напротив, на фоне ухода американцев им представилась прекрасная возможность заявить, что они не бросают своих союзников, как Вашингтон. Если США, несмотря на смену администраций демократов и республиканцев, придерживаются четкой политики в отношении вывода войск и впоследствии отказались от идеи военного вмешательства, то Москва и Тегеран больше остальных верят в военные методы сохранения влияния. Они захотят воспользоваться уходом американцев, даже если ценой их вмешательства будет без того слабая экономика.
Мы не ошибаемся, когда рассуждаем об Асаде в связи с Афганистаном, но теперь поговорим о талибах, ведь их победа знаменует его победу. Кроме того, принятие «Талибана» международным сообществом повлияет на отношения сирийского президента с исламским экстремизмом. Суннитский экстремизм признан, как четыре десятилетия назад признали его шиитский аналог. Тем не менее возникает надежда, так как мир, демонизировавший «Талибан», отказался от его дальнейшей демонизации, и процесс запущен.
В оправдание вывода войск не один американский чиновник заявил, что его страна не пойдет на жертвы ради прав человека где-либо за рубежом. По их мнению, эти регионы безнадежны и вся вина лежит на них, а не на политике США, способных одержать военную победу, но не способных перевести ее в политическую плоскость, создав эффективные гражданские институты. Эти заявления вызывают доверие, и вопросы, связанные с правами человека в мире, всегда выдвигались на первый план во время правления демократов. В связи с этим кажется, есть единая американская стратегия, не меняющаяся по мере смены правящей партии. Она предполагает публичный отказ от влияния морали на политику, хотя выгодно использовала ее ранее.
Администрация США представляет вывод своих войск из Афганистана и Ирака как нечто историческое, сравнимое с участием американцев во Второй мировой войне. Теперь их цель — посвятить себя укреплению страны и борьбе с Китаем, которая не будет похожа ни на «холодную», ни на обычную войну. Это лишило бы других возможности призывать Вашингтон к вмешательству в различных регионах с использованием как материальных, так и нематериальных ресурсов вроде репутации.
Уверенность, что Америка не пойдет на военное вмешательство, если ее национальная безопасность не окажется под угрозой напрямую, станет поводом для радости для тех, кто правит и стремится расширить зону влияния с помощью силы. Некоторые из них поспешили объявить о поражении Америки и конце ее эпохи, а ликующие страны вроде Китая, России и Ирана быстро дадут понять, что отсутствие США не лучше, чем их присутствие. Кто-то сравнивает вывод американских войск с унизительным уходом из Вьетнама. Возможно, лучше сравнить его с побегом шаха Ирана, взятием американцев в заложники и всем тем, что ждало регион после победы мулл. Сегодня Байдена сравнивают с Джимми Картером, поэтому не стоит ожидать скорого возвращения Америки вместе с новым Рейганом.