Этот город построили узники ГУЛАГа, для иностранцев он закрыт, а управляет им один из самых богатых олигархов России.
Здесь хранится ключ к нашему обществу, которое борется с переменой климата — металл никель, нужный для аккумуляторов электромобилей. Спрос на никель растет, и одно из крупнейших месторождений мира находится в сибирских недрах в Норильске.
В прошлом году погоня за никелем привела к одному из крупнейших в мире экологических скандалов. На виду у всего мира реки наполнились красной жижей.
Диоксид серы даже пахнет по-особенному — кисло и жгуче. Хочется кашлять, хотя не понимаешь почему. Когда ветер дует с завода, этот запах оседает над Норильском прозрачным невидимым газом. От него першит в горле и щекотно в носу.
Комбинат «Надежда» находится почти на самой крыше России. Вокруг медеплавильные цеха, пруды-отстойники и мастерские — целый город, основанный узниками ГУЛАГа в одном из самых суровых мест России, Норильске.
Зимой столбик термометра опускается до 40 градусов мороза. С ноября по январь полярная ночь и зимняя мгла. При этом порывы ветра настолько сильные, что дома строят под углом друг к другу, чтобы жители могли спокойно передвигаться. При сильном ветре закрывается автомобильное движение.
Попасть в Норильск можно только самолетом. Сюда не ведут ни шоссе, ни железные дороги. Для иностранцев город закрыт — для посещения необходимо получить специальное разрешение службы безопасности РФ. Он раскинулся посреди тундры, в 2 870 километрах к северо-востоку от Москвы, в одном из самых малонаселенных уголков страны: на диком и труднодоступном полуострове Таймыр.
Здесь тайга — бескрайние сибирские лиственничные леса — превращается в открытую, продуваемую всеми ветрами тундру. Когда в конце 1920-х годов начали добывать медь и никель, рабочих, то есть узников лагерей, доставляли баржами по Енисею.
На месте охрана уже не требовалась: отсюда не убежишь.
Природа Таймыра прекрасна. Но попытки человека ее приручить не только накопили огромные богатства, но и привели к экологическим катастрофам. Худшая из них произошла в прошлом году, когда в тундру вылилась 21 тысяча кубических метров дизельного топлива, и это отравило всю местную водную систему.
И что касается экологических проблем Норильска, дизельная катастрофа — лишь верхушка айсберга.
Авария в Норильске
29 мая 2020 года в реку Далдыкан возле Норильска вылилась 21 тысяча кубических метров дизельного топлива. Пятно поплыло дальше до главной реки Амбарная и далее в озеро Пясино.
Ответственность за аварию взяла на себя компания «Норникель» — выяснилось, что дизельное топливо вытекло из ее ржавых цистерн. Надзорные органы обязали компанию отремонтировать их еще в 2014 году.
Эта авария — одна из самых страшных экологических катастроф в российской Арктике за всю историю. Единственная более обширная утечка нефти произошла в Коми в 1994-1995 годах (400 тысяч тонн сырой нефти).
«Норникель» утверждает, что только в 2020 году компания потратила на устранение последствий аварии 130 миллионов долларов. Примерно столько же будет потрачено до конца 2021 года.
Он расположен на глубине чуть более километра — серебристо-белый металл, который выдерживает высокие температуры без всяких последствий. Он содержится в наших раковинах, велосипедах и бытовой технике — но прежде всего в аккумуляторах наших электромобилей.
Это никель.
Мало кто в мире может похвастать столь же обширными залежами руды, как Норильск. Для России это стратегически ценный город, центр тяжелой, грязной и высокодоходной промышленности — здесь добываются никель, медь, кобальт, палладий и платина.
Но самый прибыльный металл из всех — никель, важный ингредиент при производстве нержавеющей стали. Более половины производимого в мире никеля идет на нужды сталелитейной промышленности. Но в последние годы проблема климата придала никелю невиданную ранее ценность — он выдерживает высокие температуры и потому играет ключевую роль в производстве аккумуляторов для электромобилей. Чем выше содержание никеля, тем ниже риск перезарядки. Так, Tesla планирует постепенно исключить из производства аккумуляторов кобальт и полностью заменить его никелем.
Согласно докладу McKinsey & Co, добыча никеля во всем мире вырастет с 2,2 миллионов тонн в 2020 году до 3,5-4 миллионов тонн в 2030 году. И важнейший фактор здесь — производство электромобилей.
Для «Норникеля», в чьих руках сосредоточена вся местная добыча никеля, это хорошие новости.
Но Василий Рябинин, химик и бывший экологический инспектор, считает, что это недопустимо. «Норникель» — не только крупнейшей в мире производитель никеля, но и первый по выбросам диоксида серы. Этот газ образуется в плавильных печах при удалении серы из сульфида никеля. Он выделяется в виде диоксида серы и выпадает в тундре кислотными дождями.
Последствия Рябинин наблюдает каждый день в родном Норильске. Особенно на природе, где бывает с детства. Тундра по розе ветров от комбината «Надежда» опустошена и выжжена. Деревья стоят черные и голые. А белые ветви кустов светятся, словно скелеты.
«Человечеству не нужно столько никеля и нефти», — считает Рябинин.
Ковер из мха пружинит у нас под ногами, как большой мокрый матрас. Василия Рябинина мои резиновые сапоги не впечатлили — нужны забродники, потому что в это время года можно провалиться в землю почти по пояс. Конец лета, тундра промокла насквозь. Верхний слой вечной мерзлоты снова «встанет» лишь через несколько недель.
Статный 40-летний мужчина, энергично чеканящий шаг своими сапогами, в прошлом году прогремел на всю Россию. Это он раскрыл истинные масштабы самой страшной экологической катастрофы в истории российской Арктики. 29 мая 2020 года более 20 тысяч кубических метров дизельного топлива вытекло в реку Далдыкан, а оттуда — в реку Амбарную и озеро Пясино. Неисправные цистерны принадлежали «Норникелю» — там хранился резерв горючего для плавильных заводов.
Рябинин тогда работал инспектором по охране окружающей среды в Росприроднадзоре. Он первым оказался на берегу Далдыкана.
Прошло чуть больше года, и мы с ним стоим точно там же у кромки воды. Василий показывает рукой на мелкую бойкую речку, которая когда-то кишела рыбой. Теперь рыбу здесь больше не ловят. Вода мутная, а камни красные, но не от дизельного топлива, а от сульфата железа. «Хвосты» — отходы горной промышленности — в Далдыкан сбрасываются уже много лет. Катастрофа 2020 года, потрясшая своим масштабом всю Россию, была лишь верхушкой айсберга.
«Река была залита соляркой. Все просто кипело. Кругом красная пена. И ужасно резкий запах, от которого у меня закружилась голова. Я был как пьяный, чуть сознание не потерял».
Даже он к такому зрелищу оказался не готов.
«Вы когда-нибудь видели реку из солярки? Где еще такое увидишь?» — рассуждает Рябинин.
Жене, ждавшей его у моста, он крикнул, чтобы она не спускалась. И велел ей вызвать скорую, если он вдруг упадет в обморок.
«Я знал, что основная часть солярки уже утекла дальше в озеро. Это была экологическая катастрофа».
Дизельное топливо хранилось в ржавых цистернах 1980-х годов постройки. Еще в 2014 году Ростехнадзор потребовал, чтобы «Норникель» отремонтировал пострадавшие от коррозии стены. В ближайшие пять лет компания выплатила штраф в размере 4 миллионов рублей. Но цистерны так и не отремонтировала.
«Для «Норникеля эти штрафы — копейки. Им дешевле отделываться штрафами, чем работать на перспективу», — говорит Рябинин.
Прошло три дня, прежде чем о катастрофе сообщили российские государственные телеканалы. Все это время власти бездействовали, и драгоценное время было потеряно. 3 июня президент Путин созвал по ситуации в Норильске экстренное совещание. В прямом эфире он отчитал губернатора Красноярского края и риторически спросил: ему, что, о катастрофах такого масштаба из соцсетей узнавать? Путин ввел в Норильске чрезвычайное положение и велел «Норникелю» навести порядок. Но к тому времени большая часть солярки уже затонула на дне озера Пясино.
Между тем Василию Рябинину начальство приказало не брать пробы воды из Пясина.
«Руководство велело не делать из аварии трагедии. Когда «Норникель» заявил, что они все вычистили, мы должны были им «поверить». Я, конечно, отказался и потребовал от начальника письменного распоряжения. Он отказался. Тогда я понял, что лучше уйду сам, чем меня уволят».
Рябинин был вторым человеком у себя в отделе. За плечами у него была успешная карьера — начинал он химиком на самом «Норникеле», пока компания еще занималась научными исследованиями. Затем инспектор Ростехнадзора и, наконец, заместитель отдела. То, что Рябинин получил в российской блогосфере столько внимания, объясняется именно этим: он изначально не экологический активист, а часть системы. Опубликовав после своего увольнения видео с рассказом, как природоохранные органы прогнулись под «Норникель», он, по сути, совершил профессиональное самоубийство.
Однако от звания «герой» он с раздражением отмахивается.
«Я не хочу быть человеком, который принимает постыдные решения и прикрывается тем, что этого потребовало начальство».
После аварии «Норникель» объявил, что очистка завершена. Рябинин на это лишь посмеивается.
«Компания утверждает, что собрала 90% вытекшего топлива. Но достаточно открыть любой учебник по нефтяным авариям, чтобы понять, что это в принципе невозможно. Минимум 10% испарилось. Так что если им удалось собрать 90%, получается, что авария ликвидирована на все сто? Они явно в этом не разбираются и даже не могут убедительно соврать».
Камни у кромки воды Далдыкана красные. Это следы аварии 2016 года, когда отстойники «Надежды» переполнились после сильных дождей, и река покраснела. По словам «Норникеля», красный цвет из-за высокого уровня сульфата железа сам по себе безвреден. Это привычная отговорка компании на случай любой аварии.
Но катастрофа 2020 года оказалась слишком большой, чтобы спустить все на тормозах. Как следствие норильчане стали активнее обсуждать экологическую ситуацию.
«Многие решили, что с них хватит. Люди перестали молчать», — говорит блогер и экоактивист из Норильска Василий Шадт.
У себя в «Инстаграме» он регулярно сообщает о выбросах «Норникеля» — например, этим летом, 22 июля, вода в Далдыкане снова окрасилась в красно-коричневый цвет.
«У меня 13 600 подписчиков, большинство из них в Норильске. Мы делимся информацией, как только видим, что произошел выброс. Прошлогодняя катастрофа меня разбудила. Тем, кто никак не реагирует на такое преступление и не делает ничего, чтобы эти выбросы прекратились, должно быть стыдно».
Но главная проблема «Норникеля» не в отдельных авариях. Дело в том, что предприятие систематически сбрасывает промышленные шлаки в реки и озера. По словам Рябинина, вся речная система из Далдыкана, главной реки Амбарной и озера Пясино, загрязнена полностью.
«Медь, никель, кобальт, шлаки с плавильных заводов — все попадает в озеро. Биоразнообразие уничтожено. В Пясино раньше водились осетровые, но они давно погибли. Никель накапливается в грибах и теле животных и может привести к генетическим изменениям. «Норникель» говорит, что очистил реку, но восстанавливать надо всю речную систему».
В прошлом году Рябинин вместе с независимой «Новой газетой» сообщил, что всего через несколько месяцев после аварии в 2020 году «Норникель» сбрасывал отходы горной промышленности с рудника «Октябрьский» под Талнахом прямо в тундру. После этого «Норникелю» пришлось отвечать за экологические преступления.
«Через лес протянули трубу, а потом прямо в тундру сбрасывали медь, никель, кобальт. Их оштрафовали на несколько миллионов рублей, но они продолжают в том же духе. Только в другом месте. Мы просто не знаем, где именно», — говорит Рябинин.
Технология очистки отходов и шлаков существует уже давно. Очистка выбросов серы тоже не проблема. Например, никелевый завод в финском городе Харьявалта, который сейчас тоже принадлежит «Норникелю», сумел сократить выбросы более чем на 90 процентов еще в 1990-х.
По словам Рябинина, руководство «Норникеля» сознательно не вкладывается в очистные сооружения. Это делается, чтобы снизить производственные затраты и продавать никель на международном рынке по конкурентоспособной цене.
«У «Норникеля» нет системы очистки отходов, хотя технологии повторного использования ценных металлов хорошо известны. Но это стоит денег. А главный владелец Потанин металлургией не интересуется. Он принял заводы, когда они еще работали при старой советской системе, когда очисткой отходов не интересовались в принципе. Вот он ничего и не делает. Он хочет производить дешевый никель и быть конкурентоспособным на рынке».
Владимир Потанин, один из самых богатых людей России — основной владелец и глава правления «Норникеля». Ему принадлежат 34,5% компании. Второй по величине собственник — алюминиевая компания «Русал». После аварии заместитель генерального директора Максим Полетаев резко раскритиковал Потанина за то, что тот набрал некомпетентных начальников.
«Господину Потанину не повредит немного самокритики. Хорошо бы ему переехать в Норильск и пожить там месяца три или пять, а не у себя в Лужках [частный курорт Потанина под Москвой]», — сказал он Financial Times.
Как и большинство богатейших олигархов России, Потанин — личный друг Путина. Но это не помешало президенту отчитать Потанина за историю со ржавыми цистернами.
«Если бы своевременно поменяли, и ущерба не было бы экологического, и расходы такие не нужно было бы нести компании», — сказал Путин в июне 2020 года с плохо скрываемым раздражением.
В следующем году «Норникель» приговорили к штрафу в размере 2 миллиардов долларов. Компания подала апелляцию и смогла снизить размер штрафа до 1,62 миллиарда долларов — для России это всё равно рекорд. В результате чистая прибыль «Норникеля» в 2020 году упала на 39%.
Норильск полностью окружен медеплавильными и никелевыми заводами. Всего в нескольких километрах от центра шлак с плавильных заводов сбрасывается в отстойники свинцово-серого цвета, заполненные мелкой серой пылью с высоким содержанием меди, никеля и кобальта. Когда мы поднимаемся на сопку, чтобы посмотреть на окружающие ее пейзажи, запах диоксида серы с комбината «Надежда» настолько силен, что я захожусь кашлем.
Километр за километром земля покрыта мелкой серой пылью или черным шлаком. Промышленные объекты разбросаны на огромной территории в непосредственной близости от центра города. Норильск — одно целое со своими заводами. Без них города не было бы вовсе. Тяжелая промышленность обеспечивает благосостояние. Это благодаря ей Норильск оказался в таком необычном для сибирского города положении, когда приток населения выше, чем отток.
«Разумеется, воздухе пахнет диоксидом серы, и здесь холодно. Зимой полярная ночь. Но мне здесь все равно нравится. Городок небольшой, и у нас здесь своя жизнь», — говорит Татьяна Тятушкина.
Мы разговариваем на автобусной остановке посреди одной из промзон, где постоянно снуют груженные самосвалы. Татьяна — секретарь механического цеха по производству запчастей для никелевого и медеплавильного заводов.
«Я не хочу отсюда уезжать, мне здесь нравится. У нас в Норильске стабильность. Я знаю, что всегда получу свою зарплату. Есть некоторая преемственность: «Норникель» как компания нас всех переживет!».
О спокойствии и чувстве безопасности говорят многие норильчане. Здесь живут словно в собственном пузыре, отдельно от остальной России, которую в Норильске называют не иначе как «материком». Норильск — редкий российский город, который не пострадал от экономического спада: почти никого не уволили. И пока дела у «Норникеля» идут хорошо, в городе тоже. «Норникель» обеспечивает лояльность местных жителей не только работой — он строит школы и хоккейные арены, устраивает концерты и помогает музеям.
«Родину не выбирают. Чтобы это понять, надо здесь родиться», — говорит Татьяна Тятушкина.
В центре Норильска новостройки соседствуют со старыми хрущевками, дешевыми пятиэтажками времен генсека Никиты Хрущева. Все многоэтажки стоят на бетонных сваях. Если строить прямо на земле, вечная мерзлота растает, грунт просядет, и дом может рухнуть. Городские власти прекрасно сознают риски от перемены климата и повышения средних температур. Поэтому проводятся регулярные проверки и измеряется температура земли под домами. Сваи нужны для вентиляции, чтобы земля под фундаментом не нагревалась.
Знания и технологии, чтобы следить за вечной мерзлотой, в Норильске существуют уже давно. Поэтому мало кто верит объяснению «Норникеля», что предсказать разрушение цистерн было невозможно.
Но при этом многие считают, что и наказывать «Норникель» за аварию больше не надо, ведь компания уже взяла на себя ответственность.
«Ущерб же возместили. Он был огромный, но они взяли на себя ответственность и все убрали. А еще они вкладываются в развитие Норильска. Чтобы у города было будущее», — говорит горняк Станислав Матюков.
С Матюковым мы с фотографом Никласом Мелтио встречаемся на свадьбе, куда нас неожиданно пригласили. Жених и невеста Екатерина и Александр Соловьевы рады нас видеть: незваные гости — к удаче. Они хотят остаться в Норильске и создать здесь семью.
«Здесь есть работа и спокойно. Я люблю свою работу, мне нравится наш рабочий коллектив. Я бы не хотел его лишаться», — говорит 27-летний Александр. Он ремонтирует и обслуживает плавильные печи.
«Ну, да, в Норильске холодно. Три месяца просто холодно, девять месяцев очень холодно!», — радостно смеется 26-летняя невеста Екатерина Соловьева. «Но у нас есть стабильность. Это главное. Что еще нужно молодой семье?».
О «Норникеле» на свадьбе никто не говорит. Все просто говорят «комбинат». На самом деле они живут жизнью, о которой многие россияне из провинции только мечтают — завод дает рабочие места и безопасность, берет на себя социальную ответственность за своих работников и придает жизни контуры и смысл.
«Завод дает деньги на важные проекты в Норильске. Детские площадки, школы… Здесь давно не было новостроек, а теперь все изменилось. Они хотят, чтобы город стал красивее. Это приятно», — говорит Станислав Матюков.
При этом он в курсе экологических проблем.
«Тяжелая промышленность не может не оставлять следов. У нас тут в Норильске вся таблица Менделеева. Ее, что, взять и оставить лежать в земле? Я хочу, чтобы люди жили хорошо. Нельзя ничего упускать», — говорит Матюков.
У них с женой Ксенией Матюковой дом в Новосибирске. А в Норильске они планируют работать до пенсии, скопить денег и уехать на юг. Простой горняк в Норильске зарабатывает около 160 тысяч рублей в месяц. Это гораздо выше средней российской зарплаты в 35 тысяч рублей.
Нет никаких сомнений, что никель дает процветание. Но Василий Рябинин считает, что методы «Норникеля» вредят природе. Он хочет, чтобы объемы добычи снизились, а западный мир занялся переработкой никеля из старых автомобилей и сломанной электроники.
«Зачем производится столько никеля? Потому что автомобильная промышленность делает машины, которые через несколько лет ломаются, вот и приходится покупать новые. Поэтому и добыча растет», — рассуждает Рябинин.
Все эти «развитые страны из первой десятки с продвинутым природоохранным законодательством» тоже отчасти повинны в происходящем в Норильске, считает он.
«Все дело в потреблении. Запад хочет дешевые автомобили, и все крупные западные производители делают такие, что их хватает всего на несколько лет. Поэтому потребители несут ответственность за происходящее на другом конце производства», — заключает он.
Справка о никеле
Более 60% всего производимого никеля идет на производство нержавеющей стали. Он в основном используется для производства труб, цистерн и турбин, но встречается в раковинах, велосипедах и бытовой технике.
Крупнейший экспортер никеля в мире — Россия. В 2020 году российский экспорт никеля составил 3,02 миллиарда долларов.
«Норникель» выбрасывает около двух миллионов тонн диоксида серы в год, это крупнейший источник выбросов в мире. Однако в конце 2020 года «Норникель» опубликовал инвестиционный план, где пообещал потратить на экологические проекты 5,5 миллиардов долларов.
Справка о Норильске
Первые постоянные жители Норильска появились в конце 1920-х, когда советские геологи обнаружили в этом районе большие залежи никеля и меди, но официально город был основан в 1935 году, после чего стал административным центром ГУЛАГа в этом районе. Большинство тогдашних норильчан составляли подневольные рабочие. В 1953 году заключенные устроили редкую по советским временам забастовку, так называемое Норильское восстание. Всего участвовали около 30 тысяч человек, не менее 100 были убиты.
Сегодня в Норильске проживают 181 830 человек. Это единственный заполярный город мира с населением более ста тысяч человек (прим. перев.: в Мурманске живет чуть более 300 000 человек). В Норильске находится самая северная мечеть в мире.
Из-за выбросов диоксида серы Норильск считается одним из самых загрязненных городов мира.
В Норильске родилась и выросла лидер группы Pussy Riot Надежда Толоконникова.