Вчера Владимир Путин заслужил тройное «ура» в свою честь. Его партия «Единая Россия» набрала почти 50% голосов на парламентских выборах, обеспечив себе две трети из 450 мест в Государственной Думе. Эта победа представляет собой монументальное надувательство, однако одновременно с этим она подчеркивает два ключевых факта касательно путинского режима. Во-первых, Кремль без всяких колебаний расправляется с оппозицией. Во-вторых, чем дольше президент пользуется черной магией «управляемой демократии», тем выше вероятность того, что процесс перехода власти к новому лидеру обернется хаосом. То, каким образом Путину удалось одержать эту победу, демонстрирует его слабость: перед нами режим, у которого кончились аргументы и который уже не в состоянии справляться с критикой, звучащей внутри России и за ее пределами.
Многих россиян заставили или вынудили проголосовать за «Единую Россию» — это сделали их работодатели в государственных учреждениях и на предприятиях. Независимое движение «Голос» (внесено Минюстом РФ в список иностранных агентов, — прим. ИноСМИ), которое осуществляло наблюдение за ходом выборов, и которое режим недавно внес в список «иностранных агентов», зафиксировало около 4,5 тысячи нарушений в ходе голосования. На одном из избирательных участков в Москве наблюдатели нашли ручку с исчезающими чернилами, а также сейф для бюллетеней с потайной дверцей. На видеозаписях видно, как работники избирательных участков прятали бюллетени под одеждой, а затем опускали их в урны для голосования уже после закрытия участков. Несколько независимых кандидатов обнаружили, что они соперничают со своими двойниками, которые даже меняли имена, чтобы запутать избирателей.
Оппозиционный лидер Алексей Навальный, который в настоящее время находится в тюрьме, рассчитывал, что мобильное приложение поможет ему продвинуть идею тактического голосования. Поскольку настоящим кандидатам от оппозиции не позволили участвовать в выборах — посредством запугивания и сфабрикованных обвинений, — команда Навального попыталась показать избирателям, кто из кандидатов все же способен выражать критическое отношение к действиям режима. Но власти решили, что это вмешательство в выборы. Они достаточно жестко надавили на Apple и Google, потребовав удалить это мобильное приложение из их магазинов. К несчастью, эти технологические компании подчинились. Аргументы Кремля сводились к следующему: фонд Навального был включен в список экстремистских организаций, то есть сотрудничество с ним приравнивается к преступной деятельности. И технологические гиганты, которые постоянно акцентируют внимание на своей приверженности принципу свободы слова, теперь стали пособниками в сохранении репрессивного режима.
Система, которая предлагает своим критикам весьма скудный выбор между тюрьмой и изгнанием, несомненно, боится недовольства, которое находит выражение в социальных сетях. Для режима начался бы настоящий кошмар, если бы все это подтолкнуло городскую молодежь по всей стране выйти на улицы и выступить против украденных выборов. Еще до его отравления в прошлом году Навальный продемонстрировал, как это можно сделать, — то есть как отвращение к коррумпированности чиновников можно превратить в мобилизующий фактор. В ответ на это Путин настаивает, что интернет может «разрушить общество изнутри», если не будет подчиняться «моральным законам».
«Единая Россия» олицетворяет собой разобщенную Россию, где все шире раскол между относительно преуспевающими крупными городами, жители которых предъявляют все более высокие требования к своим правителям, как национального, так и регионального уровня, и обширной провинцией, жителей которой государственные СМИ неустанно пичкают пропагандой. Россия разделилась на тех, кто считает, что единственная альтернатива Путину — это крушение общества, и тех, кто стремится испытать пределы его власти. Президенту сейчас 68 лет, и он организовал свое будущее так, чтобы иметь возможность управлять страной до 2036 года. Честные выборы позволили бы ему ощутить реальную глубину недовольства народа и спланировать уход в отставку. Однако в сложившихся обстоятельствах ничего не изменится, пока не изменится все.