К выборам в России часто относятся пренебрежительно, считая их всего лишь символическим ритуалом, создающим видимость демократической легитимности для авторитарного режима Кремля. Но несмотря на ограничения политических свобод, в основе управления в Российской Федерации все еще лежат демократические политические установки. И выборы в парламент, которые уже завершились, хотя их результаты будут утверждены лишь 24 сентября, служат тому хорошим примером.
Все события в ходе этих выборов разворачивались вокруг Государственной думы — избираемой нижней палаты российского парламента, которая по итогам референдума, состоявшегося в июле 2020 года, обрела существенно расширенные полномочия. Согласно последним данным, правящая партия президента России Владимира Путина «Единая Россия» получила в общей сложности 324 места, а оставшиеся 126 мест разделили между собой оппозиционные партии: львиная доля — 57 мест — досталась Коммунистической партии Российской Федерации, а «Справедливая Россия» и Либерально-демократическая партия России, вероятнее всего, получили 27 и 12 мест соответственно (согласно данным ЦИК РФ, «Единая Россия» получила 324 мандата, КПРФ — 57, «Справедливая Россия — за правду» — 27; ЛДПР — 21, «Новые люди» — 13, по одному — Партия Роста, «Родина» и «Гражданская платформа», пять кресел достались самовыдвиженцам — прим. ред.).
Выборы проходят по смешанной системе: 225 депутатов избираются по партийным спискам, то есть по пропорциональной избирательной схеме, предусматривающей порог в 5%, а еще 225 депутатов избираются по одномандатным округам по схеме простого большинства. Партиям необходимо набрать минимум 5% голосов избирателей, чтобы попасть в Думу. По партийным спискам «Единая Россия» набрала 49,82% голосов, обеспечив себе 126 мест, и получила большинство в 198 избирательных округах. По одномандатным округам различные оппозиционные партии сумели набрать в общей сложности всего 27 мест, при этом КПРФ получила 9 мест, а «Справедливая Россия» — 8. Разрыв между результатами «Единой России» и результатами оппозиции в этих одномандатных округах является разительным — и это главный фактор господства этой правящей партии в российском парламенте.
Состоявшиеся на прошлой неделе выборы были омрачены множеством сообщений о нарушениях и случаях мошенничества, а партии и независимые кандидаты, которым отказали в регистрации на выборы, должны были преодолеть множество препятствий, чтобы получить доступ на избирательные участки. Пока главным источником разногласий стал внезапный и весьма подозрительный отказ руководства КПРФ признать результаты выборов в Москве, где впервые была использована система электронного голосования. Представители КПРФ заявили, что партия отказывается признать эти результаты и, несмотря на тревогу в связи с распространением коронавируса, она уже провела акции протеста.
Учитывая появление в Думе новой партии и то, что собственные результаты «Единой России» на голосовании по партийным спискам опустились ниже 50%, «Единая Россия» получила только 126 мест из 225 возможных. Эта партия сумела обеспечить себе конституционное большинство в Думе благодаря победам ее кандидатов в одномандатных округах, однако тенденции, нашедшие отражение в результатах голосования, указывают на растущее давление со стороны оппозиционных партий, с которым российский режим сталкивается на выборах в законодательные органы власти.
Несмотря на эти признаки растущей привлекательности оппозиции и постепенно ослабевающей избирательной мощи правящей партии, смешанная система голосования на выборах в Государственную думу позволяет «Единой России» уверенно контролировать ситуацию — и мешает оппозиционным партиям отклоняться от повестки «Единой России». Пока «Единая Россия» сохраняет мощное большинство в Думе и поскольку вероятность того, что это изменится в результате выборов, крайне мала, у оппозиционных партий остается мало стимулов для того, чтобы существенно отклоняться от линии «Единой России».
Если следовать за основными интересами «Единой России», это принесет больше непосредственной выгоды так называемой «системной оппозиции» — политическим группам, которые по сути являются частью структуры власти, хотя номинально они противостоят правящей партии. По этой причине изменения в поведении российского электората вряд ли обернутся существенными переменами в политическом поведении на данном этапе. Однако, если настроения электората продолжат меняться, это может повлечь за собой радикально иное будущее для российское политики, и именно к такому повороту событий Кремль готовится посредством недавно принятых поправок к конституции.
«Единая Россия» тщательно управляла избирательной системой России, чтобы сохранить свои господствующие позиции, однако со временем делать это станет все сложнее. Партия уже столкнулась с серьезным вызовом для ее большинства в парламенте в 2011 году, когда в результате выборов (тогда все депутаты избирались только по партийным спискам) она получила 238 из 450 мест в Думе. Хотя это было большинство, тот результат представлял собой существенную потерю — 77 мест — по сравнению с результатом предыдущих выборов в 2006 году.
Чтобы защитить позиции правящей партии, в 2013 году Путин внес изменения в избирательные законы, вернув голосование по одномандатным округам. Этот маневр позволил «Единой России» вернуть себе три четверти мест в Думе по результатам выборов 2016 года. Сейчас число мест «Единой России» в Думе немного уменьшилось, но у нее все равно остается две трети мест, необходимые для внесения изменений в конституцию.
Благодаря этому сильному большинству в Думе предыдущего созыва Кремль сумел провести через нее важнейшие поправки к конституции, которые позволят защитить его от внеочередных выборов в будущем. Эти поправки, принятые в июле 2020 года, были направлены не на то, чтобы защитить парламентское большинство, а скорее для реструктуризации системы управления страной таким образом, чтобы она могла справиться с утратой вышеупомянутого большинства, а также с предстоящей заменой Путина на должности президента. В сущности, эта новая конституция обеспечивает основу для разделения властей, делая различные составляющие правительства России (включая президента, кабинет министров, Думу и представителей федеральных субъектов России) более зависимыми друг от друга в вопросе выработки эффективной политики.
После только что состоявшихся выборов российская политика, скорее всего, останется стабильной, однако эти изменения в конституции предвосхищают целый ряд вызовов избирательного и политического характера, которые найдут более яркое выражение на будущих выборах в течение следующих десяти лет. Это будут парламентские выборы 2026 и 2031 годов, а также президентские выборы 2024 и 2030 годов.
Главный вызов, с которым «Единой России» и Кремлю придется иметь дело, — это предстоящая смена поколений в руководстве на всем протяжении российского политического спектра, которая произойдет в течение этого десятилетия. Слаженность и популярность «Единой России» обусловлена тем, что эта партия тесно связана с Путиным и его окружением. Но Путин, которому уже 68 лет, не бессмертен, и многие из его более популярных соратников, таких как министр иностранных дел Сергей Лавров или министр обороны Сергей Шойгу, являются его ровесниками. Номинальный глава «Единой России» Дмитрий Медведев в свои 56 лет остается самым молодым лидером крупной устоявшейся политической партии в России, однако он крайне непопулярен. То есть «Единой России» необходимо воспитать новое поколение более молодых политиков, в противном случае она будет страдать от той же геронтократии, от которой страдали правительства Советского Союза.
«Единая Россия» и Кремль — не единственные участники политической жизни, которые сталкиваются с проблемой смены поколений. Лидеру КПРФ Геннадию Зюганову уже 77 лет, и внутри его партии сейчас возникает все больше разногласий касательно направления ее развития после его ухода с поста главы. Но, вполне возможно, более мелкие партии сумеют извлечь максимальную выгоду из голосов поколения, которое не знало других лидеров, кроме Путина, — особенно когда он покинет свой пост.
В эпоху после ухода Путина с должности президента «Единой России», возможно, будет трудно сохранять свое парламентское большинство. Эта партия, которая до сих пор, по сути, представляет собой коалицию разнообразных интересов, может даже расколоться — или поглотить другие более мелкие партии. Со стороны оппозиции с таким же вызовом сталкивается Коммунистическая партия, а более мелкие оппозиционные партии вполне могут начать преодолевать порог в 5%, как это уже сделала партия «Новые люди». Сохранить нынешний уровень стабильности и инерции, обусловленный большинством мест «Единой России», будет невозможно под натиском этих перемен. Важный вопрос заключается в том, может ли это в один прекрасный день привести к возникновению новой многопартийной политической системы — или это обернется всего лишь формированием новой версии мягкой авторитарной коалиции.
Джефф Хоун — докторант факультета международной истории Лондонской школы экономики и политических наук. Специализируется на конституционном кризисе в России 1993 года и международном порядке, сложившемся после холодной войны.
Сим Тэк — аналитик Force Analysis, где он изучает проблемы стратегической разведки и следит за развитием военного потенциала разных стран. Специализируется на внешней политике России и на ее военном потенциале.