Так, у меня только один вопрос: надо объяснять, как вывод американских войск из Афганистана при Байдене уже изменил политику на Ближнем Востоке — причем в основном в лучшую сторону? Или еще пару месяцев подождать, а пока не придавать значения тому, что «в воздухе витает любовь», как шутливо выразился один дипломат из Персидского залива о недавнем празднике внутриарабского и арабо-иранского примирения.
Ладно, какого черта, поехали прямо сейчас.
Ведь что-то и впрямь витает в воздухе — фигуры на шахматной доске Ближнего Востока, долгое время замершие в патовой ситуации, расставляются заново. И главная сила, что их сдвинула, — это решение Байдена уйти из Афганистана и сказать всему региону: «Так, ребята, вы остаетесь одни. Будете скучать — мы в Тайваньском проливе. Пишите почаще. Не забывайте слать нефть. До скорого!».
Однако стресс от ухода Америки усугубляет другой фактор: сама мать-природа — аномальная жара, засуха, демографический стресс, долгосрочное падение цен на нефть и эпидемия коронавируса.
Я бы сказал, что мы находимся в процессе уверенного перехода от Ближнего Востока, сформированного великими державами, к Ближнему Востоку, сформированному матерью-природой. И этот сдвиг заставит всех лидеров в погоне за легитимностью сосредоточиться на экологической устойчивости, а не на сопротивлении врагам, ближним и дальним. И пока что мы находимся в самом начале этого сдвига от сопротивления к приспособляемости — регион слишком жарок и перенаселен и слишком страдает от нехватки воды, чтобы рассуждать хоть о каком-то качестве жизни.
Подробнее об этом через минуту — сперва вернемся к Байдену. Так вот, он был абсолютно прав: присутствие Америки в Афганистане и молчаливые гарантии безопасности в регионе одновременно стабилизировали ситуацию, но и приносили немало дурного — бойкоты, оккупация, безрассудные авантюры и жестокие вторжения.
От нашей непоколебимой поддержки традиционных союзников, как бы хорошо или плохо они себя ни вели, многие повадились безнаказанно выходить за рамки. Я сейчас про вмешательство Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов в Йемен и их бойкот Катара, всякие махинации Турции в Ливии (или против курдов в Сирии и Ираке), идиотский отказ ныне свергнутого афганского правительства вести переговоры с Талибаном* и расширение израильской застройки на Западном берегу.
Отступление из региона Барака Обамы из региона и нежелание Дональда Трампа отомстить Ирану за налет беспилотников на ключевой нефтяной объект Саудовской Аравии в 2019 году стали своего предвестниками: Америка устала встревать в сектантские войны Ближнего Востока в роли арбитра. Байден лишь узаконил новый порядок.
Так что, как в песне поется: не поругаешься — не помиришься!
В последние месяцы Саудовская Аравия начала латать разорванные связи с Ираном и Катаром и сокращать свое участие в Йемене. ОАЭ отказались от конфликтов в Ливии и Йемене и наладили отношения с Ираном, Катаром и Сирией. Ирак выступил посредником между Ираном и Саудовской Аравией. И ОАЭ, и саудовцы понимают, что с уходом их «большого брата» США они уже не смогут себе позволить боевых действий с более мощным Ираном, а иранцы, в свою очередь, — что, покуда на их стране висит столько санкций, им нужно как можно больше окон в мир. Бахрейн и ОАЭ завязали открытые отношения с Израилем, а Саудовская Аравия навела тайные. А Египет и Израиль вместе работают над тем, чтобы разрядить напряженность с ХАМАС в Газе.
Увы, уход США дал карт-бланш сирийскому президенту-изгою Башару Асаду, которого поддерживает Иран и которого винит в геноциде собственный народ. Недавно король Иордании Абдалла впервые за десять лет ответил на телефонный звонок Асада. В иорданском дворце заявили, что они обсудили отношения «братских стран».
Египет и Иордания попытаются оторвать Сирию и Ирак, два столпа арабской системы, от шиитского Ирана. Кроме того, Египет хочет экспортировать газ в Ливан, а Иордания со своими денежными неурядицами хочет восстановить некогда прибыльные торговые связи с Сирией. Египет, Саудовская Аравия и ОАЭ даже разморозили отношения с Турцией, надеясь вернуть ее в регион как суннитский противовес Ирану.
Иран же, вероятно, думает, что США, даром, что сохраняют санкции, уже неспособны к военным действиям, чтобы сдержать обогащение урана и предупредить появление еще одного околоядерного государства.
«США не уходят полностью, но отступают, и все их арабские партнеры-сунниты предпринимают шаги, чтобы себя защитить — и стабилизировать регион — в эпоху без американского господства», — заявил давний посланник США на Ближнем Востоке Мартин Индик (Martin Indyk), чья новая книга «Мастер игры: Генри Киссинджер и искусство ближневосточной дипломатии» — увлекательная история, как США миротворческим путем вытеснили Советский Союз из региона и отобрали у него роль господствующей иностранной державы. «Но США по-прежнему необходимы для сдерживания Ирана, если он разовьет ядерный потенциал, а также для разрядки других конфликтов».
Но власть и способность определять облик региона проявляются по-разному.
Поэтому в духе книги Индика я утверждаю, что как мы некогда вытеснили Советы как господствующую силу, так и мать-природа теперь вытесняет Америку.
На Ближнем Востоке матери-природы о лидерах будут судить не по тому, как мощно они сопротивляются друг дружке или великим державам, а по стойкости их стран и народов в эпоху, когда мир постепенно отказывается от ископаемого топлива, когда во всех арабо-мусульманских государствах стремительно множится население моложе 30 и когда перемена климата лишь усугубляется.
Организация Объединенных Наций недавно сообщила, что на Афганистан обрушилась сильнейшая засуха более чем за 30 лет. Фермеры разорены, продукты питания дорожают, и 18,8 миллиона афганцев — почти половина населения — оказались на грани голода. Поэтому обращаюсь к вам, мистер Талибан*: вы сломали, вам и чинить.
Помимо эпидемии коронавируса Иран прошлым летом пережил кровавые беспорядки из-за перебоев с водой на пустынном юго-западе, а климат региона, по прогнозам, станет лишь еще жарче и суше. Египет пытается как-то обуздать подъем Средиземного моря, от которого соленая морская вода проникает в ирригационные системы его житницы в дельте Нила. Кроме того, назревает война с Эфиопией из-за водозаборной плотины, которую та выстроила выше по течению Нила.
Израиль только что подписал соглашение об удвоении поставок пресной воды в Иорданию, одну из самых засушливых стран мира. А бывший премьер-министр Биньямин Нетаньяху вызвал бурю эмоций, заявив — голословно, без каких-либо фактов — что его преемника Нафтали Беннета облапошили, потому что «давая воду королю Абдулле, он одновременно дает нефть кому? Ирану».
Не помню, чтобы Биби прежде осуждал противника за раздачу воды, а не земли. Вот вам еще одна примета времени.
На самом деле, неровен час, когда США придется вернуться к активной израильско-палестинской дипломатии — только это будет не земля в обмен на мир, а солнце и пресная вода в обмен на мир. Именно такую стратегию под названием «Зелено-голубой курс» выдвинул ближневосточный альянс израильских, палестинских и иорданских экологов EcoPeace.
Как это будет работать? У Иордании с ее обширными пустынями конкурентное преимущество в производстве дешевой солнечной энергии как для собственных потребностей, так и на продажу Израилю и Палестине для опреснительных установок — так все три страны будут обеспечены пресной водой, объяснил мне директор израильского EcoPeace Гидон Бромберг.
Такой вид экосистемной дипломатии — долгосрочный и экологичный шанс для США возобновить свое участие в Ближнем Востоке матери-природы: все участники экологически взаимосвязаны, но зависимость эта нездоровая. Америка может стать надежным посредником и наладить здоровую взаимозависимость — не взамен израильско-палестинской сделки «земля в обмен на мир», а для дальнейшего укрепления доверия.
Поэтому добро пожаловать на настоящий Ближний Восток будущего — Ближний Восток матери-природы!
Томас Фридман работает в The New York Times с 1981 года и получил три Пулитцеровских премии. Автор семи книг, в том числе «От Бейрута до Иерусалима», за которую получил Национальную книжную премию.
* — запрещенная в России организация