Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Еще за месяц до трагедии молодая и здоровая семейная пара была уверена, что опасность коронавируса сильно преувеличена, а прививка нужна только для того, чтобы жить без абсурдных ограничений. Казалось, что с этим можно не торопиться.
Врачи Рижской Восточной университетской больницы боролись за жизнь 31-летнего Артура Кулепова больше двух недель, но коронавирус оказался сильнее. Без мужа осталась любящая жена Юлия. Без заботливого отца — 4-месячный Миша…
Хоронили Артура 23 октября. Пришло много людей. Все отказывались верить в случившееся. Говорили, что более радостного, светлого и счастливого человека в жизни не знали. Артур лежал в свадебном костюме — и года не прошло с того дня, как он в этом самом костюме поклялся любить и беречь Юлию, пока смерть не разлучит их.
«Я попросила надеть ему обручальное кольцо и крестик, — вспоминает самые ужасные моменты своей жизни Юлия. — После всех мучений, которые выпали на его долю, он выглядел невероятно хорошо, но как будто на десять лет старше. Я никак не могла осознать, что он ушел — держала его за руку и говорила с ним: как же так? Мы же тебя просили не оставлять нас… Но никто мне уже не ответил. Никогда мы не думали, что так серьезно все закончится. Что наш сыночек больше не увидит своего папу».
По оперативным данным Центра профилактики и контроля заболеваний, за десять месяцев этого года в Латвии умерли 38 человек в возрасте до 39 лет с лабораторно подтвержденным заражением COVID-19. Всего умерло 3 309 человек с подтвержденным «ковидом».
Счастье длиной чуть больше года
Юлия — из Плявниеки, Артур — из Саласпилса. Они познакомились прошлым летом. «Он предложил мне „дружбу" на Facebook, но до этого я от общих знакомых слышала о нем не самые лестные отзывы, поэтому отказала, — рассказывает Юлия. — Буквально через пару дней другие знакомые позвали играть в карточную игру Uno в Саласпилс, как оказалось, в дом того самого Артура. После той игры он снова стал мне писать. Поначалу я нехотя отвечала, постепенно увлеклась. Узнав, что коты — моя страсть, он предложил вместе съездить за котенком. Загадали, что если котенок побежит к нему — мы потом вместе пойдем гулять. Так оно и вышло. Все завертелось достаточно стремительно…»
Уже через два месяца молодые люди поняли, что готовы создать семью и хотят малыша. «Я Артуру сразу сказала: как только забеременею, сделаешь мне предложение. 13 октября прошлого года я сделала тест и увидела заветных две полоски. Положила в красивую коробочку с котенком, написала „Мы с тобой скоро встретимся!" и оставила на комоде. Увидев тест, Артур буквально слетел по лестнице вниз, обнял меня и кружил, кружил. А через несколько дней сделал предложение, оставив на том самом комоде кольцо. „Конечно, да!" — сказала я. А он ответил: „Ты будешь самая счастливая!" Этот год я и вправду была самой счастливой».
Юля тогда окончила Институт транспорта и связи и работала в сфере логистики — занималась поиском клиентов и формирования грузов в Европу. В какой-то момент привела туда работать и Артура. «Мы сидели в одном кабинете, почти не расставались в выходные. И нам все равно постоянно друг друга не хватало. Когда за две недели до родов я ушла в декрет, то минутки считала до приезда Артура. Даже когда он домой добирался не 35, а 45 минут — сразу на душе была тревога. Как будто чувствовала, как мало времени нам отведено…»
Свадьбу молодая пара сыграла в декабре. Как раз во время прошлого карантина. Датой выбрали день рождения Юлии. В июне, вскоре после дня рождения Артура, на свет появился Миша. Присутствовать на родах Артур поначалу не планировал, но, когда понял, что любимая нуждается в поддержке — отбросил все сомнения. Все время был рядом. Сам перерезал пуповину. А когда ему первому дали подержать малыша, было видно, что он совершенно счастлив.
«Для Артура в этом ребенке был смысл жизни, ради которого он за год невероятно вырос — и как мужчина, и как профессионал, — говорит Юля. — Общие знакомые отмечали, что если до того он мог выпить, загулять, то в ожидании малыша все это стало неинтересно, главное — семья. И конечно, он стал невероятным отцом. У Артура была особая связь с Мишей — все свободное время они были рядом. Отцовство в нем как будто природа заложила».
Болезнь, которая начиналась несерьезно
Насчет бушующей вокруг пандемии Артур не особенно переживал. Главными лекарствами от всех проблем считал футбол и добрый юмор. «У нас на тот момент некоторые знакомые если и переболели, то несерьезно, — поясняет Юлия. — И никаких последствий. Думали, что если и мы заразимся — также все будет легко. Ведь по статистике умирали в основном пожилые люди, с разными болезнями, которые COVID усугубил».
Прививку делать не торопились. Не то чтобы боялись вакцины, просто не видели необходимости. «Когда для не привитых стало все закрываться, мы уже подумывали вакцинироваться, чтобы не ограничивались наши права и можно было пользоваться всеми услугами, — говорит Юля. — Но потом заболела практически вся наша семья. Как мы и рассчитывали, все шло более-менее нормально: ну кашель, ну температура — все недолго и без последствий. Даже шутили: ну вот, легко переболеем и получим QR-код, хоть нормально отметим годовщину свадьбы, если будет что-то открыто. Рассчитывали, когда срок сертификатов закончится, обойтись одной вакциной.
У Артура первая „простуда" вроде как легко прошла — вскоре он вышел на работу. Тест был негативным. Помню, еще в воскресенье мы жарили шашлыки на даче, радовались жизни, а в понедельник, 28 сентября, Артур проснулся с температурой. Сдал тест — „положительный". Уже в четверг мы в первый раз вызвали скорую — температура никак не сбивалась. Медики измерили давление, сделали кардиограмму, проверили кислород в крови — вроде как норма. Артур настаивал, что ему тяжело дышать, но его не забирали.
Через день стало хуже — появилась одышка, из-за сильного кашля он не мог есть, казалось, что он выкашливает внутренности. Снова вызвали скорую. И хотя давление было 200, нам сказали: вы только место в больнице займете — так все болеют. Я уточнила: а если у него воспаление легких? COVID — это и есть вариант воспаления легких, ответили врачи и уехали.
Мы лечили домашними средствами, Артур пил баллонами воду… Третья скорая сказала, что легкие чистые. На другой день его все же забрала четвертая машина — в Гайльэзерсе рентген показал 70-процентное поражение легких».
В больнице делали все возможное
В обычном ковидном отделении Артур пробыл всего четыре дня. Тогда у него еще были силы писать короткие сообщения домой и даже совершать недолгие звонки. А потом его экстренно перевели в реанимацию — молодой человек стал задыхаться. «Две недели мы в 11 утра и 8 вечера созванивались с врачами в надежде, что ему полегчает, — вспоминает Юлия. — Даже тогда в реанимации он старался делать мини-зарядку, чтобы легкие насыщались кислородом. Выполнял все требования врачей. Очень хотел домой. И совершенно не собирался умирать. У него в планах было и свой дом построить, и для сына все сделать — он к этому очень целеустремленно шел».
На второй день реанимации Артур сорвал с себя все датчики, так ему стало плохо. Его ввели в искусственную кому, но даже тогда он продолжал кашлять. Врач сказал, что Артур был одним из самых «тяжелых» в реанимации. «Один раз нам удалось договориться, чтобы меня с отцом Артура, одетых в специальные защитные костюмы, пустили к его кровати. Мы сидели, плакали и пытались словами вернуть Артура к жизни: говорили, как мы его любим, что его ждет маленький ребенок, что нельзя ему умирать. Надеялись, что он услышит и вернется. Не услышал. Показатели его не улучшались, но на тот момент и не становились сильно хуже».
Неделю Артур лежал на животе с трубкой в горле. Потом поставили трахеостому — на какой-то момент сатурация вдруг поднялась до 93. Но через четыре дня стремительно упала до 50.
«И все же мы верили, что это просто кризисные дни, самые плохие, но не последние, — вспоминает Юля. — Вся семья засыпала и просыпалась в молитвах. Не знаю, сколько раз я была в храме. За Артура молились в разных странах очень много людей. 19 октября я снова очень захотела к нему попасть — предчувствие, что ли? Удалось даже договориться. Но в итоге не пустили. Как потом мне рассказали, врач опасался, что я не вынесу видеть мучения мужа.
В 15.41 я отправила последнюю смс: так пустят меня или нет? Но как потом выяснилось, уже в 15.35 была зафиксирована полная остановка сердца. Вечером пошла гулять с сыном. Сказала: „Мишка, давай ты поспишь хоть полтора часика!" Ребенок так и сделал. Когда мы вернулись к дому, сестра написала: „Юля, ты где? Сядь!" Тут я все и поняла…
Я ходила вдоль дома по улице, прижимая нашего сына, и кричала на всю улицу: „На кого ты нас оставил?!" Позже в доме собрались все родные, это был самый страшный вечер нашей жизни. Мы разбирали наши с Артуром свадебные вещи — на утро предстояло отвезти в морг костюм для похорон».
Дней до похорон Юля не помнит — все слилось в жуткий туман.
«Я никак не могла осознать до конца, что осталась без него, даже когда врач мне выписывал справку, что такой-то пациент во столько-то умер — все ждала, что он напишет другую фамилию и выяснится, что это ужасная ошибка. Что Артур лежит в палате и его по-прежнему лечат. От самых ужасных мыслей отвлекал лишь сын. Вечером укладывала Мишу спать. И голову сразу наводняли воспоминания, как мы были счастливы с Артуром в эти моменты… Я так расслабилась с моим любимым, что теперь, когда его нет, как будто разучилась жить — даже машину заправить не умею. Теперь всему учусь по новой».
Почему COVID победил молодого и крепкого парня
Врачи, среди которых были и общие знакомые, рассказали, что для спасения Артура делалось все возможное. Они очень переживали за молодого пациента, верили в его природные силы, знали, что у него маленький ребенок… Каждый день, несмотря на бесконечную усталость и перегруженность, врачи отвечали на вопросы по телефону. Вопросы были одними и теми же, но ничего более обнадеживающего врачи сказать не могли. В какой-то момент Юля уже не могла звонить сама — не справлялась со слезами и комком в горле — помогала сестра.
Позже врачи объяснили, что Артура убил цитокиновый шторм — это когда организм начинает бороться сам с собой, иммунитет начинает убивать не только плохие клетки организма, но и хорошие. Из-за этого так быстро разрушаются легкие. Последний «шторм» убил Артура. «Мне сказали, что если вакцинироваться, то антитела в крови начинают быстрее помогать иммунитету — организм изначально лучше настроен на борьбу с ковидом. Это снижает риск „шторма", — рассказывает Юлия. — Теперь бы я уже советовала людям вакцинироваться. Не знаю, спасет ли всех вакцина от смерти, если верить врачам — это так».
«Семья меня очень поддерживает — без них бы я не справилась. И все же не знаю, за что хвататься, — признается Юлия. — А пока я запрещаю себе плакать при ребенке. Только когда остаюсь одна или Миша спит».