Gazeta Polska Codziennie (Польша): большая игра

Так в конце XIX века называли англо-российское соперничество на территории Афганистана, мастерски описанное Редьярдом Киплингом в романе «Ким» (в ПНР он был запрещен как образчик «империалистической» литературы). Какое отношение имел находящийся где-то на краю света Афганистан к имперскому статусу Великобритании и России? На Западе были раньше специалисты по глобальным стратегиям, что позволило при президенте Рональде Рейгане разрушить империю зла. Сейчас мало кто из мировых политиков понимает, что большая игра отнюдь не закончилась, а ее приметы мы видим не только в Афганистане, но и во многих других местах, например, в польско-белорусском приграничье.

Проведенная силами Белоруссии под диктовку Москвы атака на польскую границу, выступающую одновременно границей ЕС и, что самое важное, находящуюся на восточном фланге НАТО, это один из ходов кремлевских шахматистов. Рейган умел регулярно объявлять противнику шах, но сегодняшний президент США, судя по тому, как он организовал эвакуацию из Афганистана, имеет иные интеллектуальные горизонты.

Раз никто на Западе не способен вести эту игру, бывшему лейтенанту КГБ оказывается тем легче заставлять мир ходить ходуном, используя российско-советские методы. Новым явлением стало то, что сегодня коммунистические идеи появились в ключевых западных странах. Великий русский писатель-эмигрант Николай Бердяев еще в 1930-е годы предостерегал в труде «Философия неравенства»: «По природе своей люди не равны, достичь равенства можно лишь насилием, причем это всегда будет выравнивание „по нижнему уровню". Уровнять бедного с богатым можно, лишь отняв у богатого его богатство. Уровнять слабого с сильным можно, лишь отняв у сильного его силу. Уровнять глупого с умным можно, лишь превратив ум из достоинства в недостаток. Общество всеобщего равенства — это общество бедных, слабых и глупых людей, основанное на насилии».

Сто лет назад этот «идеал» начали насаждать на родине философа большевики, что навлекло на мир невероятные беды. Казалось бы, возвращение к полностью дискредитировавшим себя идеям сегодня невозможно, однако, леваки из «Франкфуртской школы» в США несколько десятилетий вели подрывную работу и создали удивительно похожие отравленные плоды, послужившие подрыву авторитета некогда сильнейшей державы мира.

Тем временем как ее престарелый руководитель вместе с лидерами других экс-держав занимался на «климатическом» сборище в Глазго рассказыванием сказок о глобальном потеплении, чтобы обосновать дальнейшее «выравнивание» подданных при помощи истинно коммунистических авторитарных методов, наследник большевиков в России обнародовал… консервативный манифест для мира. В этом мрачном гротеске есть смысл. Еще Шекспир писал, что жизнь — «повесть, рассказанная дураком, где много и шума, и страстей», но в другом месте проницательно отмечал: «Если это и безумие, то в своем роде последовательное».

Большевики прекрасно это понимали. С одной стороны, они принуждали своих несчастных подданных верить в марксистские бредни, а с другой — продолжали курс имперской политики царской России. Когда коммунистические догмы им в этом мешали, они умело их обходили, благодаря чему сила Советского Союза возрастала. В свою очередь его идейных творцов по приказу прагматичного Сталина отправляли в лагеря или расстреливали. Лучшей иллюстрацией путинской политики служит современный вид Кремля: над ним возносятся как унаследованные от коммунистов красные звезды, так и царский двуглавый орел.

Москва всегда поддерживала распри в лагере своих противников, равно как и прокоммунистические настроения в Голливуде, пацифистские мечтания детей цветов или сексуальную революцию, которая подрывала общественный фундамент Запада. Крайняя инфантилизация западной политики тоже, разумеется, выгодна Кремлю, поскольку она позволяет ему, оставаясь безнаказанным, делать Европу зависимой от России при помощи газовой удавки, которую с такой решимостью затягивают немцы. Их глупая вера в то, что они делают это в собственных интересах, заставляет вспомнить меткую фразу Ленина: «империалисты сами продадут нам веревку, на которой мы их повесим».

Хороший шахматист продумывает несколько ходов вперед. Нужно быть слепцом, чтобы не замечать, как закручивание гаек политкорректности и климатической религии, которое неизбежно обернется обнищанием западного общества, ведет к нарастанию сопротивления в опоре на извечные ценности, называемые консервативными. Примитивные умы из ЕС усматривают источник этого сопротивления в «авторитарных» режимах Венгрии и Польши и стараются их задушить, но находятся в состоянии цейтнота, то есть, не имея возможности верно оценить ситуацию, совершают быстрые, зачастую бессмысленные и вредящие им самим шаги.

Между тем невооруженным глазом видно, что польская «бацилла бунта» распространяется также в Старой Европе, даже во Франции, где все соперники Эммануэля Макрона по приближающимся президентским выборам поддерживают Польшу в споре с ЕС. А что если главный партнер Германии внезапно станет таким же консервативным, как Будапешт или Варшава?

Опасность такого развития событий осознали в Кремле, и вот на XVIII заседании дискуссионного клуба «Валдай» (его тема была обозначена как «глобальная встряска — XXI: человек, ценности, государство) бывший кагэбэшник заявил миру, что Россия руководствуется здоровым консерватизмом!

Гжегож Гурны (Grzegorz Górny) (пожалуй, единственный комментатор, обративший на это внимание), точно подметил: «В целом диагноз Путина ясен: Запад под влиянием идеологии, уходящей корнями в марксизм, проводит масштабную операцию в сфере социальной инженерии, но Россия, которая уже устраивала подобный эксперимент при коммунистах и дорого за него заплатила, не собирается в ней участвовать, более того, она призывает других не идти таким путем».

К сожалению, судя по всему, этот ход кремлевских шахматистов может оказаться успешным, ведь практически все консервативные инициативы на Западе носят пророссийский характер и исходят из того, что на Востоке нет «западного разложения». На ум здесь приходит фрагмент размышлений французского поклонника российского консерватизма маркиза Астольфа де Кюстина, который проведя в России несколько месяцев в 1839 году (а с тех пор там ничего не изменилось!), писал: «Когда ваши дети вздумают роптать на Францию, прошу вас, воспользуйтесь моим рецептом, скажите им: поезжайте в Россию… Каждый познакомившийся с царской Россией, будет рад жить в какой угодно другой стране. Всегда полезно знать, что существует на свете государство, в котором немыслимо счастье, ибо по самой своей при роде человек не может быть счастлив без свободы».

К счастью, история шахмат показывает, что хорошая теоретическая подготовка — это еще не все, а секрет победы кроется в чем-то неуловимом, как гений эксцентричного Бобби Фишера или желание Гарри Каспарова (кстати, ставшего сейчас ярким оппонентом Кремля) показать фигу режиму. Не знаю, разбирались ли Рональд Рейган и Иоанн Павел II в «королевской игре», но их совместные интриги позволили радикальным образом изменить расстановку фигур на мировой шахматной доске.

Сейчас таких великих игроков с нашей стороны можно сосчитать на пальцах одной руки, но не стоит забывать еще об одном правиле: упорно стремящаяся вперед пешка, дойдя до конца игрового поля, превращается в практически всемогущего ферзя. Таких пешек становится все больше, а мы заинтересованы в том, чтобы нашему противнику приходилось вести сеанс одновременной игры на как можно большем числе досок и как можно чаще слышать «шах и мат». Тогда матадором в этой шахматной корриде может оказаться именно Польша.