17 ноября 1796 года, 225 лет назад, умерла Екатерина II – российская императрица, окончательно «зачистившая» Украину. Это то, что ей никогда не будет забыто

В украинском городе Одессе, на одной из главных площадей — Екатерининской — стоит памятник российской императрице Екатерине II (1729-1796). И хотя он официально называется памятником «Основателям Одессы», все знают его как памятник Екатерине. Его установили в 1900 году, в начале 20-х большевики демонтировали, но в октябре 2007 года, уже в независимой Украине, снова, хоть и со скандалом, восстановили. Конечно, для великороссийских шовинистов Екатерина II «матушка», но для украинцев, как говорил Тарас Григорьевич Шевченко, «злая мачеха». Если Петр I «розпинав нашу Україну», то «друга доконала» — опять же, это Шевченко, его «Сон». Именно Екатерина II провела окончательную «зачистку» Украины: обрезала остатки государственности, похитила украинскую историю, а народ сделала одних господами, а большинство — рабами. И все это — лицемерно прикрываясь фиговым листком «просветительства» и «вольтерьянства».

Поэтому вспомним сегодня не столько Екатерину — пусть ее черт поминает — как то, что она сделала с Украиной и украинцами — то страшное увечье, которому нет оправдания, не то что памятники ставить.

«Гетманское правление в Малой России и по своей сути, и учитывая исторический опыт противоречит нашим государственным интересам», — так заявила Екатерина II. Она сделала все возможное, чтобы само имя гетманов навсегда исчезло. Этому помог еще и опрометчивый шаг Кирилла Разумовского (1728-1803, последний гетман Украины), захотевшего сделать гетманство наследственным. А это был уже недвусмысленный намек на собственную, «богатую династию». В 1763 году он стал собирать подписи под челобитной к императрице. Казацкая старшина колебалась: мало нашлось тех, кто безоговорочно поддержал гетмана, боясь оказаться в тюрьме или Сибири. Категорически против выступило духовенство, в частности, Киевский митрополит Арсений Могилянский и печерский архимандрит Зосима Валькевич.

Екатерина II, увидев петицию, невероятно разозлилась и испугалась. Прусский дипломат Виктор Фридрих фон Зольмс-Зонненвальде сообщал в апреле 1764 года, что желание Разумовского сделать наследственным гетманство, его враги подали царице «как попытку стать независимым от России, и императрица уже готова была отдать его под суд». Между тем, российские войска на Украине немедленно были приведены в состояние полной боевой готовности.

Осенью 1764 г. Кирилла Разумовского фактически заставили подать прошение об отставке. Сразу же была восстановлена ​​Малороссийская коллегия во главе с графом Петром Румянцевым («аристократ с рабовладельческими тенденциями и энергичный деспот» — так очень метко характеризовал его известный украинский историк Алексей Маркевич). В секретной инструкции, собственноручно подписанной в ноябре того же года, новоназначенному генерал-губернатору Малороссии, Екатерина II подвергла сокрушительной критике социальное и военное устройство Гетманщины, ее судопроизводство и хозяйственный уклад. Она охарактеризовала период гетманства Разумовского как время упущенных для империи фискальных возможностей. «Россия, — отмечалось в инструкции, — во время последнего гетманского правления почти никакой от того народа пользы и доходов до сих пор не имела».

Царица также обращала внимание своего наместника на то, что малороссы, по ее мнению, испытывают по отношению ко всему великороссийскому «внутреннюю ненависть», а потому, нужно ориентироваться на радикальные действия, направленные на скорейшее превращение Гетманщины в обычную провинцию империи: «…быстрее привести этот народ к тому, чтобы крестьяне с места на место не переходили; выяснить и отделить le gouvernement militaire d'avec le civil (военное и гражданское управление), разделить их подлинные права и права, которые они сами себе присвоили, а при этом иметь лисий хвост и волчью пасть».
Ликвидируя гетманство, Екатерина говорила, что делает это ради того, чтобы «поднять малорусский народ на высшую ступень счастья». Это была ее публичная, официальная позиция. На самом же деле, единственной целью императрицы была скорейшая окончательная и необратимая инкорпорация Украины в империю. В феврале 1764 года, давая «секретнйшие» наставления новоназначенному генерал-прокурору Сенату Александру Вяземскому, она писала: «Малая Россия, Лифляндия и Финляндия — суть провинции, которые правятся конфирмованными им привилегиями, нарушить оныя отрешением всех вдруг весьма непристойно было б.. Однако ж, и называть их чужестранными и обходиться с ними на таком же основании — есть больше нежели ошибка, а можно назвать с достоверностью гупостью. Сии провинции, также и смоленскую, надлежит легчайшими способами привести к тому, чтоб они обрусели и перестали бы глядеть, как волки к лесу».

За двадцать (1760-1780) лет Екатериной ІІ были окончательно ликвидированы украинское казацкое войско, запорожское войско, левобережные и слободские полки, а также традиционное административно-военное устройство на Украине. На территории бывших слободских казацких полков была образована Слободско-Украинская губерния с центром в Харькове. Бывшие полковые города — Ахтырка, Сумы, Изюм, Острогожск (ныне город Воронежской области РФ) превратили в провинциальные городки. Из пяти казацких слободских полков сформировали гусарские полки, вошедшие в состав русской армии. Левобережные казачьи полки тоже были реорганизованы. На базе этих полков в 1783 г. создали 10 регулярных кавалерийских полков и они тоже вошли в состав русской армии. «А в городах, мов журавлі, замоштрували москалі…» (Шевченко, «Сон»).

Полное и окончательное слияние украинского казацкого войска произошло в 1789 и 1791 годах, с тех пор всех украинских военных стали называть так же, как русских — солдатами и офицерами.

Примечательно, что время от времени в народе циркулировали слухи о восстановлении гетманщины, однако распространявших их с помощью доносчиков вылавливали и наказывали. Например, отставной сотенный есаул Черниговского полка Матвей Новик говорил: «Потеряла Малороссия свою былую вольность, и запорожцев прижали! Но когда г-н Скоропадский будет гетманом, тогда малороссийские казаки с запорожцами — а может, еще и татар позовут на помощь, — ударят на москалей, а Румянцеву первому снимут голову». За это Новика публично высекли плетьми под бой барабанов на площади в Глухове. Довольно гуманное наказание. Могли и в кандалах в Сибирь сослать.

В 1783 году в Левобережной Украине, бывшей Гетманщине, и Слободской Украине Екатериной II было введено крепостное право (и это в то время, когда везде в Европе крепостное право отменяли, или уже отменили. — Ред). В 1796 году крепостничество установят в Южной Украине, а также и в Правобережной Украине, которая после разделов Речи Посполитой вошла в состав Российской империи.

Крепостное право не было чем-то новым, но в таких масштабах, как это было сделано «просвещенной» императрицей — такого еще не было. 300 тысяч украинцев стали крепостными.

Тема крепостного права, его влияния на украинское общество на сегодняшний день остается своеобразным «белым пятном». Немногочисленные специалисты рассматривают его прежде всего в экономическом аспекте (некоторые даже указывают на эффективность) и замечают, что называть крепостное право «рабством» не корректно. Но, в морально-нравственном плане, а также с точки зрения психологии это был страшный период — период тотального растления общества (собственно, «Мертвые души» Гоголя и об этом тоже), когда империя сделала одних подданных собственностью других подданных. Это разделение на господина и крепостного была намного глубже и страшнее, чем какое-то условно географическое.

За тридцать четыре года своего правления Екатерина II подарила своим фаворитам и отличившимся на государственной службе 800 тысяч «крещеных душ». Большинство этих «подарков» были сделаны за счет Украины. Ежегодно при ее царствовании число рабов росло в Российской империи на 23400 душ. Людей продавали так же, как продавали коров, лошадей, собак, малосольную осетрину, швейцарский сыр, устрицы, гранаты и лиссабонские апельсины. Отдел объявлений «Санкт-Петербургских ведомостей» изобилует объявлениями о продаже крепостных. Их продавали целыми семьями и раздельно; парней, девушек и маленьких детей. Например, породистый щенок стоил 3 000 рублей, а годовалого ребенка можно было купить даже за гривенник. Столько же стоили два гуся. Крепостных доставляли в Петербург по Неве на баржах. Продавали на ярмарках и базарах. Украинские рабы шли на экспорт в Оттоманскую Порту и Персию (с помощью комиссионеров-армян). Украинскими крепостными платили долги, их дарили на именины, проигрывали и выигрывали в карты, пропивали и ими же платили взятки.

Историк Василий Семевский писал, что «К концу царствования Екатерины, продажа людей в розницу приняла самый позорный вид: людей продавали буквально наравне со скотами, причем наиболее сильный запрос был на красивых девушек». 13-летняя девочка стоила 4 рубля.

Насилие со стороны помещиков-дворян стало нормой. То есть, в одной руке образованный помещик мог держать книгу Вольтера, а в другой — кнут, которым избивал крепостных. И это не могло не вызывать ответа. Стоит напомнить про Турбаевское восстание (1789-1793). Владельцами Турбаев, где проживали казаки и посполитые, с 1776 года были надворные советники Степан и Иван Базилевские — воспитанники Геттингентского университета, а также их сестра Мария. Толчком к восстанию было не только защита своего прежнщего свободного социального статуса, но и жестокое поведение помещиков. Базилевские запирали «собственных» крестьян зимой на ночь в холодных амбарах, как скот. И когда в июне 1789 года вчерашние казаки ворвались во дворец, паны по-детски спрятались от них под кроватями, что, конечно, не спасло их от кровавой расправы.

Гуманитарная политика Екатерины II отличалась тотальной русификацией национальных земель, вошедших в состав Российской империи. В 1766 г. Синод издал указ Киево-Печерской лавре печатать только те книги, которые прошли его цензуру. Через три года, в 1769 году, по указу того же Синода украинские книги в церквях были заменены на московские, а все буквари на украинском языке были изъяты из употребления. В 1783 году в Киевской академии (Киево-Могилянская академия) был официально введен русский язык преподавания.

В 1789 году «по высокому повелению» Екатерины II и при ее непосредственном участии в Санкт-Петербурге был издан «Сравнительный словарь всех языков», в котором украинский язык характеризовался как «русский, искаженный польским». Коллектив авторов под руководством немца Палласа, в сущности, выполнял «госзаказ». Это было первое официальное «научное» наступление на украинский язык, задолго и до Валуевского циркуляра, и до Эмского указа.
Впрочем, здесь стоит вспомнить такой интересный и весьма красноречивый случай, произошедший с Екатериной II, едва она приехала в Россию. Тогда она звалась Софьей и готовилась вступить в брак с Петром III, мятеж против которого и свержение с престола именно она и возглавила несколько позже. Епископ Симон (Тодорский), выдающийся украинский церковный деятель, духовный наставник Екатерины, составил для нее тогда еще немецкой принцессы исповедь веры. Но составил по-украински! И будущая императрица изучила эту исповедь на украинском. Как она сама пишет — «как попугай». Василий Ададуров, русский ученый, математик и филолог, учивший немку русскому языку, услышав, запротестовал. Но Симон Тодорский упорно стоял на своем. Возник чуть ли не скандал.

«Я увидела, — вспоминала Екатерина II, — что эти господа никак не могут прийти к согласию, и рассказала об этом великому князю, который посоветовал мне слушать Ададурова, потому что — сказал он: вы насмешите всех украинским произношением. Он заставил меня повторить мою исповедь веры, и я прочла ее сначала по-украински, а потом по-русски. Он посоветовал мне сохранить последнее произношение, что я и сделала, хотя псковский епископ и считал, что правда на его стороне».

Такой она была — Екатерина II — лицемерной, хитрой и жестокой правительницей. Можно приводить множество примеров ее коварства и политической низости. Несмотря на то, что царица очень заботилась о собственном суперположительном имидже, было немало тех, кто все же смог распознать ее настоящее лицо. Дидро, называвший Екатерину II «женщиной с душой Брута и чарами Клеопатры», писал, что «идеи, перенесенные из Парижа в Петербург, приобретают совершенно иной цвет». Мирабо же сказал о ней так: «Екатерина обкрадывает все славные умы ХХ века, чтобы писать те или иные фразы, которые никогда не лежали ей на сердце. И это постоянно подтверждают и ее правление, и ее поведение». За эти слова царица возненавидела французского политика и дипломата. Шевалье де Корберон писал: «Она ведь прекрасная актриса, наша Екатерина. Она удивительно богомольная, благочестивая, нежная, величественная, деликатная, любезная (…), но, по сути, она всегда остается сама собой, то есть человеком, который занимается только своими собственными интересами и надевает ради них какую угодно маску».

Поэтому Екатерина II в Одессе — это не столько часть «исторического облика нашего города», как любят повторять апологеты путинского «русского мира», сколько исторический фурункул на теле современной независимой Украины, которую она, в свое время, «затопила слезами…» Единственное что радует, так это то, что одесские молодожены в день свадьбы уже не фотографируются у «матушки», как когда-то их родители возле Ленина. Для этого в Одессе есть другие места — лучше и счастливее.