Двое лысых мужчин дерутся из-за расчески.

Так аргентинский писатель Хорхе Луис Борхес описал конфликт между своей родиной и Великобританией по поводу Фолклендских островов в 1982 году — недолгую войну, которая не изменила статуса островов, но, тем не менее, унесла 900 жизней и повлекла за собой большие материальные потери.

Обстоятельство сейчас, конечно, другие, но эта метафора не совсем неуместна, если внимательно посмотреть на вооруженный конфликт, который в последние недели угрожающе маячит на горизонте после того, как российские военные собрались у украинских границ.

Президент России Владимир Путин сформулировал ряд требований в области политики безопасности, которые, по его мнению, должны быть выполнены, чтобы снизить напряженность в Восточной Европе. В их числе в первую очередь оказались гарантии того, что Украина не вступит в НАТО.

Многие западные политики перекрестились и, фыркнув, отказались давать такое обещание.

Однако на самом деле обе стороны и так хорошо знают, что в ближайшие годы у Украины нет реальных шансов стать членом НАТО.

«Путин хочет, чтобы НАТО громко провозгласила то, что каждый про себя знает, но не может произнести вслух, так как это оскорбило бы суверенитет и Украины, и НАТО», — пишет Юлия Иоффе (Julia Ioffe), опытный эксперт по отношениям России и Запада, на ресурсе Puck News.

То, что сейчас, в такой напряженной ситуации, главное российское требование невозможно удовлетворить — и что оно, по сути, не имеет особого практического смысла — не внушает экспертам оптимизма.

«Может ли этот дипломатический шаг закончиться чем-то, кроме поражения? Если да, то ситуация, пожалуй, станет еще хуже. Ничего хорошего это не сулит», — написал в Твиттере Сэмюэл Чарап (Samuel Charap), старший аналитик центра Rand и сторонник переговоров с Москвой.

История отношений Украины с НАТО длится больше четверти века, но, несмотря на объятия и поцелуи в щечку, они никогда не были даже помолвлены, не говоря уж о браке.

Еще в 1994 году Украина стала участником программы НАТО «Партнерство ради мира» (Partnership for Peace), а в 2002 году тогдашний президент Украины Леонид Кучма сформулировал амбиции страны по поводу членства в западном альянсе.

К настоящему времени это желание могло быть реализовано, но внутренние волнения на Украине до, во время и после демократической оранжевой революции 2004-2005 годов сделали прогресс в этом вопросе невозможным.

Лишь в апреле 2008 года Украина и еще одна бывшая советская республика, Грузия, появились на саммите НАТО в Бухаресте, где странам, несмотря на давление США, так и не предложили так называемый План действий по членству (ПДПЧ). Как и хотела Европа, их лишь накормили туманными обещаниями по этому поводу.

Последствия не заставили себя ждать.

Склонные к реваншизму российские политики тут же взбесились, и через четыре месяца после саммита НАТО российские танки вкатились в Грузию.

На Украине Кремль опрометчиво поставил все на бешеную лошадь в виде коррумпированного президента Виктора Януковича, которого изгнали из страны во время народного восстания в начале 2014 года.

Чтобы спасти для себя хоть что-то, Путин ответил аннексией украинского полуострова Крым и поддержал пророссийских повстанцев, взявших под свой контроль часть восточной Украины.

Благодаря этому Кремль решил, что он на практике гарантировал себе право вето на членство Киева в НАТО, которое после российской агрессии, естественно, стало поддерживать заметно больше украинцев.

Но Путин невольно вырастил в украинцах хребет и волю:

«Вторгнувшись на Украину и завладев ее самыми пророссийскими территориями, Путин оттолкнул от России как минимум целое поколение украинцев и закрепил прозападный курс страны», — утверждает Юлия Иоффе.

Что касается вступления Украины в НАТО, то с 2014 года этот процесс больше похож на переливание из пустого в порожнее, и, хотя Киев по-прежнему пытается получить ПДПЧ, результаты небогатые.

«Прекратите уже просить ПДПЧ, особенно публично. В нынешних обстоятельствах ответом будет либо молчание, либо отказ», — сказал Стивен Пайфер (Steven Pifer), бывший посол США в Киеве и нынешний старший аналитик центра Brookings в Вашингтоне.

Кремль хорошо осведомлен о том, как в реальности обстоят дела с амбициями Украины вступить в НАТО, и знает, что в обозримом будущем ей это не светит.

Не выдерживают критики и утверждения Москвы о том, что Запад намерен разместить на Украине крупные вооруженные силы.

В связи со всем этим встает вопрос, что Путин ожидает получить, выдвигая требования, которые в реальности не могут быть выполнены?

На этот счет есть как минимум две разные точки зрения.

Более пессимистичная из них гласит, что Кремль уже решил ударить по Украине и поэтому просто ищет для этого предлог. В таком случае все может закончиться либо полномасштабным вторжением, либо более ограниченными атаками.

Немного более оптимистичная трактовка заключается в том, что Путин совершает маневры из более прагматических соображений, обнаружив, что бряцание оружием выгодно. Поэтому он использует ситуацию, чтобы противопоставить себя Западу, не имея четко определенной конечной цели.

Эта тактика вполне может окупиться, считает Уолтер Рассел Мид (Walter Russell Mead), внешнеполитический обозреватель Wall Street Journal:

«При минимальных затратах поведение российского президента в отношении Украины повысило его политический авторитет и укрепило его позиции в родной стране», — пишет Мид.