The Atlantic (США): только Путин знает, что будет дальше

Если президент России Владимир Путин не собирается вторгаться в Украину — точнее, расширять предыдущее вторжение, — он, безусловно, хорошо это демонстрирует.

Вот уже несколько недель российские вооруженные силы выдвигаются на позиции. Россия и Белоруссия объявили о внезапных учениях, которые продлятся не менее месяца. На фоне потока заявлений президента Джо Байдена о вторжении начали появляться сообщения о том, что посольство США в Киеве планирует эвакуировать семьи сотрудников и неоперативный персонал. Некоторые члены НАТО наращивают объемы военной помощи и содействия. Британское правительство заявляет, что раскрыло российский план по свержению правительства в Киеве и замене его российскими ставленниками (вероятно, в надежде, что разоблачение плана ему помешает).

Если это не подготовка к массированному вторжению, то как минимум чертовски правдоподобная генеральная репетиция.

Администрация Байдена исчерпала запас угроз с целью сдерживания российского нападения. Но реальность такова, что автором этого кризиса является Путин, и только он может положить ему конец.

Американские возможности ограничены, и на то есть ряд причин. Главная заключается в том, что никто на самом деле не знает, зачем Путин все это затеял — и собирается ли вообще атаковать. Даже его ближайшее окружение вряд ли в полной мере понимает ситуацию. Как выразился председатель президиума Совета по внешней и оборонной политике России Федор Лукьянов (не последний человек в государстве): "Экспертное мнение, которое я могу авторитетно выразить, таково: кто, черт побери, знает?"

Несмотря на все западные мифы о хладнокровии и коварстве, Путин — человек эмоциональный, непостоянный и тщеславный. Осуществленное им в 2014 году вторжение с захватом Крыма и восточных регионов Украины было ответом на нестерпимое унижение в виде изгнания из страны его союзника, тогдашнего президента Виктора Януковича. И никто не знал, когда Путин остановится, скорее всего, даже он сам. Русские захватили земли и заставили украинцев страдать, но без четкого плана дальнейших действий.

В 2014 году импульсивный шаг Путина был обусловлен исключительно желанием потешить самолюбие и скрыть слабость посредством нагнетания националистических настроений внутри собственной страны. Но все это было семь лет назад; сейчас Россия отдала предпочтение замороженному конфликту. Безусловно, Путин показал, что может захватить и удерживать территорию, заставив вес мир с этим свыкнуться. Но рано или поздно даже русские, которые в большинстве своем положительно относятся к братьям-славянам на Украине, начинают задаваться вопросом, есть ли во всем этом смысл.

Ответ скрыт где-то в темных закоулках путинской психики. Российский президент не скрывает скорби по поводу распада Советского Союза. (Эта тоска не распространяется на социализм и коммунизм; самый богатый в мире человек может стареть и ностальгировать, но сумасшедшим его точно не назовешь.) И все же он ясно дает понять, что воспринимает Украину не отдельной страной, а имперским владением-диссидентом, которое необходимо вернуть под контроль Кремля.

Эмоциональная и стихийная привязанность Путина к Украине — еще одна причина ограниченности влияния Запада в разворачивающейся ситуации. Американские переговорщики исходят из предположения о том, что предметом обсуждения является политический кризис между несколькими странами; Путин, однако, не видит ничего, кроме посягательства на обширные и неделимые российские владения. Даже в советские времена русские находились во власти парадокса, считая себя одновременно великой империей и обездоленными жертвами, а сам Путин является наглядным примером Homo Sovieticus (человек советский, "совок"), чей взгляд на мир постоянно колеблется между паранойей и мессианством.

Это не говорит об иррациональности Путина. Он просто не разделяет одну систему взглядов с западными оппонентами. Американцы, может, и правы, говоря, что Путин находится на "неправильной стороне истории", но вторжение на Украину они не предотвратят, разговаривая с ним так, будто он проваливает выпускной экзамен по международным отношениям.

Продолжать беспрерывный цикл военной конфронтации с Западом в целом и с Украиной в частности российского президента подталкивают, среди прочего, практические соображения и корысть. Не забывайте, что политика Кремля основана на "мафиозном характере" возглавляемого Путиным правительства.

Это немаловажно, поскольку здесь скрыт еще один аспект российской внешней политики, который находится вне американского контроля. Если бы американцы действительно хотели надавить на российскую элиту, то Соединенные Штаты могли бы получить определенные рычаги влияния, но это предполагает разоблачение мест скопления богатств олигархов, замораживание их активов в городах вроде Лондона (который фактически превратился в хранилище российских банков), а, может, даже лишение их детей возможности учиться в элитных западных школах, как предположил мой коллега-журналист Дэвид Фрум (David Frum).

Здесь, однако, уместно сделать одно предупреждение. Как сказал Джимми Малоун (Jimmy Malone) в драме "Неприкасаемые" (The Untouchables), собираясь предпринять что-то против этих людей, будьте готовы идти до конца. Любая эскалация против российских интересов исключает вежливую игру в стиле "око за око" посредством дипломатических и финансовых средств. Западным державам необходимо помнить об этом, если они намерены отговаривать Путина от войны путем давления на российские элиты. Они должны поклясться в том, что любое насилие на Украине чревато бессонными ночами не только для Путина, но и для его окружения, включая тех, кто не обладает доступными ему самому значительными политическими и финансовыми ресурсами для защиты, а потому столкнется с реальными издержками и личным ущербом.

Байден пытался сказать что-то в этом роде, но русские по понятным причинам отмахиваются от угроз, которые слышали раньше от американцев. Даже без той "халявы", что в течение многих лет предоставлял российскому президенту бывший президент Дональд Трамп, который критиковал НАТО почти столь же безжалостно, как и сам Путин, русские с тем же успехом помнят все, что было до Трампа. Советники Путина, без сомнения, уверенно улыбаются уже ставшим знакомыми сотрудникам Белого дома, чьим последним смелым шагом в отношении Украины было проведение в Твиттере кампании в ее поддержку с хэштегом #UnitedforUkraine в 2014 году.

Более того, даже если бы Запад более серьезно относился к обороне Украины, Соединенные Штаты все равно не станут ввязываться в третью мировую войну из-за страны, не входящей даже в состав Североатлантического альянса, особенно с учетом явных разногласий между союзниками. Великобритания и другие члены НАТО активизировались и направили Украине помощь, а Германия ясно дала понять, что не намерена подвергать опасности поставки энергоносителей из России. Канцлеру Олафу Шольцу пришлось уволить командира ВМФ за то, что тот открыто принял сторону Путина. Единым фронтом против российской агрессии назвать все это язык не поворачивается.

Что же остается? Профессор американского Военно-морского колледжа и специалист по России Николас Гвоздев считает, что, если у Запада не хватит воли подвергнусь российскую элиту серьезному экономическому наказанию, единственным выходом станет такая "дипломатическая уловка", при которой Вашингтон публично откажется принимать необоснованные требования России, но найдет способы "выработать возможные компромиссы и временные решения между США и Россией, между Россией и Украиной, а также между США и их европейскими союзниками".

Нынешний кризис вполне может закончиться именно так, если Путину хватит сообразительности объявить эти переговоры эквивалентом победы над НАТО и Украиной. Внутри страны у него есть послушные СМИ и готовое верить каждому слову население. Он может надеяться на то, что нервотрепка последних месяцев убедит Киев в отсутствии у него друзей в мировом сообществе, а также предпринять другие меры по дестабилизации украинского правительства с целью заменить его другим, более удобным, что поможет, наконец, залечить рану 2014 года.

Если же Путин настроен воевать, мы бессильны. От полномасштабного вторжения (которое со временем принесет существенные издержки), русские, возможно, и откажутся, но с целью свержения украинского правительства Путин все равно может попытаться использовать внезапную военную эскалацию в стиле операции "Шок и трепет". Ради усиления влияния Кремля на последующих переговорах он также мог бы перебросить еще больше сил в занятые русскими районы.

Опасность заключается в том, что как только войска начнут двигаться, Кремль может запустить цепочку непредсказуемых событий, которые никто не сможет контролировать. Единственное, что могут предпринять Америка и Запад, так это приготовиться к тому, что Путин предпримет-таки решительные шаги. То есть Вашингтону уже следовало бы создать кризисную группу для выработки мер с тем, чтобы держать лидеров обеих политических партий США (несмотря на пророссийский уклон республиканцев) в курсе событий. Это станет также подтверждением того, что наши союзники готовы к доверительному общению, а вооруженные силы США и НАТО останутся в состоянии повышенной готовности во избежание разного рода ЧП и ошибок, чреватых катастрофическими последствиями.

Только Владимир Путин знает причину роста напряженности, и только он своим выбором может оттащить Европу от края пропасти. Американцы с союзниками должны признать, что не могут в полной мере влиять на текущие расчеты Кремля. В качестве альтернативы Байдену и НАТО следует подготовиться к преодолению кризиса без потери контроля над тем, что еще остается в их власти, включая планы использования потенциала Запада для дальнейшего принуждения России заплатить за военную авантюру сполна.

Автор: Том Николс (Tom Nichols)