Для России и Ирана украинский кризис уже является успехом. Для Израиля это — сложное положение (Haaretz, Израиль)

Для большинства израильтян холодные, заснеженные просторы Украины находятся далеко, вне поля зрения и не представляют особого интереса.

Если они вообще думают об Украине, то в первую очередь как об одном из ужасных районов массового истребления времен Второй мировой войны, месте событий Бабьего Яра и других зверств Холокоста. Как о стране, где находится Умань, в которой каждый год тысячи харедим собираются, чтобы почтить память малоизвестного раввина XIX века. И как о стране, президент которой, еврей по национальности — бывший актер и комик в явно несмешные времена.

В новостях на израильских телеканалах украинскому кризису посвящают самые краткие сюжеты — в промежутках между освещением умопомрачительной череды бытовых преступлений, случаев коррупции и сексуального насилия.

Однако, в отличие от Лас-Вегаса то, что происходит в Киеве, не остается внутренним делом. События на Украине имеют огромное значение не только для международной системы, но и для Израиля и Ближнего Востока в целом.

Трудно представить, как может кризис закончиться без того, чтобы Россия не вышла вперед, а США и Запад не стали слабее. Россия заняла позиции, с которых она, вероятно, не сможет отступить и которые Запад не может принять.

Президент России Владимир Путин, осмелевший после фиаско США в Афганистане и своей успешной интервенции в поддержку режима в Казахстане, похоже, твердо намерен восстановить мировой порядок, существовавший после окончания холодной войны, и вернуть России ее статус на международной арене и сферу влияния. Америка, поглощенная своими внутренними противоречиями, пыталась посвятить свое первоочередное внешнеполитическое внимание не возрождающейся России, а сдерживанию Китая.

В реакции Запада на возможность того, что Байден назвал "крупнейшим вторжением со времен Второй мировой войны", не видно решимости и силы. Байден стремился сплотить НАТО, но он исключил прямое военное вмешательство и ограничил ответные действия США жесткими санкциями, скромной военной помощью Украине и боязливой угрозой разместить в соседних с ней государствах 8500 военнослужащих. Слабая реакция Германии оказалась еще менее соответствующей ожиданиям.

Кризис на Украине — это доставшаяся практически даром победа для Китая, который имеет общую с Россией цель покончить с "американской гегемонией" в международной системе и интересам которого отвечает ситуация, когда США унижены. Правда, стремительное возрождение России, может оказаться большим, чем то, на что рассчитывал Китай — полностью трехполярным мировым порядком, а не преимущественно двухполярным, на который он рассчитывал и в котором Россия играла бы вспомогательную роль младшей стороны. Почти никогда будущее мирового порядка, сложившегося после холодной войны, и западного альянса не подвергалось такой опасности.

Успех на Украине придаст России смелости в достижении ее стратегических целей, общих с Ираком и заключающихся в том, чтобы вытеснить США с Ближнего Востока и стать доминирующей сверхдержавой в регионе.

Россия уже добилась значительных успехов в этом направлении. Она успешно вмешалась в конфликт в Сирии, спасла режим, обеспечила свою способность проецировать власть в регионе, подписав долгосрочные соглашения о создании там военно-воздушных и военно-морских баз, и поставила действия Израиля, направленные на противодействие укреплению позиций Ирана в Сирии в зависимость от своей доброй воли. Она продает ядерные реакторы и современное оружие Турции, тем самым вызвав охлаждение в отношениях между Анкарой и Вашингтоном, и теперь пытается сделать то же самое в Египте, используя те же инструменты. Россия приобрела влияние в Ливии и еще больше укрепила свои стратегические отношения с Ираном.

Для Ирана время возникновения кризиса на Украине как раз в тот момент, когда переговоры по ядерной программе должны были достичь критической точки, как никогда благоприятно. Этот кризис как минимум отвлекает внимание от Ирана и ядерной проблемы, уменьшает способность США и EС занимать решительные позиции и дает Ирану дополнительное время для затягивания переговоров и продолжения развития ядерной программы. На горизонте очертания США, этого "Великого сатаны", становятся все менее отчетливыми, а исходящая от них угроза ослабевает.

Возможность заключения новой ядерной сделки может стать одной из жертв украинского кризиса. И без того не очень большая готовность нового жесткого иранского правительства идти на уступки еще больше уменьшится, а его твердое намерение вытеснить США из Ирака, Сирии и региона станет еще более твердым. Озлобленная Россия, страдающая от введения дополнительных жестких американских санкций, будет еще менее склонна оказывать давление на Иран с целью достижения ядерного компромисса. А это чревато серьезными последствиями для национальной безопасности Израиля и безопасности региона.

Причины агрессивного воздушного патрулирования России вдоль Голанских высот в последнее время неизвестны. Может быть, это разовое мероприятие, проведенное вследствие решения ограничить атаки Израиля по иранским позициям в Сирии. Или может, это сигнал о том, что Россия ожидает, что Израиль займет нейтральную позицию в украинском кризисе. А может, и то, и другое.

Каковы бы ни были намерения России, озабоченность европейским театром военных действий еще больше снизит и без того незначительную терпимость США к вмешательству в дела Сирии, повысит роль России в этой стране поставит способность Израиля противостоять укреплению позиций Ирана в Сирии в еще большую зависимость от России.

Египет, Иордания, Марокко и особенно государства Персидского залива, безопасность которых в значительной степени зависит от США, будут все чаще задаваться вопросом, могут ли они и дальше полагаться на Вашингтон. Доверие арабов к Соединенным Штатам уже сильно пошатнулось из-за "отказа" Вашингтона от Мубарака, отсутствия у него особой готовности наладить отношения с Саудовской Аравией, его разворота в сторону Дальнего Востока и позорного ухода из Афганистана. Дальнейший удар по их доверию к США, вероятно, придаст дополнительный импульс двум существующим и противоречивым тенденциям.

С одной стороны, интерес стран Персидского залива к дальнейшему расширению связей с Израилем будет расти в рамках изменения расстановки сил в регионе, направленной на противодействие Ирану и усиливающейся российско-ирано-турецкой оси.

Это в первую очередь касается ОАЭ и других государств Персидского залива, которые, возможно, уже заинтересованы в усилении сотрудничества в области противоракетной обороны после того, как хуситы неоднократно наносили по ним удары. Также будет активизироваться гражданское и торговое сотрудничество, особенно с ОАЭ, замечательными законодателями тенденций, которые сделали все возможное, чтобы принять и поддержать Израиль не только по существу, но теперь и публично.

С другой стороны, Израиль не может заменить США в их расчетах безопасности, и, учитывая принципиальные различия, вероятно, существуют пределы того, насколько далеко могут зайти отношения, хотя мы еще даже и близко к этому не подошли. Таким образом, государства Персидского залива, скорее всего, будут пытаться улучшить отношения с Россией и удвоить двусторонние усилия по деэскалации напряженности в отношениях с Ираном, хотя перспективы успеха в последнем начинании могут быть сомнительными.

Украинский кризис еще больше ослабит и без того утраченный в мире и в регионе интерес к палестинскому вопросу. В краткосрочной перспективе это облегчает жизнь Израилю, но, безусловно, не способствует прогрессу в решении его главной проблемы национальной безопасности.

ХАМАС и "Палестинский исламский джихад"*, разочарованные отсутствием внимания, но воодушевленные якобы слабостью Запада, могут снова заявить о своем присутствии, что резко увеличит вероятность военных действий в Газе и за ее пределами.

Если, как ожидается, Россия начнет масштабную кибератаку против Украины до фактического вторжения в качестве его подготовки или в рамках самого вторжения, Израилю будет чему поучиться в плане своих будущих киберсредств — как наступательных, так и оборонительных. Россия неоднократно совершала кибератаки против Украины, используя ее в качестве полигона для проверки своих кибернетических возможностей.

Это негативно скажется на связях Израиля с Украиной, одной из девяти стран, с которыми он заключил соглашение о свободной торговле, и важным оффшорным источником рабочей силы для израильских высокотехнологичных фирм. Из положительного следует отметить то, что может увеличиться алия (иммиграция) из Украины. В 1990-е годы в Израиль из Украины уже приехали четверть миллиона евреев — помимо предыдущих поколений, которые сюда переехали. Примечательно, что в начале XX века евреи составляли 30% городского населения Украины.

Для Израиля, национальная безопасность которого неразрывно связана с безопасностью США, любое снижение авторитета Америки негативно отражается на его собственном авторитете. Кроме того, Израиль имеет более тесные связи с НАТО, чем любое другое государство, не входящее в альянс, и развивающиеся военные связи с отдельными странами-членами, включая Великобританию, Францию, Италию и Грецию.

Расширение связей с суннитами и государствами Персидского залива может частично компенсировать ослабление западного альянса, но когда под ударом окажется "местная команда", с которой у Израиля не только стратегические интересы, но и общие основные культурные и нормативные ценности, Израиль будет менее безопасным.

Украинский кризис ставит Израиль в безвыходное положение. Его почти полную зависимость от США еще раз продемонстрировало недавно принятое решение о запрете китайским компаниям участвовать в тендерах на строительство в Тель-Авиве новой линии для скоростного трамвая. На практике и душой Израиль не может не поддерживать США.

Но Израиль не может позволить себе и оттолкнуть Россию, которая может серьезно ограничить свои воздушные операции в Сирии и за ее пределами, и сотрудничество с которой по ядерной проблеме (хотя бы частичное) по-прежнему необходимо. Начиная с 2014 года, Израиль в дипломатическом плане находится в сложном положении в отношении Украины, и ему придется и дальше действовать осторожно.

Из-за враждебных отношений и боевых действий в Крыму и на Донбассе, занимающих вместе территорию почти 70 тысяч квадратных километров, уже погибло 14 тысяч человек, в том числе три тысячи мирных жителей. Оккупация этих, а теперь, возможно, и других частей Украины вряд ли повлияет на одну давно существующую область разногласий между Россией и Израилем — оккупацию Израилем территории Западного берега реки Иордан площадью менее шести тысяч квадратных километров. Медведи играют по другим правилам.