Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Действия российского руководства находят отклик на востоке Германии, сообщает The Washington Post. Опросы показывают, что жители федеральной земли Саксония не изменили своего отношения к российскому народу после начала спецоперации.
Айзак Стэнли-Бекер (Isaac Stanley-Becker), Ванесса Гвинан-Бэнк (Vanessa Guinan-Bank)
Дрезден, Германия — Агент советской разведки вышел на крыльцо виллы в этом городе на востоке Германии и пригрозил пистолетом протестующим, которые праздновали падение Берлинской стены.
Шел 1989 год. Та вилла была местной штаб-квартирой советской службы безопасности — КГБ. А агентом советской разведки, которому удалось разогнать толпу демонстрантов в тот декабрьский день, был Владимир Путин.
С тех пор прошло более 30 лет, и большинство жителей Дрездена не испытывают никакой симпатии к Путину, который сейчас проводит военную спецоперацию на Украине. Однако они все равно не торопятся вставать на сторону Запада.
"Обе стороны наделали ошибок, — сказал 46-летний Даниэль Дрешер (Daniel Drescher), который живет через улицу от бывшей штаб-квартиры КГБ, где сейчас обосновалась какая-то группа оккультистов. — Истина находится где-то посередине".
С мнением Дрешера согласны многие жители Саксонии — самой густонаселенной из восточных федеральных земель Германии. 68% жителей Саксонии, чья столица — Дрезден, утверждают, что их мнение о российском народе не изменилось с момента начала спецоперации, о чем свидетельствуют результаты недавнего опроса. Четверо из десяти опрошенных сказали, что их отношение к Путину тоже осталось прежним. Согласно результатам опроса, в восточной части Германии людей, считающих, что Путин представляет угрозу для их страны, на 13 процентных пунктов меньше, чем на западе.
Эта разница является отражением того факта, что восточная часть Германии на протяжении 40 лет была коммунистическим государством-сателлитом Советского Союза, где изучение русского языка было обязательным. Кроме того, это следствие тех экономических и культурных связей, которые Россия сумела развить за три десятилетия после воссоединения Германии в 1990 году. Свою роль играет и влияние ультраправых сил, которые сейчас набирают мощь в Саксонии.
Пока Берлин противостоит призывам о более жесткой реакции на спецоперацию Путина, звучащим со стороны Украины и многих немецких политиков, ситуация в Саксонии наглядно показывает, с каким неоднозначным давлением приходится сталкиваться немецкому правительству. Многие жители этой земли, где Путин делал свои первые шаги в качестве офицера разведки в 1980-х годах и куда вернулся в 2009 году, чтобы получить "Саксонский орден благодарности", не хотят занимать чью-либо сторону в условиях новой версии холодной войны.
Премьер-министр Саксонии Михаэль Кречмер (Michael Kretschmer) стал олицетворением противоречивых настроений своего региона — своего рода политического прагматизма с оттенком хронической вины за Вторую мировую войну, которая выделяет Восточную Германию среди других стран бывшего Восточного блока. "Россия — это факт", — сказал он.
Такая позиция сделала его "громоотводом" не только внутри его партии — правоцентристском Христианско-демократическом союзе, — но и в стране в целом. Спецоперация России на Украине изменила внешнюю политику Германии и заставила политиков всех мастей, включая многих представителей правящей Социал-демократической партии канцлера Олафа Шольца, вернуться к прежней тактике в отношении Москвы. Кречмер выделяется тем, что он переосмысляет одни убеждения, крепко держась за другие.
"Президент Путин много лет всех обманывал, внушая людям и европейским политикам, что он надежный, ориентированный на Запад партнер, — сказал Кречмер в своем недавнем интервью газете "Вашингтон пост". — Но это было не так. Сейчас многие испытывают разочарование и гнев, однако нам необходимо выработать подходы, которые основаны на убеждении о том, что Россия существует — и не где-то далеко, а прямо здесь".
По его словам, эта близость к России и делает позицию Германии отличной от позиции Соединенных Штатов. И именно она заставляет Берлин смягчать его реакцию. Кречмер поддержал отказ федерального правительства ввести эмбарго против российской нефти и газа — согласно результатам опроса, его мнение разделяет большинство жителей Саксонии. В прошлом году земля получила 84% импортированной нефти и газа из России (между тем вся страна получает из России около трети нефти и газа).
"Я считаю неправильным отказываться от этих партнерских отношений и стремиться избавиться от экономической взаимозависимости, — продолжил Кречмер. — Это лишь делает ситуацию еще более непредсказуемой. Россия, которая будет хотя бы немного зависеть от Европы, — это более предсказуемая Россия".
Позиция Кречмера сделала его мишенью для издевок. На прошлой неделе посол Украины в Германии Андрей Мельник подверг премьер-министра Саксонии резкой критике, написав в твиттере, что ему нельзя позволять вывешивать украинский флаг на здании земельной канцелярии В другом своем посте Мельник наложил фотографию Кречмера, осматривающего экспонаты выставки русского искусства, на фотографию трупов в Краматорске. "Приглашаю вас посетить Краматорск, чтобы увидеть истинное лицо России и великой русской культуры", — написал Мельник.
Кречмер родился в 55-тысячном городе Гёрлице недалеко от польской границы. Он проработал в федеральном парламенте 15 лет и в 2017 году баллотировался на пост премьер-министра Саксонии. С тех пор он очень гордился тем, что сумел дать отпор ультраправой "Альтернативе для Германии". Но теперь он теряет позиции. После того, как осенью прошлого года эта националистическая, антииммигрантская партия стала лидером на выборах в Бундестаг по федеральной земле Саксония, Кречмер сказал, что "борьба за демократию против сеющей разногласия и разводящей демагогию “Альтернативы для Германии” становится главным делом моей жизни".
Между тем Кречмер продолжил укреплять отношения Саксонии с Россией и ее авторитарным лидером. В 2019 году он встретился с Путиным на экономическом форуме в Санкт-Петербурге и призвал к снятию санкций, которые были введены против России после аннексии Крыма — его партия отвергла предложение. В прошлом году он поехал в Москву на мероприятия по случаю "Года Германии в России" и провел телефонный разговор с Путиным, хотя министр иностранных дел Германии предостерег его, что российский лидер может попытаться воспользоваться им.
Позиция Кречмера является отражением настроений его избирателей, как сказал Томас Арнольд (Thomas Arnold), директор католической академии в Дрездене. Большинство жителей Саксонии "не испытывают особой симпатии к России, но и антипатии тоже не испытывают". По словам Арнольда, саксонцы вряд ли разделяют тот страх перед Кремлем, который охватил Польшу и страны Балтии. Кроме того, есть те, кто питает к России симпатию, обусловленную поездками и другими видами обмена в эпоху коммунистической Восточной Германии.
Наконец, как сказал Арнольд, есть также приверженцы теорий заговора и экстремистской идеологии, которые отчасти распространяются российскими СМИ. По словам Арнольда, экстремисты используют спецоперацию России на Украине в качестве дубинки против их собственного правительства. Ультраправая группа "Свободная Саксония", которая выступает за независимость от Берлина, недавно сообщила 150 тысячам своих подписчиков в Telegram, что Евросоюз "провоцирует Россию" и ведет войну против "кошельков наших граждан".
Арнольд предупреждает, что угрозы для демократии в Саксонии сделают экономические и социальные волнения, вызванные спецоперацией России, более опасными в этой федеральной земле, нежели в других частях страны. Сейчас Кречмеру, который в прошлом году чуть было не стал жертвой заказного убийства, организованного противниками вакцинации, необходимо "дистанцироваться от Путина, не дистанцировавшись при этом от России".
В Саксонии достичь этого баланса достаточно трудно. Директор одного российско-германского учреждения, попросивший не называть его имени, пожаловался репортеру: "Кажется, будто скоро нам придется выбросить Достоевского в реку".
Михаэль Наттке (Michael Nattke), бывший неонацист, который сейчас работает в области борьбы с экстремизмом в Саксонии, сказал, что опыт жизни при авторитарном режиме, возможно, заставляет некоторых немцев скорее ценить российскую модель, нежели бояться ее. По словам Наттке, это осознание позволяет иначе взглянуть на антисоветские восстания 1980-х годов: "Это не слишком приятно, но я бы выдвинул гипотезу о том, что не все, но значительная часть населения выходила тогда на улицы ради сытой жизни, а вовсе не ради демократических ценностей".
"Поэтому я считаю, что есть некая часть населения, для которой такого рода авторитарный порядок вполне привычен, — о чем свидетельствуют результаты “Альтернативы для Германии” на выборах", – объяснил Наттке.
По словам историка Карла Шлёгеля (Karl Schlögel), специализирующегося на Восточной Европе, на отношение к России могут также влиять более прозаичные воспоминания: симпатия к советским войскам, находившимся в Восточной Германии, стала "основой для сильной ностальгии или сентиментальности".
Именно так и произошло с 46-летним Дрешером, который живет через дорогу от здания бывшей штаб-квартиры КГБ в Дрездене. Будучи мальчишкой, он играл в футбол с советскими солдатами. Став взрослым, он сожалеет о том, что его воссоединившаяся страна сблизилась с Соединенными Штатами и отдалилась от России. Он считает, что отправлять оружие украинцам — это ошибка, которая только продлевает конфликт и усугубляет кровопролитие.
"В начале конфликта перед танками стояли люди, — сказал он. — Теперь всем известно, что у каждого есть оружие".