Болезненная одержимость Гитлера российской нефтью: "Если не завоюю скважины, скоро проиграю войну"

Издание ABC предупреждало об этом ещё 16 марта 1939, когда даже не завершилась гражданская война в Испании. До приказа Гитлера о вторжении в Польшу и начала Второй мировой войны оставалось пять месяцев. Но то, о чём пойдёт речь, без сомнения, было предвестником одной из главных навязчивых идей диктатора во время самого разрушительного конфликта в истории: нефть.

"Газеты утверждают, что нацисты жаждут завладеть нефтяными скважинами на Украине и сырьём Карпатской Украины. Американская общественность спокойно следит за событиями, но осознаёт серьёзность немецких намерений и уверена в том, что Германия не остановится на своём пути.

Поэтому США должны срочно осуществить масштабную программу перевооружения, чтобы поддержать любое сопротивление возможной агрессии против западных демократий", — предупреждал корреспондент в Вашингтоне.

Некоторые историки считают, что начало Второй мировой войны и её исход связаны с нефтью. Бои велись на разных территориях: в пустынях на севере Африки, в водах Атлантического океана, в сельвах южной части Тихоокеанского региона или в сердце Европы. Но объединяет их одно — ожесточённая борьба за ценный ресурс, известный как "чёрное золото". Как уже говорилось, идея пришла в голову фюреру давно и стала его приоритетом в начале 1941 года, когда была запущена разработка плана "Барбаросса" для нападения на СССР.

Этому есть доказательства. Всё то время, что действовал пакт о ненападении, который подписали немецкий и советский министры иностранных дел, Иоахим фон Риббентроп и Вячеслав Молотов, СССР поставлял Германии миллионы тонн нефти. Этот ресурс был настолько необходим для победы в войне, что даже после того, как Гитлер отдал приказ о начале завоевания коммунистического гиганта, он решил подождать, пока последняя партия от Сталина не прибудет в целости и сохранности в Третий рейх.

В ночь с 21 на 22 июня пересёк границу экспресс Берлин-Москва. За несколько недель до этого СССР поставил Германии последние два миллиона "чёрного золота", которые потому будут использованы при наступлении. Поезда переехали границу ровно по расписанию, перед тем как началась атака. Таможня продолжала работать в нормальном режиме, не подозревая, что должно произойти. В 3:15 с немецких пушек убрали маскировку, спрятанное оружие вывезли из амбаров и складов и открыли беспорядочный огонь по своим партнёрам.

"Свет от той атаки был настолько ярким, что жители приграничных поселений подумали, что стали свидетелями невиданного природного явления: казалось, солнце взошло на западе", — отмечает Альваро Лосано (Alvaro Lozano) в книге "Сталин, красный тиран". Гитлер задействовал в масштабной атаке 3 миллиона солдат и 10 тысяч танков и самолётов, которые начали наступление на фронте протяжённостью 2500 километров. Немцы преследовали тройную цель: группа армий "Юг" должна была атаковать Украину по таким направлениям как Киев, промышленная Донецкая область и Крым; группа "Север" — пробить путь через Прибалтику и захватить Ленинград; группа "Центр" — сначала напасть на Минск, а потом дойти до Москвы.

Но немецкому диктатору не давал покоя один вопрос. Без нефти нельзя было выиграть войну, а Германия быстро расходовала этот ресурс. Поэтому, чтобы выжить, Гитлеру нужно было захватить важнейшие нефтяные скважины. Он был настолько одержим этой идеей, что даже изучил, как добывают и перерабатывают нефть. К тому же фюрер был убеждён, что в недрах Кавказа, между Чёрным и Каспийским морями, хранились огромные запасы "черного золота". А ещё он знал, что 70% нефти, которую использовал СССР, добывали из бакинских скважин, в Азербайджане, а другие 25% — в Майкопе и Грозном. Если бы эти запасы попались в руки немцам, то Вермахту удалось бы избежать кризиса горючего и одновременно лишить Красную армию ресурсов.

В апреле 1942 фюрер объявил о новом плане наступления: операции "Блау". Ранее один из его доверенных советников предупредил: цель состояла в том, чтобы продвинуться к Кавказу и захватить ценные нефтяные месторождения. Гитлер верил: на данном этапе конфликта, если Германия не получит драгоценный ресурс, её армия будет разбита в течение трёх месяцев. Лауреат Пулитцеровской премии Дэниел Ергин (Daniel Yergin) в книге "Добыча: Всемирная история борьбы за нефть, деньги и власть" (1992) рассказывает, как Сталин пригласил к себе заместителя народного комиссара нефтяной промышленности Николая Байбакова. "Товарищ Байбаков, Гитлер рвется на Кавказ. Он объявил, что, если не захватит нефть Кавказа, то проиграет войну. Нужно сделать всё, чтобы ни одна капля нефти не досталась немцам. Имейте в виду, если вы оставите немцам хоть одну тонну нефти, мы вас расстреляем", — сказал Сталин.

Один из ближайших советников фюрера предупредил, что "важно как можно скорее захватить кавказские месторождения и начать их эксплуатировать". Для этой цели создали специальную бригаду, которая должна была завоевать нефтяные месторождения до того, как русские успеют их уничтожить. Фюрер также подписал с немецкой компанией Konti Öl соглашение на освоение месторождений после завоевания. "Если мы не возьмём Майкоп и Грозный, придётся остановить войну", — объяснил диктатор фельдмаршалу Вильгельму Листу (Wilhelm List), командовавшему группой армий "А", которым была поручена эта операция.

Эта последняя кампания стала частью операции "Блау" и называлась "Эдельвейс" — как альпийский белый цветок. Первое сражение произошло 25 июля 1942 года. Пока Лист контролировал передвижение сил на расстоянии, Первое танковое войско под командованием полковника Эвальда фон Клейста (Ewald von Kleist) захватило Ростов-на-Дону, также известный как "Ворота Кавказа". Однако путь к скважинам был долгим. Оставалось 350 километров до Майкопа, 750 — до Грозного, и 1285 — до Баку. Самоуверенные немцы думали, что завоюют их за два месяца.

Первые дни войска Фон Клейста продвигались по степям Кавказа с головокружительной скоростью. Серьёзного сопротивления не было, пока в конце месяца Сталин не издал приказ номер 227, известный как "Ни шагу назад!". Красной армии запрещалось отступать, как это сделал Семён Будённый после череды поражений. Тем не менее через несколько недель немцы наметили первую цель: Майкоп. Заместитель комиссара нефтяной промышленности Николай Байбаков столкнулся со сложной задачей: нужно было знать, когда уничтожить скважины, потому что, если он поспешит, его жизнь окажется в опасности.

Чрезвычайно важную роль в атаке на город сыграло элитное подразделение "брандебуржцев" численностью 61 солдат, специализирующихся на внедрении. Все свободно говорили по-русски. Второго августа немецкие военные, переодетые в форму советских органов государственной безопасности НКВД, пересекли линию фронта, а их командир, барон Адриан фон Фёлькерзам (Adrian von Fölkersam), проник в Майкоп под видом майора, прибывшего из Сталинграда со специальным заданием. Русские не только поверили ему, но даже впустили в город и показали оборонительные сооружения.

С этой ценной информацией он приехал к Фону Клейсту. Восьмого августа Фон Клейст отдал приказ атаковать танками узел связи, убить телеграфистов и распространить ложную информацию об эвакуации Майкопа. Военные были сбиты с толку, многие бежали в горы. На следующий день нацисты без проблем вошли в город. Однако их миссия провалилась. Во-первых, потому что это была единственная территория, которую им удалось завоевать, а во-вторых, они обнаружили, что скважины находились в 50 километрах.

А когда немцы добрались до нужного места, русские уже его подорвали. Масштаб разрушений был огромным, а когда на место отправили группу экспертов, чтобы восстановить скважины, их убили партизаны. Германия не получила из того источника ни капли нефти. Но после того как нацисты завоевали кавказскую территорию, у СССР остался ещё один нефтяной регион к востоку от Волги, между Куйбышевым и Уфой. Это было так называемое "второе Баку", которое начали осваивать в 30-х годах. Проблемы, связанные с немецким вторжением, заставили СССР сократить добычу нефти с 33 миллионов тонн в 1941 году до 18 миллионов в 1943.