К принцу на поклон

Далия Дасса Кей (Dalia Dassa Kaye)

Джо Байден начал свой президентский срок с твердым намерением изменить привычку своего предшественника заигрывать с диктаторами, в том числе с наследным принцем Мухаммедом бен Салманом (Mohammed bin Salman), фактическим лидером Саудовской Аравии. В феврале 2021 года Байден обвинил принца в убийстве саудовского журналиста Джамаля Хашогги (Jamal Khashoggi), рассекретив доклад разведки США, авторы которого связывали это убийство непосредственно с ним. Однако через год с лишним выяснилось, что президент планирует отправиться в Саудовскую Аравию в рамках первого за время своего президентства визита на Ближний Восток. У тех, кто видел в Байдене защитника прав человека, это вызвало серьезное разочарование: поощрение Мухаммеда бен Салмана рукопожатием и совместным фотографированием на родной территории наследного принца было бы равносильно признанию того, что автократам может сходить с рук убийство их оппонентов, пока они обеспечивают непрерывный поток нефти.

Но проблема не только в том, что визит президента в Эр-Рияд столь явно продемонстрировал бы компромисс в том, что касается принципов. Дело еще и в том, что взамен Байден, скорее всего, не получит ничего существенного. Было бы неплохо, если бы он помог решить вопрос с внутренними ценами на нефть, но, учитывая ограниченный нефтяной рынок на фоне вооруженного конфликта на Украине, ясно, что саудовцы не смогли бы сделать чего-то особого, даже если бы и захотели. Похоже, не предвидится и серьезного прорыва в нормализации израильско-саудовских отношений. Также нет оснований рассчитывать на то, что эта поездка может изменить тесные отношения саудитов с Китаем и Россией. Если Байден осуществит свои планы полететь в Саудовскую Аравию, он совершит неверный шаг — в обмен на саму возможность достичь скромных успехов он получит почти гарантированный репутационный ущерб. Этот визит вообще не следовало планировать.

Первая часть запланированной поездки Байдена на Ближний Восток менее противоречива: его посещает каждый американский президент, и было бы трудно представить, чтобы Байден отклонил приглашение премьер-министра Израиля Нафтали Беннета (Naftali Bennett) нанести визит к ближайшему союзнику США в этом регионе. Но текущий момент нельзя назвать самым подходящим. После нескольких месяцев эскалации насилия между израильтянами и палестинцами, включая убийство в мае палестино-американской журналистки Ширин Абу Акле (Shireen Abu Akleh), здесь кипят страсти. Если Байден не обратит внимание на растущее число фактов, указывающих на то, что за этим убийством стоят израильские силы обороны, и не будет настаивать на привлечении Израиля к ответственности, его визит может не столько ослабить напряженность, сколько усилить ее. В Иерусалиме, видимо, ожидают, что первый визит Байдена в качестве президента станет сигналом о недвусмысленной приверженности обеспечению безопасности страны и переключит внимание с недовольства палестинцев на проблемы, создаваемые Ираном. Остановка Байдена в Эр-Рияде вряд ли кому-то понравится.

Однако настоящей ошибкой было включить в программу поездки Саудовскую Аравию. Учитывая резкий рост цен на нефть, вызванный специальной военной операцией на Украине, главным пунктом, который Байден хотел бы обсудить в ходе визита, несомненно, является увеличение добычи нефти. В Америке стоимость галлона бензина в первую неделю июня достигла рекордной отметки — 4,67 доллара. Поэтому позитивным событием стало то, что второго июня организация ОПЕК и ее союзники, группа, известная как ОПЕК+, объявили, что в июле и августе увеличат добычу. Неизвестно, окажет ли это решение значительное влияние на цены на заправках в США. Неясно и то, сможет ли Байден добиться дополнительных уступок, которые принесут пользу американцам.

При рассмотрении вопроса о будущем увеличении добычи нефти Саудовская Аравия и другие члены ОПЕК+ прежде всего будут учитывать свои собственные интересы, включая свои собственные стимулы (независимо от давления США), чтобы избежать снижения мирового спроса на нефть. Более того, саудовцы вряд ли будут рвать отношения с Россией, которая является сопредседателем группы ОПЕК+, чтобы бесконечно отвечать на давление США. Сами саудовцы извлекли значительные выгоды из роста цен на нефть. В первом квартале этого года государственная нефтяная компания Saudi Aramco сообщила о росте прибыли на 82% по сравнению с прошлым годом, при этом ее квартальный доход вырос с 22 до 40 миллиардов долларов. Саудовцы также ясно дали понять, что причиной высоких цен на нефть они считают не свою долю в общем объеме поставок, а, в частности, недостаточные инвестиции в перерабатывающие мощности, и что они не заинтересованы в значительном увеличении поставок. "Королевство сделало все возможное", — заявил саудовский принц в мае, выступая в Давосе.

В этих условиях Байден не может рассчитывать на то, что визит в Эр-Рияд позволит добиться значительного увеличения поставок. Также возможно, что саудовцы, "капитализировав" этот президентский визит, либо изменят курс, когда закончится лето, либо, когда США попросят о дополнительных поставках, если цены не упадут, скажут, что больше ничего сделать не могут. К тому же, Мухаммед бен Салман вряд ли заинтересован в том, чтобы оказывать Байдену какие-либо услуги, особенно сейчас, когда он считает вероятным то, что дружественная Саудовской Аравии Республиканская партия в следующем году возьмет под свой контроль Конгресс — и, возможно, даже возвращение его величайшего политического союзника Дональда Трампа в 2024 году.

Также неясно, поможет ли особо остановка в Эр-Рияде нормализации израильско-саудовских отношений. Правда, Мухаммед бен Салман стремится к улучшению отношений с Израилем и поддерживает "Соглашения Авраама" о нормализации отношений между Израилем и Объединенными Арабскими Эмиратами, Бахрейном, Марокко и Суданом, заключенные при посредничестве администрации Трампа. Но палестинский вопрос по-прежнему сдерживает даже наследного принца, а недавнее убийство палестино-американской журналистки Абу Акле только повышает цену установления контактов с Израилем. Дело палестинского освободительного движения и сейчас находит отклик у арабской общественности, и официальная позиция Саудовской Аравии, в соответствии с ее Арабской мирной инициативой 2002 года, по-прежнему определяет условия нормализации отношений с Израилем после создания палестинского государства.

Не исключено, что администрация Байдена будет расхваливать небольшую уступку со стороны Мухаммеда бен Салмана как внешнеполитическую победу. По сообщениям израильской прессы, Байден готов объявить о соглашении Саудовской Аравии, позволяющем самолетам израильских авиакомпаний летать в своем воздушном пространстве, чего израильтяне добивались, считая это шагом к нормализации. Но сквозь призму интересов США такая скромная сделка вряд ли могла бы служить основанием для президентского визита, который ставит под угрозу доверие к президенту, заявляющему, что он ставит права человека в центр внешней политики США. Более того, поездка президента в Эр-Рияд в настоящее время не является необходимой для содействия полной нормализации израильско-саудовских отношений, не говоря уже о таком менее значительном шаге, как соглашение об использовании воздушного пространства. Арабские государства проводят такую политику, потому что это отвечает их собственным интересам безопасности и экономики. Администрации Байдена не следует продолжать практику, начатую при администрации Трампа, "подслащивать" эти соглашения уступками, такими как продажа оружия или преждевременный визит президента.

Чтобы оправдать это паломничество в Эр-Рияд, некоторые указывают на его необходимость в условиях соперничества великих держав. Байден, говорят они, должен туда поехать, чтобы удержать саудовцев на стороне США и вне орбиты Китая и России. Но нет никаких оснований рассчитывать на то, что визиты американских высокопоставленных лиц или продажи оружия на суммы в десятки миллиардов долларов позволят удержать страны Ближнего Востока подальше от Китая или России, учитывая отношения, которые они развивают в последние годы. Пекин продолжает расширять свои экономические инвестиции и торговлю с регионом, поскольку считает Ближний Восток ключевым компонентом своей инициативы "Один пояс, один путь". Что же касается Москвы, ее военное вмешательство, особенно в Сирии, обеспечило ей возможность присутствия в регионе, и лишить ее этого будет трудно, даже с учетом все более сложной ситуации, в которой она оказалась из-за дорогостоящей военной операции на Украине. Партнеры Вашингтона в регионе по-прежнему не хотят принимать сторону противников России и присоединяться к международным санкциям в ответ на ее агрессивные действия на Украине. Преобладающей тенденцией на современном Ближнем Востоке являются уклонение от рисков и стремление подстраховаться. И сам по себе президентский визит вряд ли это изменит.

Байден вступил в должность, будучи искренне заинтересованным в том, чтобы принципиально изменить деструктивную политику на Ближнем Востоке, которую проводил его предшественник. Поэтому было бы странно, если бы в итоге его повестка оказалась удивительно похожей на повестку Трампа. Ведь это не совсем то же самое, что прикоснуться к шару (речь идет о печально известном моменте в 2017 году, когда Трамп посетил Эр-Рияд и, фотографируясь рядом с королем Салманом, положил руки на светящийся глобус), и в администрации Байдена нет той коррупции, которой была "пропитана" политика Трампа в регионе. Но, отодвигая на второй план права человека, поддерживая авторитаризм, "идя ва-банк" в вопросах военных обязательств и укрепляя представление о том, что саудовцы находятся в центре политики безопасности США в регионе, Байден рискует — существует опасность того, что он будет копировать политику Трампа. Если Байден собирается на Ближний Восток, он должен постараться, чтобы от этой поездки был толк — не продолжать безрассудную политику своего предшественника в регионе, а вести свою собственную дипломатию.

Есть и другие варианты. Байдену не обязательно встречаться с Мухаммедом бен Салманом в Эр-Рияде. Если он хотел придать своей поездке в Израиль региональный масштаб, в интересах США было бы лучше провести ближневосточную встречу в более нейтральной арабской стране Персидского залива, такой как Оман. Основной темой такой встречи могли бы стать действия по деэскалации конфликта. Например, подготовка долгосрочного мирного соглашения на основе продления установленного при посредничестве ООН режима прекращения огня в Йемене. Как бы это ни было неприятно, Байден мог бы пообщаться с наследным принцем Саудовской Аравии на многостороннем форуме. Региональная встреча позволила бы привлечь к участию других партнеров и перенести акцент с личных разногласий и двусторонних отношений на общие интересы в целях прекращения кровавых конфликтов в регионе. Кроме того, можно (и нужно) было бы обсудить широкий круг вопросов, влияющих на жизнь людей на Ближнем Востоке, например, таких как продовольственная безопасность, серьезные последствия изменения климата и экономическое развитие.

Любой визит президента в зарубежную страну имеет принципиальное значение, и ставки здесь высоки. В Саудовской Аравии они еще выше. Главный вопрос заключается в том, добьется ли Байден чего-нибудь, что в перспективе имело бы ценность для интересов США и служило бы оправданием такого явного компромисса в отношении принципов. Есть и другие способы достижения целей США в регионе (в том числе цели установления деловых отношений с Эр-Риядом) без ущерба для авторитета президента и разрушения американских ценностей.