Тот, кого нельзя называть - финский аналитик комментирует состояние российской экономики

"Мне тогда стало физически плохо", — говорит Лаура Соланко (Laura Solanko).

Вечером в понедельник 21 февраля она слушала телевизионное обращение президента России Владимира Путина, в котором он провозгласил ЛНР и ДНР независимыми.

До этого дня старший советник Банка Финляндии Соланко отказывалась верить, что Россия может напасть на Украину.

"Но тогда я всё поняла. Эта речь была объявлением войны. Войны настолько безумной, что мне не хотелось об этом думать".

Безумные поступки России уже не должны были никого удивить: ведь в 2008 году Россия вторглась в Грузию, а в 2014 году оккупировала Крымский полуостров.

"Уже в 2014 году было ясно, что в принятии этих решений не участвует ни один экономист", — говорит Соланко.

Практически всю жизнь аналитик Лаура Соланко работает в Институте переходных экономик Банка Финляндии (BOFIT). После начала российской спецоперации она регулярно дает интервью.

Журналисты и читатели хотят узнать как можно больше о том, как военные действия и санкции сказываются на российской экономике. Все надеются, что очередной виток санкций заставит Россию прекратить спецоперацию как по мановению волшебной палочки.

Соланко — реалист, она всегда рассматривает санкции в долгосрочной перспективе и не устает напоминать окружающим о кризисоустойчивости российской экономики, опирающейся на экспорт сырья.

Но почему Лаура Соланко стала специалистом по вопросам российской экономики? Разве в Финляндии, восстанавливающейся после кризиса в начале 1990-е годов, не было исследовательских тем поинтереснее?

Аргументы Соланко — распад Советского Союза и нидерландский Роттердам.

Когда в начале 1990-х СССР распался, многие увидели в России большие экономические возможности. Россия стала восточным эльдорадо, от нее ждали резкого экономического роста и демократического развития.

Именно тогда, в 1991 году, Лаура Соланко начала изучать в Хельсинкском университете политэкономию. Коммунистическая плановая экономика тогда была не очень популярной темой: западные тенденции господствовали в Финляндии в том числе и в экономике.

"Мое детство и юность никак не были связаны с СССР. Наверное, на втором курсе я задумалась, как такая экономика вообще может существовать", — рассказывает Соланко.

Интерес проснулся, когда Соланко на третьем курсе поехала учиться по обмену в Роттердамский университет. Там читал лекции экономист Станислав Меньшиков.

Меньшиков говорил, что изучение плановой экономики помогает лучше понять западную рыночную экономику. Это и привлекло Соланко.

После возвращения в Финляндию она начала изучать русский язык. Соланко также увлеклась финно-угорскими языками и народами.

"Я активно участвовала в жизни университета и принимала участие в работе студенческой организации „Карельское землячество“. Мы создали комитет родственных народов и начали сотрудничать с Петрозаводском. Я выучила несколько слов на языке коми".

В 1997 году Соланко отправилась учиться по обмену в Петербург и полгода прожила в петербургской семье.

"Контакты, которые у меня сформировались в годы учебы, стали для меня прочной эмоциональной связью с русской культурой и людьми. Хотя нынешняя околототалитарная система просто невыносима, сами русские и некоторые черты русской культуры очень хороши".

Лаура Соланко посещала семинары Пекки Сутела (Pekka Sutela), уважаемого исследователя советской и российской экономики.

"В мире не так уж много экономистов с западным образованием, специализирующихся на плановой экономике. Кроме этого, он хорошо знал людей, которые начали реформировать российскую экономику в начале 1990-х и таким образом получил много важной информации", — говорит Соланко.

Лаура Соланко писала дипломную работу о российской экономике — и позже защитила по той же теме докторскую. После университета она перешла работать в Институт переходных экономик Банка Финляндии.

Пекка Сутела руководил институтом до 2011 года. Тогда в Россию еще верили, хотя надежды 1990-х уже померкли.

"Для меня перемена в направлении развития России стала очевидной уже после финансового кризиса 2008 года. Российская экономика сократилась вследствие кризиса так же сильно, как экономика Финляндии, но она быстро восстановилась благодаря государственной поддержке".

Существенным было распределение поддержки. По словам Соланко, финансовая поддержка спасла старые структуры и предприятия, которые оказались на грани банкротства, в то время как стоило сделать акцент на чем-то новом и продуктивном.

Российская политика погрузилась в воспоминания о былом величии, экономика страны тоже застыла в прошлом.

"Кто сейчас вспомнит, что когда-то от российской экономики ожидали быстрого роста? А сейчас уже хорошо, если ситуация не ухудшилась по сравнению с прошлым годом".

Если в 1990-х мечтали об успешном бизнесе, то сейчас мечтой многих образованных россиян стала госслужба. Все общество, включая экономику, оказалось на поводке политического руководства страны — и рисковать сейчас опасно.

Среднестатистический госслужащий получает хорошую зарплату и рад тому, что его ценят. И детей можно в элитную школу отправить.

"Желания подвергнуть сомнению систему, от которой ты получаешь столько полезного, не очень много. Я все чаще стала слышать от российских коллег, что без одобрения на политическом уровне проекты не продвигаются".

Большинство финнов знают лишь о том, как живут россияне среднего класса в крупных городах. Такую жизнь можно назвать полной изобилия и даже завидной. Что же не так в экономике страны?

В крупных городах живут меньше трети всех россиян.

"Сотни миллионов россиян гораздо беднее, они живут совсем иначе. В этих поселках и набирают российских солдат. У них часто нет никакой альтернативы. Сейчас на Украине вы вряд ли сможете найти хоть одного солдата из Москвы".

После учебы Лаура Соланко сотрудничала с Россией в основном по работе. С той петербуржской семьей, в которой она когда-то жила, она поддерживает отношения уже около 25 лет. В России у Соланко в основном знакомые.

До коронавируса Соланко несколько раз в году приезжала в Москву на экономические семинары и встречалась с исследователями, банкирами и другими экспертами.

Она продолжает поддерживать с ними связь и после начала спецоперации России на Украине.

"У нас негласное правило — ни слова о войне. Мы можем обсудить ее последствия для экономики и можем сослаться на „недавние события“, но непосредственно о самой войне мы не говорим".

В России критика власти уголовно наказуема. Лаура Соланко думает, что обсуждение военных действий может привести к разрыву связей.

На государственном уровне у России слабые связи с западными исследователями уже давно.

По мнению Соланко, все же очевидно, что большинство людей, связанных с экономикой, в ужасе от войны.

"Многие уехали. Уехало бы еще больше, если бы это было возможно. Но россиянам сейчас очень сложно получить работу на Западе. Сейчас симпатии не на их стороне, как бы они ни осуждали войну".

Поэтому ответственность лежит и на обычных россиянах.

"Это не война Путина. Это заблуждение. Это война системы, и россияне подстроились к этой системе. Не могу точно назвать степень ответственности русских за происходящее, но определенную ответственность они точно несут", — рассуждает Соланко.

И все же, по мнению Соланко, всем финнам стоит однажды приехать в Санкт-Петербург. Чтобы избавиться от страхов. Чтобы понять, что русские — такие же, как и финны, и что Петербург — огромный и довольно европейский город.

"Россия всегда будет рядом с нами. Ее не обязательно любить, но ее нужно знать".