Холодная война 2.0 знаменует возникновение Движения неприсоединения 2.0

Почему это происходит сейчас? Почему спецоперация России на Украине заставила так много развивающихся стран порвать с Западом и настаивать на позиции нейтралитета между жертвой и агрессором, в то время как дипломаты и ученые заговорили о "новом движении неприсоединения"? В условиях, когда западные демократии усиливают санкции против России и осуждают ее поведение в Организации Объединенных Наций, две крупнейшие демократии на Глобального Юга, Индия и Южная Африка, воздержались при голосовании, целью которого было осуждение России, как и многие государства субсахарской Африки и Юго-Восточной Азии. 58 стран воздержались при голосовании за исключение России из Совета ООН по правам человека. Все они отказались присоединиться к санкциям, в целом значительно ослабив их за счет продолжения своей торговли с Россией.

Если и есть какой-то принцип, которым дорожат все страны развивающегося мира, так это неприкосновенность границ и государственного суверенитета <...>. И все же, как сказал в недавней беседе Хорхе Хайне, бывший чилийский дипломат, который сейчас преподает в Бостонском университете, будет лишь небольшим преувеличением сказать, что "настоящий раскол по Украине происходит не между демократией и автократией, а между Глобальным Севером и Глобальным Югом". Это поразительная мысль — и очень серьезный упрек политике президента США Джо Байдена по перестройке мирового порядка вокруг соперничества между демократиями и автократиями.

После общения с бывшими дипломатами и учеными в Латинской Америке, Африке и Юго-Восточной Азии, а также чтения литературы вокруг "нового движения неприсоединения" мне стало ясно, что требование Запада сомкнуть ряды по Украине не вызвало в мире столь негативную реакцию, чтобы поддержать то мышление холодной войны, которое и породило нынешний конфликт. Ведущие страны развивающегося мира не только не хотят выбирать чью-то сторону в новой холодной войне, но и — что гораздо важнее — не считают это необходимым.

Движение неприсоединения впервые собралось в Бандунге, Индонезия, в 1955 году, в гораздо более острый идеологический момент, чем нынешний. Для ведущих его деятелей, таких как Джавахарлал Неру из Индии и Кваме Нкрума из Ганы, неприсоединение означало не только отказ от подчинения Вашингтону или Москве, но и выбор социалистического пути развития между рифами капитализма и коммунизма. Эта идея также удовлетворяла националистические стремления бывших колоний полностью освободиться от колониального диктата западных держав.

Но именно идеология и сделала Движение неприсоединения неуспешным. Поскольку его требования 1970-х и 80-х годов о "новом международном экономическом порядке" и "новом международном информационном порядке" убедили Запад в эпоху Маргарет Тэтчер и Рональда Рейгана в том, что то, что было известно тогда как третий мир, попало под влияние Кубы и других радикальных государств, и ему нужно было либо противостоять, либо просто игнорировать. Социалистический путь вскоре стал рассматриваться как тупиковый даже большей частью самого развивающегося мира.

Та старая идеология сегодня совсем еще не исчезла. Десять лет назад группа ведущих индийских интеллектуалов-политиков выпустила Белую книгу под названием "Движение неприсоединения 2.0", в которой предсказывалось, — как ни странно это сейчас кажется — что успех Индии как процветающей многоэтнической демократии "определит будущие возможности человечества". Индия остается источником теории неприсоединения, но без грандиозных тех устремлений, которые ушли вместе с ее полиэтнической демократией. В 2020 г. министр иностранных дел Индии С. Джайшанкар опубликовал книгу "Путь Индии", в которой с откровенным реализмом утверждалось, что в "мире всех против всех" Индия должна преследовать свои собственные интересы, "используя конкуренцию между соперничающими великими державами для извлечения максимальных выгод для себя".

Содержание нового неприсоединения прагматично и конкретно, хотя по привычке в нем сохраняются горькие жалобы на войну в Ираке, сокращение помощи в целях развития, односторонние торговые сделки и другие прошлые и настоящие грехи Запада. Но не военный конфликт на Украине, а подъем Китая формирует в Движении неприсоединения новые расчеты.

Это был рефрен во всех моих беседах. Адекейе Адебахо, бывший сотрудник миротворческой миссии ООН, а ныне научный сотрудник Университета Претории, указал, что десять лет назад Китай стал крупнейшим торговым партнером Африки, и разрыв между ролью, которую играет Пекин, и ролью Запада с того времени только увеличился пользу Поднебесной. Хорхе Хайне отметил, что, хотя переход на сторону Запада во время прошлой холодной войны давал преимущества в вопросах торговли и помощи, теперь эти преимущества получаются по совершенно другому направлению. "Когда чиновники Байдена приезжают в Латинскую Америку, — сказал Хайне, — они твердят одно: „Остерегайтесь Китая“. А когда китайские чиновники приезжают в Латинскую Америку, они говорят о мостах, туннелях и железных дорогах. И вы можете легко понять, какой из этих подходов работает лучше".

Интересно, действительно ли дипломаты администрации Байдена выдвигают своим партнерам те же жесткие требования по Китаю, что и команда бывшего президента Дональда Трампа. В своем недавнем выступлении госсекретарь США Энтони Блинкен подчеркнул, что Вашингтон не "стремится помешать Китаю играть роль крупной державы" и не "заставляет страны выбирать" между двумя сверхдержавами.

Как при этом продолжил Блинкен, администрация Байдена хочет просто предоставить странам третьего мира "выбор". Но почему же тогда Запад практически ничем не помог развивающимся странам в борьбе с COVID-19 и даже блокировал поставку им вакцин? Почему он оказался неспособен предоставить значительное финансирование для адаптации этих стран к изменениям климата? Китай выделил развивающимся странам десятки миллиардов долларов на инфраструктуру в рамках своей инициативы "Один пояс, один путь". Азиатский банк инфраструктурных инвестиций со штаб-квартирой в Пекине в настоящее время насчитывает 105 членов и имеет капитал в размере ста миллиардов долларов. Запад с опозданием играет в догонялки: на прошлой неделе Байден объявил о создании глобального инфраструктурного фонда на сумму 600 миллиардов долларов при поддержке Запада.

В долгосрочной игре Китая продолжающийся подъем глобального Юга как экономического центра и упадок Запада обеспечивают Югу относительную свободу в противовес той конфронтации, которую Запад сейчас организовал против России. Китай долгое время был другом и спонсором, хотя и не членом Движения неприсоединения. Теперь же он активно поощряет его возрождение. Текущий номер TI Observer, англоязычного издания китайского аналитического центра Taihe Institute, посвящен "Движению неприсоединения 2.0" (и его редактором выступил как раз Хорхе Хайне). Статьи включают такие, как "„Третий путь“ Аргентины и российская спецоперация на Украине", а также несколько работ китайских авторов, призывающих к подъему Движения неприсоединения.

Реальное Движение, конечно, будет держать и Вашингтон, и Пекин на расстоянии вытянутой руки. В основе новой доктрины Движения неприсоединения лежит мысль о том, что многие государства, опасающиеся Китая как мощного геополитического игрока и продолжающие стремиться к безопасности под "зонтиком" западных союзов, тем не менее считают его незаменимым экономическим партнером. Глобальный Юг, как выразился Адебахо, "не вручит однозначную поддержку Китаю". Активная поддержка Китаем России не понравилась развивающимся столицам, испуганным российской спецоперацией на Украине. Из 193 членов ООН 141 проголосовали за ее осуждение. Голосование в ООН за исключение России из Совета по правам человека окончилось с результатом 93 "за" и 24 "против".

Как сказал мне Канти Баджпай, специалист по внешней политике из Национального университета Сингапура, самый важный урок для Байдена должен заключаться в том, что "проведение различия между демократией и автократией не вызывает большой поддержки и одобрения на Глобальном Юге". Байден сам обнаружил это, когда отказался пригласить автократии — Кубу, Никарагуа и Венесуэлу — на саммит стран Америки, состоявшийся в прошлом месяце в Лос-Анджелесе. На саммит явились только 23 из 35 глав государств: среди отсутствующих были президенты Мексики, стран Северного треугольника и нескольких стран Карибского бассейна. (Другой отказник, президент Бразилии Жаир Болсонару, в последнюю минуту передумал и все же принял участие.) Байден сказал собравшимся, что "демократия — это не только определяющая черта американской истории, но и важнейшая составляющая будущего Америки". Его демократические слушатели, как представляется, молчаливо не соглашались.

То, что мы наблюдаем с начала российской спецоперации — это слияние Запада и отслоение всех остальных. Запад, возможно, по-своему прав, рассматривая спецоперацию России против своего соседа как беспрецедентный вызов всему послевоенному порядку. Но совершенно нельзя ожидать, что страны, считающие себя жертвами этого самого порядка, а не его бенефициарами, разделят это мнение. Возможно, они и должны были бы это сделать. Но со всей определенностью ясно, что эти страны этого не делают. "Существующий миропорядок, — как недавно написал в журнале Foreign Policy бывший советник по национальной безопасности Индии Шившанкар Менон, — не отвечает потребностям развивающихся стран в области безопасности, их экзистенциальным тревогам, связанным с обеспечением продовольствием и финансовой помощью, а также задачам борьбы с транснациональными угрозами, такими как изменение климата". (На самом деле, Индия действительно имеет особый интерес и призвание к вопросам неприсоединения).

Если у Запада не получается завоевывать лояльность Глобального Юга призывами к демократической солидарности, ему придется сделать это, поставляя туда массу товаров. Но демократические призывы ведь намного дешевле. Почти наверняка в расходных статьях Запада в ближайшее время не появятся те траты, которые продемонстрировали бы реальную приверженность западных стран обеспечению благосостояния бедных и развивающихся государств. Вряд ли следует в ближайшем будущем ожидать и реформы Совета Безопасности ООН, которая более справедливо отражала бы расклад глобальных сил. Поднимающиеся государства Азии, Африки и Латинской Америки будут продолжать преследовать сугубо свои экономические интересы, даже если они будут обращать свои взоры за защитой к Соединенным Штатам и Западу.

Нам просто нужно будет привыкнуть к этому.