Саммит в Тегеране после встречи в Джидде

Не случайно Иран так спешил провести саммит — он не мог оставить без ответа многостороннюю встречу, состоявшуюся недавно в Саудовской Аравии.

Это похоже на акт отчаяния, поскольку Тегеран потерял надежду на ядерную сделку, о которой мечтал после прихода Джо Байдена в Белый дом. Американский президент обнаружил, что старое соглашение в Вене со временем утратило свою ценность, а иранский режим требует больше, чем было согласовано в конце президентского срока Барака Обамы.

Опаздывать и наверстывать упущенное — обычное дело для иранского режима. Когда Байден раскрыл перед ним свои объятия, решив вернуться к сделке, Тегеран посчитал данный шаг вынужденным и потребовал больших уступок, например, исключения Корпуса стражей исламской революции из списка террористических организаций и компенсации за период, на который соглашение было приостановлено. Выполнить эти требования было невозможно, и переговоры сорвались.

Два дня назад бывший президент Ирана Хасан Роухани обвинил иранский парламент, заявив: "Мы могли бы добиться снятия санкций против нашей страны в марте 2021 года, если бы не решение парламента по ядерному досье".

Когда парламент выдвинул новые требования, он лишь усложнил ситуацию. Правда в том, что Роухани имел в виду верховного лидера, поскольку он непосредственно отвечает за переговорный процесс, а парламент — лишь его эхо.

В присутствии Путина и Эрдогана иранцы хотели убедить всех, что не находятся в изоляции и в ответ создали свой блок. Мы находим, что ситуация не настолько благоприятная.

Турция является членом НАТО, имеет хорошие отношения с государствами Персидского залива и Израилем, не желает конфронтации, а ее президент стремится решить экономические проблемы своей страны.

Москва, в свою очередь, не найдет в экономически и политически истощенном иранском режиме ничего, что служило бы ее интересам, особенно в самых насущных для неё вопросах, таких как конфликт на Украине, нефть, инвестиции или дипломатическое посредничество. Не в интересах России отказываться от стран Персидского залива, Египта и Иордании, чтобы взамен укреплять отношения с Ираном. Указанные государства, несмотря на договоренности с Соединенными Штатами и саммит в Эр-Рияде, из военных соображений не закрыли двери для сотрудничества с Москвой и заняли нейтральную позицию в украинском конфликте. Если нет трехстороннего заговора, превратилась ли тегеранская встреча на высшем уровне в шоу? Все на это наводит на подобную мысль. Кроме того, о мероприятии было объявлено второпях, сразу после саммита в Эр-Рияде.

Иранские власти пытались убедить такие страны, как Индия и Армения, также принять участие в мероприятии, но безуспешно.

Помимо стремления Ирана казаться сильным, а не изолированным государством, что в данном случае не соответствует действительности, он пытается использовать Москву для давления на Вашингтон с целью возвращения за стол переговоров. Российской стороне это знакомо, так как иранский режим ранее уже использовал ее, чтобы возобновить переговоры в Вене после столкновений в Сирии. Кроме того, Тегеран спровоцировал обсуждение своих отношений с Китаем с целью надавить на Вашингтон, объявив о масштабных стратегических договоренностях. Да, сотрудничество между этими странами есть, но его масштабы остаются скромными, а у России и Турции нет причин создавать фронт против большинства других игроков региона.

Есть аудиозапись интервью бывшего министра иностранных дел Ирана Зарифа, в которой он отмечает, что отношения с Москвой всегда были сложными, и между странами сохраняется взаимное недоверие, несмотря на военное сотрудничество в Сирии. Содержание разговора просочилось в СМИ, возможно, из-за противников министра внутри режима, и было опубликовано, когда его правительство собиралось уйти. Информация спровоцировала большую шумиху, но министр признал ее достоверность, пояснив, что сделал запись тайно для внутреннего пользования. Проблема заключалась не в том, что он признался в сложных отношениях Тегерана с Москвой, а что его критика действий генерала Касема Сулеймани, убитого американскими войсками в Ираке, вызвала серьезный кризис.

Наконец, вопрос в том, можно ли вывести Персидский залив и весь Ближний Восток из американо-российского конфликта? Мы надеемся на это, так как на самом деле регион не является стороной противостояния, и позитивная координация снизит международную напряженность, угрожающую экономике и миру во всем мире.